Екатерина Крылатова - Синдром колдуньи

Я украдкой рассматривала его. Темные волосы, посеребренные виски, высокий лоб пересекают едва заметные морщинки. Тонкий нос, мои любимые изумрудно-зеленые глаза, маленькая родинка на правой щеке. У меня на левой, а у него на правой. На щеках и упрямом подбородке тень, брился в последний раз вчера утром. И ведь не скажешь, что писаный красавец, но красив по-своему, когда улыбается - особенно. Не зря столько сердец в нашем отделении разбил…

- Ты прекрасна в любом виде, - хмыкнул «писаный красавец», нагло копавшийся в обрывках моих мыслей, - и не один я так считаю. Жертв твоего обаяния называть не буду, дабы сохранить за людьми право на конфиденциальность.

Слово «конфиденциальность» невольно напомнило о визите мотоциклетной дамы. Я резко поставила «заслонку», продолжая думать о разбитых сердцах отделениях.

- Вер, - Артемий собрал грязную посуду и сложил в мойку, - что случилось?

- С чего ты взял, что что-то случилось? – ответила я вопросом на вопрос. Он часто поступал так, сам того не замечая, а чужие привычки заразительны.

- С того, что я колдую не год и не два и о мысленных импульсах знаю гораздо больше твоего, без обид. Психически здоровый, спокойный человек не может сосредоточиться на одной-единственной мысли – это подтвержденный наукой факт. Остальные мысли всё равно идут побочным фоном. Если же это не так, вариантов только два: а) человек упорно пытается сосредоточиться на чем-то для себя важном, вызубрить стихотворение, формулу или экзаменационный билет; б) желает что-то скрыть за определенной мыслью. Как считаешь, к какому из двух вариантов, зная тебя, я склоняюсь?

Хлопнула дверца мышеловки. Я надулась и буркнула:

- То есть, возможность наличия у меня личных, если хочешь, интимных мыслей ты даже не рассматриваешь? Ну-ну.

- Просто я знаю, к чему может привести обилие «интимных» необоснованных мыслей, - прошептал он, - и не хочу, чтобы это приключилось с нами. Потому что боюсь.

- Если я скажу, обещаешь ни на кого не покуситься?

- Разве что дело дойдет до крайности. Обещаю.

- Пока тебя не было, приезжала Маргарита. Она хотела устроить мне проверку на прочность.

Глава пятнадцатая

Крылья для двоих

Любовь – это когда ничего не стыдно, ничего не страшно, понимаете? Когда тебя не подведут, не предадут. Когда верят.

М. Рощин

Воропаев не изменился в лице, словно новость о незапланированном визите сестры ничуть его не удивила.

- И как проверка, удалась?

- Понятия не имею, - проворчала я в его обычной манере, - именно это меня и беспокоит.

- Разве Марго не озвучила результаты?

- В том-то и дело, что озвучила. Назвала блаженной и гостем с Марса, потому что, якобы, одни блаженные да зеленые человечки не польстятся на фирменные шмотки!

Он заметно расслабился.

- В духе моей сестрицы.

- Так ты знал, что она приедет?!

- Разумеется, нет, - обиделся Артемий, - иначе бы не рискнул оставить вас наедине. Марго ценит экспромт и вдохновение, не сердись на нее за это.

- Так кто ж сердится? – забормотала я, в душе радуясь такому повороту беседы. - Извини, что не сказала сразу: она попросила не говорить, но раз это важно…

- Мне надо отучаться от привычки лезть в душу почем зря, - вздохнул Воропаев. - Пускай я всегда знаю, чего ожидать, это нечестно по отношению к тебе.

- Я не против твоего присутствия в моей голове, - накрыла его руку своей, как это делала сегодня Ксюша, - только прошу оставить за мной право на маленькие женские тайны.

- При условии, что эти маленькие тайны не обернуться большой проблемой.

- Разумеется, - чопорно кивнула я. – Где поставить подпись?

- Достаточно твоего «честного пионерского».

- Честное пионерское! По рукам?

- По рукам.

Мы пожали друг другу руки. Перевести всё в шутку – лучший выход. Тайны Марго я так и не выдала, названая сестренка гордилась бы мною.

- Знаешь, а она мне понравилась, несмотря на экспромт.

- Марго умеет быть обаятельной, когда захочет, но характер оставляет желать лучшего.

- Как и твой, - поддела я.

- Спорить не буду: иногда сам себе противен, хотя…

- …в большинстве случаев с тобой можно иметь дело.

- Безусловно.

- Безусловно.

Разногласия забыты, все довольны и счастливы, лишь Арчи носится по кухне со скоростью крошечного истребителя. Как буду укладывать его – ума не приложу. Сам точно не уснет.

- Ладно, я в душ. День был насыщенный, - Артемий провел рукой по моей макушке.

- Я скоро подойду, только вот угомоню твой подарок…

- Хм, есть неплохая идея, чем можно заняться завтра.

Я выгнула бровь (результат долгих и мучительных тренировок) и перехватила щенка в полете. Палец уже перестал реагировать на укусы.

- Научим тебя успокаивать обормота, а заодно исправим ошибку медведя-садиста, - подмигнул Воропаев.

Это возможно? На полном серьезе, возможно? Уткнулась лбом в его плечо. Кажется, мы на собственном примере убедились, что в мире нет ничего невозможного.

- Обормот, не дуркуй, имей совесть! Дай хозяйке право на личную жизнь.

Арчибальд презрительно чихнул и щелкнул зубами.

- Он говорит, что право на личную жизнь – это единственное право, которым пользуется хозяйка. И вообще, надо делиться, вот так, - перевела я.

Улегся Инспектор Гаджет очень быстро, и десяти минут не прошло. Погасив свет на кухне, я проверила, заперта ли входная дверь. Эхо душной майской ночи долетало сквозь приоткрытое окно, но внутри «усадьбы» было неизменно прохладно. Через два дня мы уезжаем, а жаль. Я буду скучать по этому месту.

Дом погрузился во мрак, лишь горел на втором этаже одинокий светильник да пробивалась из-под двери ванной тонкая светлая полоска. Я ненадолго заглянула в спальню, чтобы расстелить постель, и, подумав, не стала по обыкновению выключать свет, только приглушила. Лицемерие и ханжество - такие же грехи, как зависть и чревоугодие, Вера Сергеевна. Ты стала ханжой, как это не прискорбно. Собираешься и дальше заворачиваться в простынку, э? Если закрыть глаза, мышь не исчезнет, а продолжит есть твой кактус, поэтому пора оставить в прошлом старые комплексы. Хуже в любом случае не станет, только лучше…

Решившись на перемены, я вошла в ванную и закрыла за собой дверь. Удобно всё-таки: просторное помещение в теплых тонах с отдельной душевой кабиной и ванной-джакузи, последняя отгорожена шторкой. Хочу – под душем мокну, хочу – в ванной плаваю. Нет, на данный момент мне хочется другого. Сняв халат, кинула его на шкафчик для полотенец, следом отправились домашняя туника, трикотажные шорты, белье и резинка для волос. Светло-русое богатство рассыпалось по плечам. Подстричься бы… В зеркале отражалось всё то же ходячее недоразумение средней степени костлявости с глазищами на пол-лица. Красных ушей вместо румянца, правда, не наблюдалось, и кожа не выглядела такой бледной. Наверное, причиной тому послужило грамотное освещение.