Сара Рааш - Лед как пламя

Коридоры дворца Донати ужасно длинны. Я раздеваюсь прямо на бегу, и, когда влетаю в свою комнату, Коналл с Гарриганом захлопывают дверь, а Дендера кидается к дорожному сундуку. Она поспешно вытаскивает из него одежду, более подходящую для поисков кого-либо. Несса выхватывает вещи из ее рук и пихает меня за ширму для переодевания.

— Она любит его, — говорит Лекан.

У меня сжимается сердце.

— Уже четыре года. Нет, больше. Она полюбила его еще до того, как он женился на Раэлин. Но это не важно. Она пошла к нему сразу после официальной встречи в тронном зале. Сказала, что с нее хватит, что она хочет покончить с этим. Кэридвен не раз пробовала порвать с ним, но в этот раз она была настроена очень серьезно.

— Чем этот раз отличался от других? — спрашивает Дендера.

— Тем, что королевство Вентралли начало продавать людей ее брату.

Я наклоняюсь вперед, ухватившись рукой за ширму. Вентраллианец, которого убили в винном погребе. Его смерть должна была огорчить меня не только чисто по-человечески, но и с политической точки зрения. Я знала, что лишь Яким и Спринг продают людей Саммеру, но не придала этому значения, так как моя голова была забита другими мыслями.

Кэридвен следовало рассказать мне о том, что происходит в Саммере. Что ее останавливало? Гордость? Или я постоянно говорила о собственных проблемах и в этом все дело?

— Он предал ее, — вздыхает Дендера.

Ее слова больно задевают меня, и я закрываю глаза, словно отгораживаясь от них. Мне не нужна прозорливость Дендеры, чтобы понять, сколь мы с Кэридвен схожи. Обе вовлечены в обреченные отношения с королевскими особами Гармонии.

— Вряд ли, — фыркает Лекан. — Я думаю, все подстроила его жена. Она умеет манипулировать и не погнушается ничем, чтобы поднять экономику Вентралли. Джессе не бездушен. Он слаб, но не бездушен. — Лекан тяжело вздыхает. — Кэридвен не послушала меня. Она пошла поговорить с ним, и больше я ее не видел. Но слуги сказали, что она вскоре вернулась, переоделась и… взяла оружие. Так вот почему Джессе так всполошился. Кэридвен порвала с ним, рассказала о согласии его жены продавать подданных Вентралли в Саммер и ушла.

Несса складывает снятое мною платье. Я вновь в своей обычной одежде, которую носила в Саммере: черных штанах и белой рубашке. В кармане ключ, по-прежнему завернутый в ткань, на спине — шакрам. Я выхожу из-за ширмы, поправляя ремни чехла.

— Мне известно, куда она пошла, — сообщаю я.

Лекан подается вперед.

— Что? Откуда?

— Я знаю, как бы поступила сама, если бы мое сердце было разбито, — объясняю я. — А мне начинает казаться, что мы с Кэридвен во многом схожи.

Я бы пошла войной! Именно этого жаждет моя душа с тех самых пор, как я приняла себя такой, какая я есть, — королевой-воином. Я хочу встречаться лицом к лицу с трудностями, а не прятаться от них.

Мы должны продолжать искать ответы. Но если я оставлю близкого мне человека в беде, то в любом случае проиграю.

Я бы сделала то же самое ради Нессы, Мэзера или Генерала. Так поступила бы моя безрассудная часть — осиротевшая девчонка-солдат Мира. Та, которая действует импульсивно, но всегда с добрыми намерениями.

Я помогу Кэридвен и своему королевству. Я могу спасти всех.

Я могу спасти всех.

Так-то!

Меня затопляет холодом, и я удивленно моргаю, глядя на Лекана. Я знаю, какой вопрос задать магии накопителя. Но я без труда задвигаю эту мысль в глубь сознания. Сейчас главное — помочь Кэридвен.

— Но куда она пошла? — спрашивает Лекан.

Мое лицо каменеет.

— Останавливать брата.

Коналл с Гарриганом возражают, когда я приказываю им разделиться. Гарригану я велю остаться с Дендерой и Нессой, на случай если что-либо произойдет в мое отсутствие, а Коналлу — сопровождать меня и Лекана. Коналл спорит, что меня должен охранять Гарриган, так как у него самого беда с рукой — пусть это и не перелом, а растяжение связок. Именно поэтому-то я и хочу, чтобы с женщинами остался Гарриган. Он сможет защитить Дендеру и Нессу. А у меня теперь есть шакрам. Большей поддержки мне и не нужно.

Несса машет нам рукой, и мы выскальзываем из комнаты, бесшумно ступая по мраморному полу. Лекан знает, где расположились саммерианцы, поэтому, когда мы выходим из дворца, он устремляется вперед по извилистым булыжным улочкам Ринтиро. Он одет в просторные рыжие штаны и грубый коричневый плащ и совершенно безоружен. Надеюсь, он готов к тому, что нас ожидает. Ну а приготовления Коналла заключались лишь в снятии маски.

Я бегу за Леканом по аллее, залезаю на стену, спрыгиваю с другой стороны на соседнюю улочку. Может, нам следовало бы собрать побольше людей на помощь Кэридвен? Не ее ли сопровождали по меньшей мере с десяток разбойников, когда мы впервые встретились с ней в Джулае? Не одного же Лекана она взяла с собой в путешествие? Но если она не собиралась идти против брата, то, возможно, не взяла с собой всю свою свиту.

Нас всего четверо против десятка-двух или бесчисленного множества солдат. И это напоминает мне еще об одном важном деле: вопросе, который я хочу задать магии накопителя.

Вместе с Леканом и Коналлом мы петляем по пестрым улочкам и паркам, проходя мимо вентраллианцев, которые закупаются на базарах, подметают веранды и набирают воду из колодца под полуденным солнцем.

Этот вопрос неотступно преследует меня, и я не понимаю, почему не задала его раньше. Я лихорадочно прокручиваю в сознании нужные слова и осторожно выталкиваю их одно за другим в трепещущий внутри комок льда и магии.

«Как мне всех спасти?»

Потому что я хочу спасти мир, а не один только Винтер. Я хочу, чтобы все в Примории освободились от Ангры, магии и зла, чтобы мы имели хоть какой-то шанс на победу.

Может, магия подскажет, как спасти Кэридвен от людей ее брата? Может, подскажет, как обойтись без ордена в спасении Винтера? Может, она все исправит, потому что я задала верный вопрос? Я всей душой ощущаю, что это верный вопрос. Я все делаю правильно.

Магия слышит меня. Я чувствую, как она пробуждается от моих слов, мягко мне поддаваясь. Ответ приходит так, словно я всегда его знала — внезапным осознанием, поглощающим все остальные мысли.

Я останавливаюсь, придавленная тяжестью ответа. Ответа, который я так жаждала услышать…

Нет. Нет, я этого не хочу. Не хочу.

Я падаю на колени и хватаюсь за голову руками, будто могу залезть в свой мозг и вытащить знание наружу.

Ханна спросила, как спасти свой народ, и магия сказала ей, как спасти Винтер. Ханна позволила Ангре сломать накопитель и убить ее, потому что хотела разделить магию со своим народом. Она пожертвовала собой, не понимая, что нужно было задать другой вопрос, что пожертвовать нужно было гораздо большим.