С. Хантер - Избранная в сумерках

— Прекратите это! — крикнула она.

Кайли почувствовала, что ее режим Защитника начал пронизывать все ее тело, словно по ее жилам побежала газированная вода, которая заставляла ее силы набирать все новые обороты. Она разрывалась между двумя привязанностями. В ее голове звучали слова Дерека. Хамелеоны были ее видом. Ее дедушка был ее крови. Однако… Дерек и Бернетт были ее семьей.

Из ниоткуда, появилась одна фигура, как оказалось, ее дед начал трясти Бернетта. И крайне грубо. Ее дедушка смог таки удержаться на ногах, и сумел замахнуться рукой.

Еще до того, как она поняла, что собирается сделать, она рванула вперед, однако кто-то в футболке, опередил ее, отбросив обидчика от ее деда. Человек, на лице которого было выражение беспомощности, пролетел около десяти фунтов, и приземлился на землю. Все это было в течение нескольких секунд, но Кайли успела разглядеть голубые глаза.

Лукас.

Так он все-таки пришел.

В ее голове замелькали воспоминания о поцелуе с его невестой. И она пожалела, что задержала взгляд на нем больше, чем следовало.

Она отвернулась, едва успев настроить дыхание на нормальный лад, и сфокусировала взгляд на каком-то движении. Это был Дерек, который стоял посередине двух хамелеонов, и усердно пытался вырваться из их рук.

— Отпустите его, — сказала она, буркнув, своим сородичам.

Она узнала их, они входили в их группу, а точнее, в группу ее дедушки, но все это не имело значения. Она не могла позволить им навредить Дереку. Она снова хотела крикнуть им, но еще до того, как слова сорвались с ее губ, парни, стоящие около Дерека, упали на землю, словно, пришибленные мухи.

Дерек посмотрел на них с чувством собственного достоинства, а его спина стала словно струна.

Увидев бездыханные тела на земле, на Кайли накатила волна паники. Что он наделал? Она хотела, чтобы они отпустили Дерека, но она не хотела, что они… тут она вспомнила, о способности Дерека мысленно нокаутировать, при этом оставаясь целым и невредимым.

Пока он шел к ней, она отказывалась смотреть в сторону Лукаса, но она могла чувствовать его взгляд. Она видела боковым зрением, как он встает на ноги. Она чувствовала, что его взгляд умолял об ее. Он мог просить о чем угодно, но теперь, он ничего не получит.

Еще две недели назад она была готова отдать ему свое сердце.

Моргнув, она посмотрела на своего дедушку, который был уже готов снова накинуться на Бернетта.

У Бернетта кровоточила губа, однако он встал с земли, и гордо выпрямил спину. В его позе читалась свирепость, ведь он предлагал перемирие, протянув руку вперед. Спасибо господу Богу, или кому-то в этом духе, потому что ее мысли о ее разбитом сердце не могли ей взглянуть трезво на всю ситуацию, происходящую сейчас перед ней. Ее дедушка сделал шаг вперед.

— Не думаю, что нам стоит мериться силами, — сказал Бернетт, — давайте закончим с этим, пока никто не пострадал.

Кайли, которая, наконец-то, откинула все мысли о себе, поняла, что ей пора вмешаться, кинулась вперед.

— Он прав, — сказала она, своему деду, — пожалуйста, остановись!

Она подошла к нему, и взяла его за руку, ее сердце наполнилось теплом. Оно прошло от сердца по ее руке и устремилось в пальцы. Затем она почувствовала, что потом перешел к ее деду. Нутром она понимала, что воздействовала на его мысли. И стало заметно, что это возымело эффект.

Его подбородок был все еще опущен, но он, должно быть, заметил, что люди около Дерека упали в обморок, поэтому поспешил к ним.

— С ними все в порядке, — сказал Дерек, и отошел от дедушки Кайли, как будто опасался, что тот на него кинется.

Но признаки агрессии ушли. Кайли вспомнила волны успокоения, которые проходили сквозь нее. Она инстинктивно превращалась в фейри? И у нее получилось, правда?

Лукас сделал шаг вперед, но не то, чтобы она посмотрела на него в упор, но она успела заметить это движение. Она пыталась перебороть эмоции, поэтому пошла в сторону дедушки. Но это не сработало. Боль предательства пульсировала в ее сердце, наполняя все ее тело осуждением. В горле стоял ком.

Ее дед начал что-то говорить.

— Уходите все, кроме Джеймса и Кайли.

— Так вы снова нападете на него? — спросил Лукас, в голосе которого была злость и жесткость.

И все же она могла поклясться, что слышала в его голосе раскаяние.

Она представила себе выражение его лица, представила его глаза, наполненные сожалением, но она не посмотрела в его сторону.

— Делай, что сказано, — велел Бернетт.

Кайли могла сказать точно, что Бернетт понимал, также как и она, что у ее дедушки были на это причины.

Все начали уходить. Кайли снова почувствовала взгляд Лукаса, но он не шел со всеми, а несколько заколебался, а потом, пошел в ее сторону. Она почувствовала его запах, когда он приблизился к ней и сказал на ухо несколько слов.

— Ты настолько меня ненавидишь, что не можешь даже посмотреть на меня?

Если бы только она могла его ненавидеть, — так думала Кайли.

Затем он продолжил, проговорив все тихо, потому что это предназначалось только для нее.

— Она никогда меня не интересовала. Только ты.

Потом она услышала звук отдаляющихся шагов, которые звучали, как удары грустной песни. Физически он ушел, но его слова висели в воздухе. Они вибрировали рядом с ней, заполняя и поглощая ее новыми эмоциями.

Она знала, что он говорит правду — знала, потому что была сейчас фейри, она чувствовала, что его чувства проникали в ее кожу, скользили в ее сердце, и отражались в нем болью. Но даже понимая, что он говорит правду, ничего не меняло.

Намерено или нет, он причинил ей боль, и все это не меняло того факта, что он не был с ней честен. Как он представлял себе, насколько ей будет плохо, когда она обо всем этом узнает? Может он и не видел, как ей было больно все это время, но он же видел, как ей было хорошо, когда они были вместе. Или он притворялся, что заботился о ней?

Она услышала чужую поступь. Она почувствовала легкое прикосновение, и руку, которая легла на ее плечо. Это было мягкое прикосновение, которое не подразумевало ничего интимного, просто говорило о том, что ему не безразличны ее чувства. Только ради успокоения.

Конечно, можно было с легкостью догадаться, кто пытался ее успокоить. Дерек.

Боль в ее груди поутихла, она смахнула набежавшие слезы. Пытаясь успокоить свои разбушевавшиеся эмоции, она стояла, закрыв глаза и сосредоточившись на теплоте солнца, и на ветре, которые уже почти высушил дорожки от ее слез.

— Кайли? — спросил Бернетт.

Ее дедушка стоял рядом. В его глазах была озабоченность.

— Ты в порядке? — спросил ее дед.

— Все в порядке, — сказала она, улыбнувшись, хотя она понимала, что все это выглядит мало правдоподобно.