Алин Крас - Магия Голоса

У меня неприятно ёкнуло внутри от мерзкого предположения, но переведя взгляд на себя, увидела, что на мне всё, как я помнила в последний момент, перед потерей сознания — рубашка рваная, но штаны на мне, и целы. Один синяк на груди с прокушенной клыками кожей и уже запёкшейся кровью. Больше никаких повреждений. Успокоившись на этот счёт, я испытала мстительное удовлетворение от смерти этого ужасного, жестокого, мерзкого орка. И облегчение, что, теперь, этот орк, больше не несёт никому угрозы. Но ещё и неприятное чувство смятения и беспокойства, от такой близкой от меня, смерти.

— Горус, зачем он здесь?! — прошептала я с отвращением и испугом.

— Душа моя, ты чего испугалась? Он же мертвый. Но если тебе неприятно это видеть, я придумаю, чем его накрыть. А выбросить не могу, он мне скоро понадобится, — виновато развёл он руками.

— А почему он голый? — попыталась я смириться с этим пугающим и неэстетичным зрелищем в такой непосредственной близости.

— Я сразу, как только убил его, снял с него одежду, чтоб кровью не испачкалась. Эта одежда мне, тоже, будет нужна. Эльфийский костюм, что на мне надет, надо будет, через некоторое время, сменить на орочий.

— Ладно, тогда прикрой это тело чем-нибудь, а я наложу на него заклинание от порчи, а то он скоро вонять начнёт. А пока, расскажи, как ты меня нашёл? Как убил Владыку? Что собираешься делать дальше?

— Нет, вначале ты, и начни свой рассказ с момента, когда отошла в кустики.

Я, стараясь не думать о мёртвом Владыке по соседству, рассказала всё, что со мной произошло. Горус слушал очень внимательно, то со страдающим, то с гневным выражением глаз.

А затем, я слушала рассказ Горуса. Когда он забеспокоился моим долгим отсутствием и не обнаружил меня поблизости, он, вместе с парнями, начал мои поиски. Они быстро поняли, что меня похитили, и сделать это могли только орки, потому что никаких звуков борьбы с хищниками они не слышали, да и следов таких не было.

Определить, в какую сторону направились похитители, в темноте не сумел даже Такисарэль. Чуть заметные следы чужого присутствия были кругом, рядом с нашей ночной стоянкой. Больше всего времени заняло обшаривание ближайшего побережья, чтобы убедиться, что меня ещё не погрузили на плот и не переправили на тот берег. Потом, парни разделились, Жакос и Дорус отошли западнее посмотреть, нет ли там похитителей или, хотя бы, их следов, Маркус и Горус — восточнее. А Такисарэль и Петрос ещё раз тщательно обследовали лес в районе нашей стоянки. Именно Такисарэль с рассветом понял, что похитителей шестеро, подтвердил, что это орки, и они ушли на восток.

После этого, парни, собравшись вместе, бегом помчались в сторону Дозора, вдоль побережья, а не как похитители по лесу, разумно решив, что в любом случае, рано или поздно, те выйдут к берегу. Сообщив дозорным о случившемся и забрав у них подзорную трубу, они побежали дальше, теперь имея возможность контролировать далеко вперед пролив Океана. Только к ночи, в наступившей темноте, найдя подходящее место для широкого обзора, они увидели в подзорную трубу, на востоке, плот похитителей, уже плывущий по воде в сторону Степи.

Горус решил, что нет смысла повторять, след в след, путь степных орков. Раз не успели перехватить их здесь, надо скорее вязать плот и переправляться на ту сторону. Большой плот делать было некогда. Да и ёмкостей, для запаса на всех пресной воды, у них с собой мало, поэтому решили, что поплывут только Горус, Маркус, Петрос и Такисарэль. Тем более, что они посчитали, что для моего освобождения требуется не перевес в численности, а скрытность и внезапность.

Верёвки с собой ни у кого не оказалось, и тут очень помог Такисарэль, нарубив лиан и, с помощью магии, придав им дополнительную гибкость и прочность. Пока одни вязали плот, другие отправились на охоту и, вернувшись с добычей, приготовили еду, ведь уже сутки никто не ел.

Когда плот был готов, парни, наполнив во все имеющиеся фляги пресной водой, простились с Доркусом и Жакосом и отчалили. Только к восходу Красного солнца они оказались на орочем берегу. Замаскировав плот и осмотрев в подзорную трубу побережье, парни увидели, что в их сторону, с востока, идёт небольшой отряд, состоящий из нескольких воинов, рабов, пяти домашних ящеров и двух повозок. Поняв, что это не похитители, Такисарэль, собрав парней в тесную кучку, активировал заклинание отвода глаз, тем самым, благополучно избежав нежелательной встречи и ненужного боя.

Третьи сутки без сна вынудили парней лечь спать и проспать три часа. С наступлением сумерек, они устремились на восток, считая, что идут навстречу моим похитителям. И не ошиблись. Ночью, с той стороны, пришёл мой Зов. Его неслыханная ментальная сила и рвущее душу отчаянье были так велики, что, в этот, раз сбило с ног всех.

Как только Горус сумел подняться, он рванул вперёд с такой скоростью, что парни еле поспевали за ним. Через час такой гонки они увидели, едущую им навстречу, нашу кибитку.

Их расчёт на внезапность и скрытность полностью себя оправдал. Присели в высокой траве, Такисарэль вновь активировал заклинание невидимости, которое, правда, рассеялось, как только кибитка приблизилась и парни вступили в схватку. Маркус, Такисарэль и Петрос взяли на себя четырёх воинов сопровождения. Горус, опережая всех, в резком, молниеносном прыжке снёс своей саблей голову погонщику ящера, закрывавшего собой вход в кибитку. И стремительно влетев в кибитку, рубанул саблей по шее Владыки, в этот момент не ожидавшего неприятностей, и только-только начавшего подниматься со спальной полки, заслышав посторонние звуки.

— А когда я разглядел, на другой полке, неподвижно лежащую, ни на что вокруг не реагирующую тебя, Душа моя, то решил, что ты умерла. И завыл так страшно, что воины, с которыми парни бились, от ужаса выронили из рук свои сабли. Это и помогло парням одержать быструю победу. Только после того, как Такисарэль осмотрел тебя и сказал, что ты живая, но у тебя Сил ни капли не осталось, я смог немного успокоиться, — закончил свой рассказ Горус и ласково погладил меня по голове. Осторожно коснулся губами синяка на груди со словами: — Как бы я хотел забрать твою боль.

— Горус, спасибо тебе, но мне уже не так больно. Ты меня снова спас, — сказала я, приводя в порядок свою рубашку с помощью заклинания обновления, и потянулась к нему с благодарным поцелуем.

В этот поцелуй мы оба вложили облегчение, и радость освобождения от ужаса, который пережили друг без друга. Горус стал обнимать меня с такой пылкой страстью, и целовать так одурманивающее жадно, что вызвал невольные стоны и неуместное сейчас возбуждение. С трудом оторвавшись друг от друга, я, восстановив дыхание, спросила: