Матильда Старр - Пирожки для принца [СИ]

— Никому не повезет, — недовольно буркнула Анечка. — Как только Изка выйдет на турнир, все наше везение станет одинаковым.

Настроение за столиком для негулящих было самое что ни на есть траурное. Нескольких придворных дам Соня не знала. Тоже, наверное, новобрачные. Те помалкивали, опасливо поглядывая на недовольных принцесс. Соня тоже присмотрелась к родственницам. Мордашки у всех невеселые. Катерина и вовсе мрачнее тучи. Только у Лизаветы глаза лихорадочно блестели. Впрочем, она умудрялась это скрывать.

Анечка ухватила Соню за руку и усадила в кресло. Надо сказать, стулья и диванчики за этими столами были расставлены довольно широко. Иначе дамы в своих оборках не поместились бы. Поэтому, чтобы пошептаться, приходилось наклоняться друг к другу очень близко.

— А где принцы? — тихонько спросила Соня у Анечки. По ее представлению, новоиспеченные мужья тоже должны были быть где-то здесь, за столиком со здоровой и полезной пищей.

— Да кто где, — Анечка кивнула на столы в другом конце зала.

— А почему не с женами?

— Принято так. Женщины о своем судачат, мужчины о своем.

Соня близоруко вгляделась туда, куда показала Анечка, но своего принца там не разглядела. Да и ничьего другого тоже. То, что супруг даже не подошел и не пожелал ей доброго утра и вообще не появился, ей очень не понравилось. Ну да ладно, вечером увидятся, и она его хорошенько допросит на эту тему.

— Хоть бы взглянуть на родственничков, — сказала она Анечке. — А то как-то не по-людски: в семью взяли, а знакомиться, значит, не хотят?

— Да просто закрутилось тут так все. Будет время еще познакомиться, они тебе и надоесть успеют. Это только твой Люксен у нас неуловимый — весь в делах. А остальные без толку по замку бродят. Всё надеются, что корона сама как-нибудь на уши упадет.

— Остальные — это и Власий тоже? — осторожно поинтересовалась Соня.

Она вдруг сообразила, что подружка Анечка — такая же претендентка на победу в турнире, как и она сама, и наверняка хотела бы видеть ту самую корону на ушах своего благоверного, а не на каких-нибудь других, посторонних.

— Власу — корону? Плохая шутка. Он эту корону дня не удержит. Характер не тот. Да и склонности к работе на руководящих должностях у него нет. Он хороший парень, и я его люблю таким, какой есть. Но давайте будем честными: благоверный мой — тот еще тюфяк.

Это «тюфяк» Анечка произнесла с такой нежностью, что Соня даже на мгновение позавидовала. От ее речи веяло домашним уютом, выпечкой, стайкой ребятишек и спокойной жизнью до старости.

Не соперница, и престол этот ей нужен как рыбе зонтик.

— Слушай, — обратилась Соня к Анечке, — давно хотела тебя спросить. Ратмир же с Власием дружат, просто не разлей вода, — правильнее было бы сказать, Ратмир командует Власием как хочет, но Соня решила проявить деликатность. — А вы вот с Катериной как-то не очень. Я была уверена, что вы дружите семьями…

Анечка усмехнулась совсем не по-детски.

— Дружат, говоришь? А по мне так это не дружба. Ратмир с ним вообще не считается, только распоряжения отдает. По-моему так кое-кому пора начинать жить своим умом, — сказала она очень серьезно.

Ага. А если не своим, то хотя бы умом жены. Анечка нравилась Соне все больше и больше.

Между тем к их столу подошел светловолосый мужчина с хищными чертами лица. Он был вполне хорош собой, вернее, был бы. Если бы не странное, почти безумное выражение синих глаз.

Он поклонился дамам, отдельный поклон отвесил Елизавете, поцеловал ей руку и что-то сказал на ухо. В шуме бала невозможно было расслышать, что именно. Выражение лица принцессы при этом сделалось испуганным, но только на секунду. Она быстро совладала с собой, ослепительно улыбнулась собеседнику и тоже что-то тихо сказала на ухо.

— Кто это? — шепотом спросила Соня у Анечки.

— Как кто? Муж, принц Нодар.

— А разве он не брюнет? — ляпнула Соня первое, что пришло в голову, и тут же обругала себя за то, что не успела вовремя прикусить язык.

— Скажешь тоже — брюнет. Все принцы блондины. Королевская масть. При дворе ты особо брюнетов и не встретишь. Чернявыми могут быть простолюдины или лоссы. А так среди знати только наши, беленькие.

Что ж, значит, планировала убийство и обнималась в темных коридорах замка Лизавета не с мужем. А скорее всего с неведомым лоссом. Да тут кажется серьезный заговор! Интересно, почему принцесса боится своего мужа? Только потому что ему изменяет, или есть что-то еще?

Глашатай объявил здравицу молодым, и слуги начали наполнять бокалы гостей. Столик для негулящих тоже обходили с бутылью.

— Что там? — шепнула Соня Анечке.

— Морковный сок, свежевыжатый, — грустно вздохнула та. — Не забудь проверить на яды.

А ведь могла и забыть! Соня благодарно улыбнулась подруге и достала камень. Над морковным соком тот не шелохнулся. Вот же зараза, пирожные он не так любит!

Дамы подняли кубки и с кислыми улыбками начали пить.

Соня тихо порадовалась: она с детства обожала морковный сок. Все его ненавидели, а она любила. В детском саду ей доставалось несколько порций, и но это не главное. За то, что она избавляла однокашников от необходимости глотать нелюбимый напиток, она еще и брала взятки — игрушками «на поиграть», пропуском очереди водить в жмурках и прочими приятными ништяками.

Больше всех за столом морщилась Лиза. Предложить что ли ей выпить ее сок? И что попросить взамен? Рассказать по секрету, кого именно собрался убивать ее загадочный кавалер? Или попросить, чтобы убили кого угодно, только не саму Соню? Ну и чушь же в голову лезет…

Соня поставила кубок на стол и услышала звон: тяжелая посудина выпала из рук Лизаветы. Морковный сок растекся по белой скатерти, а сама принцесса рухнула на пол, широко раскрыв глаза. Раздался истошный визг:

— Отравили!

Веселье, прямо скажем, не задалось. Даже после того, как Елизавету аккуратно унесли из торжественной залы, прежнего воодушевления у гостей уже не было. Если честно, Соня могла их понять. Пить и есть там, где кого-то только то отравили — сомнительное удовольствие.

— Она ведь проверяла свой сок, — шепнула Соня на ухо Анечке.

Все, кто сидел за их столиком, видели: камень застыл над кубком совершенно неподвижно. Да и наливали сок всем из одной емкости, и все остальные участницы пиршества живы-здоровы. И все-таки брать что-то со стола совсем не хотелось.

— А может, она как Изабелла — решила притвориться? — высказала предположение Анечка.

Соня одобрительно качнула головой.

Это, конечно, достойная версия. Но после Изабеллиного финта ушами, повторять точно такой же — как минимум глупо. Восстание из мертвых тут на всех произвело впечатление. Теперь местные лекари наверняка с пристрастием осмотрят отравленную и сжульничать не дадут.