Марина Егупова - Дочь Богини

— Приступим, — сухо оборвал ни о чем не подозревающий папа, уводя меня под локоток.

Вся группа поддержки, не являющаяся частью обряда, отошли чуть подальше. Меня подвели почти вплотную к начертанной формуле. Она напоминала два наложенных друг на друга, больших овала с маленьким внутри.

Мама встала в центр левого большого, как и папа в центр правого большого — они означали род. Я — в малом овале — как воплощение и продолжение рода. Родители подняли руки к полному звезд, небу, и приступили к обряду.

Сквозь набежавших дождевых туч, выползла круглая, как блюдце, луна. Никогда не видела подобного: от ее света протягивалась мерцающая дорожка, прямиком к моим ногам. Она напоминала узкий мостик через бегущую речку, так и хотелось наступить на него и дойти до самого небесного полотна. Сегодня даже звезды казались намного ярче, чем обычно — своими удивительными передвижениями, напоминали светлячков, которые с интересом наблюдали за ритуальными действами людей на земле. Подул пробирающий до кончиков пальцев, холодный ветер.

Тем временем, пока я любовалась небосводом и думала о вечном, обряд шел полным ходом. Над родителями, читающими, заклинания на непонятном языке, поднимались два сгустка энергии. Они казались пульсирующими и живыми — вот-вот вылезут два ярких страшных глаза и ехидно растянутый рот, но этого не произошло. Когда заклинание закончилось, эти две самопроизвольно «дышащие» тучки, двинулись на меня и остановились в метре друг от друга. Я скептично подняла взор вверх, ожидая подлянки и проливного ливня над головой.

Родители загадочно переглянулись.

— Скажем ей? — с улыбкой спросил папа, кивком указывая на меня.

— Нет. Сама узнает, когда время подойдет.

Они оба с непривычной теплотой снова уставились в мою строну. Ладно по маминым глазам мне всегда думается, что она всех насквозь видит, но сейчас то же ощущение сложилось и про папу — такой пробирающий до костей, взгляд. Судя по довольной растянутой от уха до уха (как можно представить под густой бородой), улыбке, от меня скрывают что-то хорошее.

Подмигнув друг другу, вернули своим лица серьезность и продолжили зачитывать очередное заклинание.

Ветер усилился до ураганного. Факелы в руках друзей потухли как свечки, разбуженные сильным сквозняком. Впрочем, в них не было необходимости — лунный свет был очень ярким и стало светло, как днем. Сгустки, нависшие над головой, синхронно соединились в одну зловещую массу серого цвета, которая медленно спускалась на голову.

Обхватив руками плечи, я сильно зажмурилась, чтобы не видеть этого надвигающегося ужаса. На моей практике еще не было подобного пугающего обряда, когда силы колдуна и Богини, сливались в один поток. В таком положении, мне не удавалось увидеть, как чувствует себя папа. По короткой заминке, предположу, что сваренное зелье, пришлось к месту. За Макошь волноваться не стоило — Богов невозможно убить. Главное, чтобы друзья близко не приближались, иначе отбросит защитной волной.

Неожиданно, мое нутро обволокло совершенно непонятной, дикой и пульсирующей энергией. Она не остановилась ни на секунду, стараясь заполнить собой каждую клеточку организма. Даже кончиками пальцев, я чувствовала ее присутствие. Сначала было страшно не комфортно и казалось, что ЭТО убьет меня. Потом ОНО наконец-то слилось с моей силой, после чего ощутила невероятный прилив.

Открыла глаза и уставилась на свои руки. Сложилось впечатление, что в них зарождались шаровые молнии, которые вот-вот вылетят наружу при первой необходимости.

Последнее заклинание завершено. Усталые родители покинули свои места. Я поступила так же. Во мне кипела энергия, требующая выхода. Присев на корточки, уперлась ладонями в землю. По венам тут же побежали сильные потоки новой магии. Резко отдернув, на том месте стал вылезать маленький росток дуба. С каждым мгновением, он становился все больше и больше, пока не принял размеры многовекового дерева. Удовлетворенная мама кивнула, пояснив, что я верно завершила обряд. Иначе поступить было невозможно — та сила разорвала бы меня на мелкие кусочки.

— Теперь ты свободна, — с теплотой в голосе, сообщила она, — Твои испытания еще не закончены. Очень скоро тебя ждет достойная награда.

— Тебе нужно отдохнуть, — строго наказал папа, утягивая за собой в избу, — После пережитого сегодня, так точно…

Вырвавшись из его рук, обняла тетушку Видану и маму. Они на ушко прошептали мне напутствующие слова и испарились дымом.

— Пап, слышала тут речка неподалеку. Ткни пальцем в правильном направлении? Хочу ополоснуться напоследок.

— Давай баньку затоплю, — нахмурил лоб, глядя как я седлаю прилетевшую по моему зову, метлу, — Погоди, вода нагреется за четверть часа.

— Не нужно. Ненавижу я баню, как и хозяина ее! Лучше по-старинке — с мыльным корнем да в водоеме.

Никогда не любила душной бани. Само мытье я как бы еще пережила, но с банниками у меня с детства дружбы не наладилось. Когда маленькая была, один такой умник в бане на ночь закрыл и пугал летающими березовыми вениками до самого утра. Когда смогла выбраться, потом седмицу ходила с дергающимся глазом, хорошо заикание за сутки прошло. Когда подросла, другой банник колодезной водой окатил — даже раздеться не успела. Самый край чаши терпения наступил, когда я стала старше и обжилась у тетушки. Старый хрыч по имени Вальдемир, повадился подглядывать за моим купанием. Сколько раз в него ушатом запускала, сколько бранилась — бесполезно. Один раз вообще заявил: «Баня — мой дом. Что хочу в нем, то и ворочу. Ты, девка, на моей территории находишься. Скажи спасибо, что на мягкость форм не думаю проверить». После таких откровений, желание дефилировать нагими телесами, само собой отпало.

Папа понял, что я совершенно безнадежна и взывать к моему уму-разуму нет смысла, потому ткнул пальцем в сторону орешника. Чмокнув приунывшего родителя, взметнула в небо и с диким ведьминским хохотом и визгом, полетела прочь.

— Виктор, ты куда это? — насторожился Святослав, посматривая на удаляющуюся фигуру князя в том же направлении, что и ведьма.

— Скоро вернусь, — не оборачиваясь, предупредил он, исчезая в непролазных ветках.

Старого колдуна похлопал по плечу возникший позади Йен. С легкой иронией в голосе, он заявил, разглядывая опускающуюся темноту:

— Он все верно делает. Им давно пора поговорить.

— Расскажешь их историю?

— Ночь длинная. Почему бы и нет?

Сидеть на месте безумно не хотелось. Во мне ключом билась безудержная энергия. Вспомнилась та ночь, когда мы впервые пошли на дело в логово к драконам. Тогда меня переполняли те же чувства, что и сейчас. Я рассекала в небе холодный воздух, желая дотянуться рукой до недоступных звезд. Казалось, если подлететь ближе, то можно снять одну из них с темно-синего полотна, как пристегнутую брошку с платья и сжать в ладонях.