Нелу Керамати - Резонанс

— Я тебе говорила, — Нив перевела взгляд на горизонт. — Это была моя вина.

— Нет, — Дилан покачал головой и поднялся. — Не была.

— Была, Дилан, — возразила она. — Я соврала. Я не хотела, чтобы меня заперли в психушке, и я сказала всем, что выдумала сны!

Она тяжко вздохнула и потерла лицо. Но след от слез не пропадал.

— Может, стоило позволить им запереть меня. Может, если бы они провели на мне эксперименты, они поняли бы, что со мной такое, — она продолжала, хотя Дилан качал головой. — Я могла помочь им. Я могла помешать таким кошмарам, а Элли…

Дилан схватил ее за шею и притянул к себе. Нив не сопротивлялась, его тело согревало. Он пах как прежде зелеными яблоками, но ощущалось, что он стал гораздо сильнее. Уверенный и непоколебимым.

Удивительные вещи делало время.

— Так просто уйти от того, что не понимаешь, от людей, которых не понимаешь, — пробормотал он. — Отбросить их, чтобы не иметь с ними дела. Но то, что наука не может что-то объяснить, не значит, что этого нет… И это не значит, что это не ранит.

Нив отодвинулась и посмотрела на него. Ее веки опустились, он поцеловал морщинку между ее бровями, как он всегда делал, когда она расстраивалась. И конечно, как и раньше, ее хмурость растаяла от тепла его поцелуя, ее душа уже не была тяжелой.

Но, когда он притянул ее к себе, Нив могла думать лишь о том, что это могло ей сниться, а не происходить на самом деле. И потом она проснется, вспомнит, что он ушел, и боль потери пронзит ее снова.

— Для меня тоже прошли три года, — сказал он, тяжесть его искренности потрясла Нив. И, пока она пыталась осознать услышанное, телефон Дилана зазвенел в его кармане, разбивая момент.

Их тела разделились, Дилан поспешил отключить звук, но замер при виде имени звонящего. Он смотрел на экран пару мгновений, а потом, к недовольству Нив, ответил:

— Алекс, эй…

«Отлично», — подумала Нив. Что могло дать Дилану повод лучше, чтобы избегать слона в комнате.

Она начала отодвигаться, глядя на входную дверь, но ладонь Дилана сжала ее запястье.

— Это было бы хорошо, — сказал он, — но мне, Алекс, нужна услуга, — он посмотрел на Нив. — И я не приму отказ.

Скрытое солнце окрасило тучи в теплый оттенок серого. И хотя было сложно понять, какое время дня, было слишком светло, чтобы на дороге не было машин. Но Нив это не волновало. Она давно не ехала одна на дороге.

Она высунула левую ладонь из окна белого Фиата, наслаждаясь ощущением прохладного воздуха, струящегося между ее пальцев. И хотя она не знала, где была, куда ехала, она ощущала себя идеально полной. Даже умиротворенной. Пока знак выхода дальше по дороге не разжег ее любопытство.

Она прищурилась, чтобы прочесть его, но буквы казались кривыми. И она посмотрела вместо этого на номер выхода.

— ВЫХОД 6, — прочитала она, когда знак стал ближе. Он пролетел мимо нее, и Нив заметила юношу на пассажирском сидении.

У него был прекрасный профиль: прямой нос, высокие скулы и точеная линия челюсти. И его зализанные назад темно — каштановые волосы падали на плечи. Он был в свободном угольном свитере и черных узких джинсах. И хотя Нив не могла понять, как это, ей казалось, что она уже встречала его.

— Привет, — сказала она, но юноша не ответил. Она перевела взгляд на дорогу.

Быстро приближался еще один знак.

— ВЫХОД 6, — снова прочитала она, табличка пролетела мимо. В этот раз Нив показалось, что она упустила второй шанс.

— Съезжай, — стальной голос незнакомца привлек ее внимание.

Нив хотела извиниться, что пропустила поворот — то, что она считала выходом — но безразличие мужчины разбило ее решимость.

В этот раз, когда она посмотрела на дорогу, она поняла, что мчится по скату, не заметив, как выехала на него.

Ее путь превратился в шоссе, и она раскрыла рот, увидев тысячи белых Фиатов, едущих бампер к бамперу. Она словно смотрела на поток белых божьих коровок в пробке на перекрестке.

— Съезжай, — повторил мужчина.

— Нет места, — Нив лихорадочно искала бреши между машинами, они продолжали ускоряться.

— Съезжай.

— Не могу! — Нив бесполезно топала на тормоза. — О боже… — она попыталась увести машину на обочину, но руль был неподвижным как камень. — О БОЖЕ!

Нив проснулась от шума грузовика ранним утром. Вуаль сна медленно поднялась с ее тяжелых век, она выгнула спину и разгоняла усталость с вен.

Прошло два дня после праздника жизни Элиота. И после того, как Нив растаяла в руках Дилана.

Она надеялась, что ее спонтанный визит все раскроет. Что она сможет настоять на своем и услышать настоящие ответы, приблизится к правде.

Вместо этого она рыдала в объятиях человека, что ранил ее. Она изливала секреты, что так старательно охраняла, стены, что она строила годами, рушились вокруг нее.

До этого момента она не знала, был ли ее выбор уйти умным или глупым. Если бы она осталась, они могли бы говорить, пока все не стало бы ясным. Но было ли это лучшее время, учитывая ее психическое состояние?

Она перевернулась на бок и выглянула в окно, не понимая, почему Дилан еще не связался с ней. Хотя это он настоял, чтобы она позвонила ему после сеанса сегодня с Александром Галеном. Он практически потребовал у своего психиатра эту срочную встречу через пять секунд после начала разговора по телефону.

Если это не показывало, как он переживал за нее, то что показывало?

Она села, опустила плечи, пытаясь придумать, что надеть на первый сеанс терапии за годы.

Если Гален был лучшим психиатром в городе, как говорил Дилан, то кто знает… Быстрый визит мог оказаться стоящим.

Через три часа после пробуждения ото сна про шоссе Нив сидела в викторианском кресле на двоих в офисе Александра Галена. Она постукивала ногой, словно так могла избавиться от волнения.

«Почему так долго? У него обеденный перерыв?».

Она разглядывала просторный офис, который больше напоминал, если честно, фойе дорогого отеля. Большие плитки на полу были бежевыми, тонкая полоска черного камня отделяла от пола бежевые стены. Все пространство было в нейтральной цветовой гамме.

Возможно, так было задумано.

— Благодарю за ожидание, — вошел утонченный афроамериканский джентльмен.

Нив тут же отметила его седеющие кудри и серебряные глаза. В бежевом твидовом пиджаке, белой рубашке и коричневых брюках он был напоминанием о давно прошедшем времени… когда одежда выражала характер, а не сходство.

Встреча с ним была странной. Она ощущала сильную ностальгию. Из-за чего?

Из-за поколения, к которому она не принадлежала?

— Привет, — Нив встала, чтобы пожать руку Галена. — Спасибо, что согласились так быстро принять меня.