Екатерина Богданова - Прогулка в небесах

— Да я тебя потеряла. Хотя нет, ты не потеряшка, ты заблудшаяяя, — и весело засмеялась.

— Да в чём дело-то? — только сейчас огляделась и вспомнила где я и почему.

— Представляешь, прибегаю я утром к тебе, чтобы разбудить как обычно. Я сегодня пирожинки с розовым кремом взяла, хотела тебя с утра пораньше порадовать. А то ты последнее время совсем загрустила. Поругались?

— Так, за пирожинки спасибо. Но ты не отвлекайся, ну пришла ты меня будить, и что?

— Да не за что уже спасибо говорить, их лорд Эрт'Грэйн съел.

— Обжора. Мог бы и оставить. Ну так что там дальше-то?

— А дальше, кого в твоей кровати нашла, тот пирожинки и съел! Я вообще напугалась, а он говорит, что ты заблудилась и в его кровати уснула. Вот он и посчитал, что будет справедливо, если он воспользуется твоей.

— И где этот справедливый гад сейчас?

— Ушёл в «Арену». Сказал, будет поздно, к ужину не ждать.

Ну конечно же, опять сбежал от разговора! Мне что, капкан на него ставить? Теперь у меня появилась новая цель в этой жизни: поймать и допросить Трэйтона, можно с применением пыток.

И я всё-таки его поймала! Устроила засаду в кабинете и в прямом смысле схватила. Был уже поздний вечер, я забралась на диванчик с ногами и погасила свет, это была одна из немногих мелочей, которые вдолбил в меня Учитель. На что-то большее я оказалась неспособна. А может просто надо было на подзарядку к скале съездить, вот тогда бы я им показала, на что способна!

Я уже начала задрёмывать, когда кабинет осветился тусклым сиянием в зоне перехода, потом начал появляться светящийся силуэт, а в следующую секунду из круга шагнул Трэйтон. Включился свет, я спрыгнула с дивана, подскочила к лорду и с криком «Попался!» вцепилась в его локоть.

В этот момент зона перехода снова засветилась, и из неё вышел… Трэйтон! Я посмотрела на него, потом на того Трэйтона, которого поймала. Натолкнулась на колючий взгляд сиреневых глаз, придвинула оттянутый мной локоть к боку его владельца, отпустила и слегка похлопала. Вот, я ничего не трогала, всё так и было. Осторожно отошла в сторонку и предложила:

— Ну, я пожалуй пойду, а вы тут без меня как-нибудь…

Трэйтон нахмурился, триумвир тоже сдвинул брови и сжал губы в тонкую линию. Потом вообще весь скривился и… заржал. Опять заржал! А я обиделась. Молча вышла, прикрыла за собой дверь и конечно же осталась послушать, о чём они там беседовать собрались. Триумвир отсмеялся и спросил:

— Она тебя всегда так встречает?

— Это ещё цветочки, — пробурчал Трэйтон.

Триумвир снова засмеялся, но резко оборвал смех и заговорил серьёзным тоном:

— Так зачем ты позвал меня сюда? Неужели есть что-то, что нельзя было бы обсудить во дворце?

— Есть. У меня для тебя послание, — тоже серьёзно ответил Трэйтон.

А вот это уже интересно. Может он вслух зачитает? Но из кабинета больше не доносилось ни звука. Ни шороха бумаги, ни шагов, вообще ничего. Я даже ухо к разным участкам двери прикладывала. Тишина. С трудом поборола желание заглянуть в кабинет и спросить: «Ну чего там?». Но когда я уже отчаялась что-нибудь услышать и собралась уходить, из-за двери донёсся удивлённый возглас. Снова прильнула к лакированной поверхности, жадно внимая. А внимать-то было нечему. Опять тишина, минуты две, наверное, а потом возмущённый вопрос триумвира:

— Почему они не связались со мной?

— Они связались со мной, — невозмутимо ответил Трэйтон. — И ты сам понимаешь почему.

— Но это же всё меняет! Теперь мы сможем вернуться домой! — послышались шаги, похоже, сиреневый разволновался не на шутку и начал бегать кругами по комнате.

— А ты знал этот дом? Наш дом здесь. Стархэйн родина наших предков, причём изгнанных за те же ошибки, которые совершаем мы сейчас. И там ты будешь одним из миллионов. Здесь же ты прайм-триумвир. Готов ли ты отказаться от всего, что имеешь, ради возвращения туда, где и не был-то никогда? Сейчас об этом знаем только мы с тобой, и ты сам слышал, что сказал посланник.

Я, я не слышала! Мне расскажите. За дверью кто-то хмыкнул. Похоже, кто-то знает что я здесь и чувствует моё волнение.

Триумвир продолжал топтаться по кабинету и молчать.

— Не напрягайся ты так, смешно смотрится, — утешил его Трэйтон. — У тебя две недели для принятия решения. Через четырнадцать дней и ответишь. Но если всё же решишь согласиться, реформы лучше начинать сейчас. На перестройку сознания всех родов уйдёт много времени, а Они не будут ждать вечно. Не понимаю, как они вообще о нас вспомнили.

— И связались именно с тобой! — и столько детской обиды прозвучало в этих словах, а потом вообще ребячество началось. И это правитель? — Так почему я должен принимать это решение? Раз с тобой связались, ты и решай. Нечего перекладывать ответственность на меня.

— И это правитель! — нет, он точно мои мысли слышит. — Понимаешь, Лэй, я не собираюсь возвращаться на историческую родину. У меня… несколько иные планы на будущее.

— Ага! — воскликнул сиреневый. Прям так и вижу, как он сверлит Трэйтона взглядом и тычет пальцем в его грудь, — Решил избавиться от меня и сесть на вожделенный трон?

— Да нужен мне твой трон! Другие у меня планы, успокойся. Да и тебя никто не гонит. Вопрос в другом: готов ли ты дать свободу выбора своему народу? И ещё не известно, как они распорядятся этой свободой. Я сделал, что мог, чтобы подготовить людей к переменам, тебе же досталась привилегия сделать то же самое для стартрэйнов. Если у тебя на это смелости хватит, конечно.

Я даже пританцовывать под дверью начала, так хотелось не только слышать, но и видеть этот разговор и даже поучаствовать. И неважно, что я не совсем понимаю, о чём речь. Главное участие!

— Думай, Лэй, думай. Жду твоего ответа через две недели.

Шаги, и опять тишина. А потом усталый голос Трэйтона:

— Да заходи уже, лови меня. Всё равно сил нет убегать.

Мне даже немного стыдно стало, совсем чуть-чуть. Но отказаться от информации — да ни за что! Открыла дверь и гордо вошла. С видом победительницы подошла к сидящему на диване лорду, села рядышком, спросила:

— Ты мне ведь сейчас что-нибудь расскажешь? — и жалобно так на него посмотрела.

— А пошли гулять? — вдруг предложил Трэйтон. Встал и тепло улыбаясь, подал мне руку.

— Значит, не расскажешь, — тяжело вздохнула и вложила свои пальчики в его ладонь. Не расскажет, так хоть побуду с ним. Соскучилась, если честно.

И мы пошли гулять… в сад. А где там гулять-то? По кругу что ли, как лошадки на ярмарке, ходить? Но как оказалось, «гулять» в понимании Трэйтона, это достать из ниоткуда покрывало, расстелить его на траве под деревом и развалиться на нём. Я тоже присела на краешек, повздыхала немного и не сдержалась:

— Я так больше не могу! Если ты мне сейчас не объяснишь, что происходит, я просто с ума сойду.