Лидия Милеш - Служанка его сиятельства [СИ]

— Да, именно так, — Навира вдохнула, собираясь с мыслями. — И мне нужно, чтобы ты сохранила эту тайну. Между нами пропасть, Эни, огромная пропасть. И у меня нет желания, чтобы человек, который меня полюбил, и которого полюбила я, вдруг решил, что не сможет ее перепрыгнуть. Так ты согласна?

Эни взяла перо и без лишних слов поставила свое имя под согласием. Теперь пути назад не было. А с другой стороны, если герцог и вся его семья считают, что такой союз возможен, то кто она такая, чтобы этому противиться.

— Я вас поздравляю, — искренне сказала Эни и протянула тевирийке бумагу.

— Прекрасно, теперь самое сложное, — она выжидающе посмотрела на воспитанницу, — скоро привезут твое платье. Это будет через несколько часов. Думаю, нам всем нужно отдохнуть.

Она встала из-за стола и отправилась в свою спальню. Несмотря на сдержанность Навиры, Эни все-таки заметила ее улыбку, и не смогла не отметить румянец тевирийки. Невеста явно была в восторге и предвкушении. Да, она уже и дала свое согласие, но все-таки церемония была для нее чем-то очень важным. Не столько подпись, сколько сама возможность заявить всем о своей будущей свадьбе.

Зато Эни было вовсе не до радости и восторга. Нужно еще найти Змеру и никто не отменял ее обязанностей помощницы. Хотели бы управляющая или граф освободить ее от работы на этот день, то сообщили бы утром, а значит необходимо срочно искать Змеру, стараясь еще сильнее. Сказка быстро пройдет, каким бы красивым ни было платье, она наденет свой старый наряд уже завтра, и хорошо, если никто не станет к ней относиться еще хуже после этого случая.

В сравнении с ночью, сейчас трактир казался невероятно пустым. Двое мужчин спали на столах по разным углам и громко храпели, трактирщик еще не спустился, но его жена уже убиралась на кухне, а их дочь начищала стаканы.

В дальнем темном углу сидел мужчина, его лицо невозможно было рассмотреть из-за надвинутого капюшона, но из-под полы плаща виднелись старые, потертые ножны. Мужчина пил эль и кого-то ждал. Дочь трактирщика с опаской поглядывала в его сторону — сюда часто заходит всякий сброд, который ночью выходит на охоту на улицы герцогства, но у девушки давно был наметан глаз, и этот гость к тому отребью точно не относился. Он больше походил на наемника или шпиона — такого лучше сытно накормить, выполнить все его просьбы и держаться как можно дальше, чтобы, упаси боги, не подслушать его разговор. Он только заказал выпить, всего лишь сел в этот темный угол, но от одного голоса хотелось сбежать как можно дальше.

Через какое-то время в трактир зашел еще один мужчина, незнакомец. Он был похож на бродягу, толстоватый, с маленькими глазками, огромной белой бородой, грязными волосами, на нем был плащ не по размеру, весь в грязи, да и сапоги изменили свой черный цвет на серый. Он махнул рукой, показывая принести ему эль и подсел к человеку в темном углу. Дочь трактирщика вздохнула с облегчением. И действительно, какой убийца или шпион будет сидеть здесь в такое время? Она спешно принесла еще одну кружку, которую от радости наполнила до краев, и скрылась на кухне, понимая, что ничего интересного не увидит.

— Я так и не научил тебя скрываться, — засмеявшись, сказал мужчина с бородой и одним глотком осушил треть огромной кружки.

— Мое лицо узнают, притворись я хоть нищим, как ты, — ответил человек в темном углу, — лучше пусть считают наемником. Ты сделал?

— Конечно, магистр, — серьезно ответил белобородый. — Все как ты хотел.

Магистр положил на стол мешочек с монетами и в одно мгновение этот мешочек исчез в кармане нищего.

— Она что-нибудь говорила перед смертью? — спросил магистр.

— Все, как всегда, просила не убивать, говорила, что если я оставлю ей жизнь, то расскажет мне про дочку епископа.

— И ты предложил ей рассказать?

— Я сосу сиськи у тех, кого трахаю, а не у матери. И ты знаешь меня далеко не первый год.

— Знаю, поэтому только к тебе и обратился.

— Так вот, она не успела ничего сказать. И уже не скажет. Ее муженек тоже. Дом я перевернул, нашел большие деньги, конечно, забрал себе. Отдать?

— Нет, все твое.

— Никаких писем, никаких документов. Перерыл все, что можно было. Она точно не знала, что делала, да и муж ее не знал.

— Ты сделал все быстро?

— Как ты и просил. Они и понять не успели, что умирают. Но вот мне интересно, а почему тебя это так волнует.

Магистр на минуту замолчал и выпил оставшийся эль.

— Думаю, что ответить ее сестре, если та когда-нибудь спросит, — все-таки сказал он. — А теперь уезжай из города, нож подбрось вот этому человеку, — он протянул клочок бумаги, на котором были написаны имя и дом.

— Может, понаблюдать еще? Вдруг она кому-нибудь рассказала?

— Не беспокойся об этом. Ты ведь сам сказал, она не знала, что делала. Этой девочке нужно было бежать к викариям…

— А она решила шантажировать тебя? — правильно понял нищий.

— Можно и так сказать.

Несколько часов прошло с момента, как Навира сообщила Эни о церемонии, но торжественное настроение только улетучивалось. К большому удивлению всех в замке, за окном приятно распогодилось, прекратился постоянный дождь, а вместо него выглянуло приятное солнце. От одного этого должно было стать веселее на душе, но Эни не чувствовала ни радости, ни веселья. Особенно когда Змера дала еще больше заданий. Она скептически осмотрела свою помощницу со всех сторон, когда та передала сообщение лорда, недовольно хмыкнула и проворчала:

— Это форменное безобразие. Не сообщай пока никому о происходящем, я скажу, что будет важный прием. И подними всех слуг, часть отправь ко мне, часть останется с тобой.

Эни не сразу поняла, почему Змера решила утаить о помолвке, и почему тогда нужно так суетиться, но оказалось, что слова «важный прием» действуют на всех претенденток совершенно невероятным образом. Той половине слуг, что досталась Эни, пришлось бегать с этажа на этаж, чтобы начистить, еще раз отгладить, раздобыть, купить, принести украшения, платья, туфли, сапоги, перчатки, шляпки, ароматную воду, румяна, помаду, порошки… Этому списку не было конца. Все словно с ума сошли, даже Санна начала ворчать.

— Они думают, что герцог объявит невесту! — недовольно воскликнула она, пытаясь отыскать в шкафчике кухни успокаивающую настойку миара. — С ума сошли, точно! Проклятый день! Почему нельзя было раньше сказать? Да где она?!

Но, ни бегающим мимо поварятам, ни самому повару, ни мечущимся от стола к столу слугам, не было дела до поисков Санны. Один только Морим шатался без дела и даже умудрился незаметно прихватить булочку со стола.

— Бедная, тебе бы самой настойка не помешала, — с иронией произнес он. Но Санна уже вышла в коридор и не услышала этих слов. — На самом деле она надеется, что сможет уговорить лорда, чтобы ее посадили рядом с невестами, — обратился он к Эни, которая в этот момент пересчитывала столовые приборы.