Стипа - Агентство «Пустячок»

— Обморок!

Пока старая леди ругалась, Эван вытащил из сумки клетку, и они с Ташей стали выпутывать из сетей неподвижные тела. Работа была уже закончена, клетка полна, когда боковым зрением Таша увидела мчащегося к норе человечка.

— Стой, вор, не уйдешь! — кинулась за ним леди Гррроувр. Но Бесик был быстрее. Один прыжок и лепрекон оказался прижат к полу. Хорошо, что Таша успела вовремя вытащить воришку из пасти кота.

Клетку с лепреконами совершенно счастливая леди Гррроувр доставила в местную стражу. Потрепанного котом воришку Таша в носовом платке принесла домой и стала лечить — все же разумный. Чтобы Бес его не съел, пострадавшего поселили в клетке кенара. Ну а кенару Таша купила жилье попросторнее.

Время с обеда и до ужина Эван проводил теперь в драконьем замке, и почти каждый вечер на ужин был белый торт — Таша изучала рецепт и набивала руку. Лепрекона назвали Носом за красный вздернутый нос. Иногда Нос открывал дверцу и с воплем: «Не запрете, сволочи!» пытался уйти, но Бесик тут же оказывался рядом. Тогда пленник показывал коту язык и захлопывал перед его носом дверцу. Пыхтя он заваливался на кукольный диванчик и начинал ворчать: «Ну и что, зато я живу на полном пансионе, и одели меня неплохо. А когда я выберусь и доберусь до адвокатов, вы у меня попляшете». Но голос Носа был слишком тих и тонок, и поэтому его угрозы никто не понимал.

В один из вечеров Таша убежала буквально на пять минут к подруге. Но на кухне тушилось рагу по-камрийски. Пришлось ей просить Эвана, что бы тот помешивал, ну хотя бы раза два за час, содержимое кастрюльки. Эван дисциплинированно перемешал рагу, и хотел было уйти, но взгляд его наткнулся на книгу. Книгу в кожаной черной обложке с серебряными вставками — настоящий ведьминский гримуар. И рука вот просто сама стала листать страницы. Рецепты закусок, супы, яды, десерты, способы разделки дичи, секреты соблазнения мужчин, бытовые мелочи. Почти в самом конце книги была маленькая глава «Лепреконы». Старинными буквами старательным почерком было выведено: «сия тварь есть неразумна и мерзопакостна, характер имеет злобный и жадный, особливо привержена любви к злату. Страсть сия так сильна, что лепрекона при виде злата охватывает крайнее возбуждение, другое же ничто его не соблазняет. Так что без сего благородного металлу он даже с собственной лепреконихой взойти на ложе не сможет. А ежели злата будет много, то под воздействием его кровь и лимфа притекут к чреслам сей твари с такою силой, что он может и сознание потерять».

Эван захлопнул книгу и внимательно посмотрел на сидящего в клетке Носа. И ему показалось, что он услышал укоризненный писк со стороны клетки.

— Ладно эти ведьмы, а ты? А еще мужик!

Через часик в «Пустячок» заглянул владелец соседнего ресторанчика господин Лимбус. Он принес Таше деньги за белый торт, а в подарок кусок окорока. Потом они с Эваном поговорили об артефактах, сохраняющих рабочий стол кондитера холодным, и господин Лимбус ушел.

Когда поздно вечером домой вернулась Таша, Эван сидел на кухне и сосредоточенно прикручивал новый артефакт к столу. На полусдернутой с карниза шторе висел Бес и пытался лапой достать с полки уже немного погрызенный окорок, а перед клеткой с Носом лежал золотой. Лепрекон был в глубоком обмороке. Рагу совершенно сгорело.

Как чудно начинался вечер! В маленькой гостиной Таши собралась очень приятная компания, велись очень милые разговоры, дамы пили чай с пирожными и… И весь этот замечательный, великолепный, тщательно продуманный вечер разрушила Литта.

— Таша, вы с Эваном великие детективы! Вы такие умницы, то есть умники, то есть, я хочу сказать вы точно сможете помочь, — верещала Литта, — а Милли, ах, бедняжка! Она живет с дядей и тетей. А эти ее кузины! Она все-все сама делает по дому! И даже на рынок ходит и готовит!

— Бедняжка, — ахнули дамы.

— Но она не жалуется, никогда не жалуется! Но эти исчезновения, вы знаете, каждый год на день рожденья у нее пропадают игрушки! И тогда, только тогда, Милли расстраивается. Очень расстраивается.

— Игрушки? — удивилась Таша.

— Да, не удивляйтесь. Ее родители, они очень важные особы — мама маг, и все время в разъездах, а папа, ой, не помню то ли Повелитель, то ли герцог какой, он тоже очень занятой, поэтому она живет с дядей и тетей и дедом. Но дед, он такой старый, так что можно сказать с дядей. Так вот, ее родители, они каждый год ей присылают игрушки. Маленькие. Это понимаете единственная память от родителей, нет, я что-то не так говорю, но она с этой игрушкой не растается, а потом, на ее день рожденья игрушка пропадает. Вот, — выпалила на одном дыхании Литта, — и так пропало уже шестнадцать игрушек. А в понедельник пропадет семнадцатая! Милли заранее плачет. Помоги, Ташенька!

И что оставалось делать Таше? При всех этих милых дамах, внимательно глядящих на нее? Она повздыхала, и пообещала, что если Эван согласится, и если Милли сама к ним обратится, то она, о, она точно будет заниматься расследованием.

— Вот ведь, трещотка, не заткнешь, даже голова от нее заболела, Милли то, Милли се, — проворчал в своей клетке Нос, — а Милли, интересно, в курсе, что ее тайны тут всем выложили и на расследование записали?

А вот Бесику Литта понравилась. Пока она болтала, она очень ловко уронила половину пирожного на пол. И даже не стала подбирать его. Милая девочка.

Неприятность случилась на следующий день утром. Милли все же пришла в «Пустячок», и попросила помочь. А Эван был на месте. Неприятность была в том, что Эван согласился. Смотрел на Милли, заглядывал ей в глаза, и кажется даже не слышал, о чем его просили. Даже о деньгах говорить не стал, отмахнулся, какие пустяки, мол. И побежал провожать Милли домой.

Таша подошла к зеркалу, поправила свои рыжие волосы и вздохнула. Милли была выше. И стройнее. Если честно, то гораздо стройнее и моложе. И волосы у нее были золотистыми. Зато у Таши зеленые глаза, а не это голубенькое безобразие. Но эта мысль почему-то не очень утешала. Нос тоже был возмущен.

— Подумать только, перед ним похлопали глазками и он согласился работать без денег! Без денег! Вот будет парочка: олух, который берется за работу, не поговорив про оплату и девица, для которой сходить на рынок — подвиг! — негодовал он.

Если бы Таша могла разобрать его писк, она бы точно согласилась с Носом.

Эван вернулся вечером, очарованный еще больше. Он долго рассказывал какая Милли: Милли умная, и умнее он никого не встречал, Милли нежная, Милли впечатлительная. А какой у нее вкус! А как она разбирается в поэзии. Для такой юной девушки это просто удивительно! Когда Эван начал говорить, что Милли, кажется, вся соткана из эфира, Таша не выдержала. Она решительно отобрала у Эвана миску с пирожками и отправила его спать.