Дарья Иорданская - Лисьи Чары

Славный парень как раз вошел в свой кабинет, на ходу запихивая в сумку свертки.

- Я сегодня заглянул к Леуте. Мартион, конечно, как лимонов объелся, когда мне разрешение подписывал, но разжиться кое-чем все же удалось. Выступаем сразу же? С дочкой ты хоть попрощался, надеюсь?

Герн нахмурился. Ему не слишком-то нравился подобный насмешливый тон приятеля.

- Все готово, можем ехать. Надеюсь, гильдия обеспечит нам лошадей?

- Если мы привезем Мартиону голову дууха, он их нам подарит, - расхохотался Риксл. – Лошадки уже оседланы. В конюшню?

Герн рассеяно кивнул, бросил короткий взгляд на нож – черный не стал его брать, справедливо полагая, что источников и по дороге найдется великое множество, и поспешил за старинным приятелем.

Дуухи. Хотелось бы, чтобы Мартион и в этот раз ошибся. Только мороков не хватало, дело и так темное.

* * *

Покинув Лантиниум через разные ворота, но почти в одно и то же время, Пан и маги вскоре двинулись в одном направлении – в сторону Листерпигского замка, по параллельно идущим дорогам, которые у вольного Скенго сходились в один – Восточный – тракт.

{Яблоневый дух нестерпим!

Яблоки в подоле несу!

[Старинная баллада]}

Низу осторожно выглянул из схрона – только острое рыжее ухо показалось над пожухшей по августовской суши травой. Нариза все не уходила с луга, продолжая напряженно принюхиваться. Лис досадливо тяфкнул-выругался и приник к земле. Конечно, менее опытная в распутывании следов Нариза могла и не обнаружить его, даже не учуять, учитывая, что луг порос истекающим медом разнотравием, но, тем не менее, она уже испортила и без того не самый лучший день. Низу перевернулся на спину, прижав лапы к груди, и уставился на карамельно-синее небо. Ни малейшей надежды на облачко. Чуткий нос подсказывал, что вскоре с севера принесет грозу, но лис не умел определять время, которое потребуется на это ветру. Тогда он решил поторопить ненастье, тоненько взвыв. Нариза на дальнем конце луга встрепенулась и принялась оглядываться, но так и не нашла источник едва различимого звука. Следом за этим воем-всхлипом над разнотравием пронесся теплый ветер, шевеля венчики цветов, ударил женщину в спину и вспенил ее легкую светло-желтую юбку, подняв ее и закинув на лицо. Вскрикнув, Нариза принялась оправлять одежду, хотя едва ли кто-то мог здесь увидеть ее конфуз, а стрекоз и мотыльков не волновали штопанные панталоны в мелкий красный цветочек. Низу тихо рассмеялся, но на этот раз услышан не был. Шквал ветра, налетевший вслед за первым – робким – порывом, обрушил на луг ливень тяжелых горячих капель. Небо в мгновение ока завесили лилово-черные тучи с белесым кантом по линии горизонта. Нариза, взвизгнув, подхватила юбки и понеслась к дому, отделенному от луга небольшим огородом и десятком вишневых деревьев. Довольный Низу повернулся на бок и смежил веки.

Долгожданная прохлада бродила над лугами Листерпигского герцогства, но вблизи раскаленного за недели зноя замка все равно было жарко. Кончиком нежного носа лис ощущал этот жар, беспокоящий его, как песчинка в сандалии. Поворочавшись с боку на бок, он наконец не выдержал, вскочил на лапы и выбрался из укрытия. Разгорячившийся дождь хлестал по разнотравью, смешивая колоски с цветами и выбивая из них еще больший, совсем одуряющий запах. Низу чихнул, пошевелил позвоночником от черепа до кончика хвоста и поднялся с четверенек на две вполне нормальные человеческие ноги, сбил с головы рыжие уши и тряхнул огненной шевелюрой, позволяя ей намокнуть под дождем. Спустя несколько мгновений из-под камня была вытащена светлая одежда, украшенная щегольской вышивкой. Она была еще сухой, но промокла насквозь до того, как оборотень успел надеть ее. Попрыгав немного на месте – чтобы привыкнуть к изменившемуся в мгновение скелету, Низу сладко, до хруста в каждой косточке, потянулся и без особой радости пошел в сторону замка.

От подножия старинного строения – восходящего, наверное, еще к середине благословенного правления рода Ловров - расползалось пятно опустошенности, постепенно заполняемое ручейками недовольства. Низу без особого труда ухватил за самый кончик гнев Наризы и потянул на себя, рассмотрел его со всех сторон, чтобы тут же небрежно откинуть в сторону. Чужая злость мало интересовала его. Гораздо важнее был еще не родившийся звук голоса.

- Низу! – приказал этот самый голос. – Поднимись!

Лис нырнул в ворота и, оказавшись под крышей на длинной галерее, принялся выжимать полы своей рубашки. Теплая вода тонкой струйкой потекла по загорелым пальцам оборотня и закапала на пол. И после этого рубашка оказалась почти что сухой. Улыбнувшись самому себе, Низу тряхнул длинными прядями, в живописном беспорядке облепившими его голову, и побежал к лестнице. Бежал он вовсе не потому, что хотел поторопиться и выслужиться, нет, ему нравился сам процесс бега, и то, как ветер шевелит одежду, волосы, оглаживает острые лисьи скулы и шелестит в ушах. Взлетев по лестнице, лис изящно затормозил перед дверью в покои повелительницы, отряхнул рубашку, в последний раз провел рукой по волосам – на самом деле это было совершенно бесполезно, и из чистого озорства отрастил себе пару острых ушек и пушистый хвост, принявшись задорно хлестать им по рукаву. Повелительница не обратила на шалость внимания, поскольку стояла спиной к дверям, перебирая флакончики на столе. Даже не принюхиваясь, Низу ощущал ядовитые испарения, исходящие от маленьких стеклянных пузырьков со вполне невинными наклейками.

- Звали, госпожа? – спросил он, пытаясь отгородиться от смрада ядов.

Резко повернувшись, хозяйка впилась ногтями в подвешенный к поясу крупный медный медальон. Низу согнулся пополам, стараясь справиться с ударом боли. Скукожившись, сжавшись до размера мелкой пули, боль ушла вглубь тела, оставив на поверхности только неприятное покалывание. Хвост и уши мигом исчезли, а сам Низу с трудом поднялся с пола.

- Ты забываешься, раб, - холодно сказала повелительница, медленно опускаясь в резное кресло.

Низу с трудом сумел пробормотать какие-то жалкие оправдания, давясь кровью и собственной гордостью. Поднялся. Повелительница сменила гнев на не менее разрушительную милость, погладила его по щеке – даже прикосновение нежного шелка серой перчатки вызвало у оборотня дрожь отвращения – и откинулась на спинку. Маска мрачно и пугающе белела из-под капюшона.

- Гильдия выслала сюда парочку, хм… героев, - хозяйка позволила себе смешок, от которого волоски на коже вставали дыбом. – Два мага – огненный и черный. Потрудись, чтобы они не доехали до нас. И, запомни, если хоть кто-нибудь неприглашенный мной переступит пределы сада, ты очень об этом пожалеешь.