Стипа - Агентство «Пустячок»

— Эфир, зефир. А сам полмиски пирожков съел, то же мне, эфиропочитатель! Придется мне, Бесик, брать расследование в свои руки, иначе мы полностью опозоримся, — Бесик, с которым Эван не поделился пирожками, был полностью на стороне Таши.

С утра Таша побежала в храм, а после службы на рынок. Потом в магазин, где торговали рукодельными мелочами, потом в школу магии, как раз к тому моменту, когда мамочки забирали детей, потом в ратушу, к старику Борнсу, занимающимуся сделками с недвижимостью и еще раз на рынок. И в порт. Домой Таша вернулась буквально без ног. На нее с осуждением в глазах смотрели голодные Бесик, Эван и Нос. Бесику Таша отрезала мяса, Носу отдала последнее пирожное, перед Эваном на стол поставила миску со вчерашними пирожками.

— Пока ты вздыхал по этой блондиночке, я провела расследование, — Таша налила себе чаю, и… не взяла пирожок. И не то что бы она решила худеть, просто не хотелось. Совсем не хотелось. — Значит, слушай. Милли внучка господина Горда. А господин Горд преподает в школе магии. Господин Сибиус Милли вовсе не дядюшка, если и родственник, то очень дальний. А госпожа Сибиус вовсе не злобная тиранка, а милая женщина, которая учит своих девочек вести хозяйство. И Милли учит.

— Но Милли, она такая. Милли и рынок… — промямлил Эван.

— Все ходят на рынок, — отрезала Таша, — любая женщина, да и любой мужчина, должен уметь вести хозяйство. И готовить тоже, — и Таша отобрала у Эвана последний пирожок.

— А родители?

— Про них никто не слышал, наверное, она сирота. Такие истории про необыкновенных родителей обычно рассказывают брошенным детям. Вряд ли ее папа на самом деле герцог.

— А может и герцог, а вот мамаша служанка, любовь-морковь, трали-вали, а потом детка появилась и папаша в кусты. А мамаша бежать, нового дурня искать, — мерзко захихикал Нос.

— Но игрушки действительно были, — задумчиво проговорил Эван, — и действительно пропадают в канун дня рожденья.

— Игрушки, наверное, дед дарит.

— Наверное. А ворует кто? И главное, зачем? — потер подбородок Эван, — зачем воровать игрушки, которые ребенок не спускал с рук целый год.

— Не знаю. Может быть их воруют оборотни, и потом по запаху ищут кому она пара?

— Странная версия. На нее тебя новый роман вдохновил? — хмыкнул Эван, кивнув на оставленный Ташей на видном месте роман «Пара оборотня», — а может это кузины воруют игрушки, из вредности?

— Нет, они очень милые девочки, я скорее поверю в оборотней.

— Может у Милли какие-нибудь способности необыкновенные? И их запечатывают?

— А в школе магии на уроках распечатывают. Зачем?

— Словом, версии у нас нет. Вертится что-то в голове, а вспомнить не могу. Я поговорил с дедом, дядей и тетей Милли. Они говорят, что игрушки не брали и согласны пустить нас к себе в дом сегодня ночью. Без восторга, но согласились. Таша, я тебе артефакт поиска оставил. Где он?

— Артефакт?

— Я его видел, — Эван помчался на кухню, и через минуту выскочил с солонкой. Красивой парадной солонкой, маленькой, серебряной, с камушками на блестящих бочках. Эван поставил солонку на стол, накрыл сложенными ковшом ладонями и сказал Таше, — смотри!

В узкую щелку меж ладоней Эвана Таша увидела зеленый лучик, идущий от одного из камушков. — Так, что у нас внутри? Соль? Соль это хорошо, гляди, лучик указывает на место, откуда ты эту соль взяла.

— Сейчас наш ученый найдет на кухне соль, — съехидничал Нос, — а может он усовершенствует изобретение и сможет находить свой второй носок.

Эван решительно потопал в сторону кухни, иногда останавливался, чтобы уточнить направление и с помощью лучика, за каких-то полчаса добрался до шкафчика. Открыл шкафчик, вытащил корчажку с солью и гордо поставил перед Ташей.

— Работает! Видишь?

— Вижу, — буркнула Таша, поставила на место соль, вытащила из шкафчика кота, вытащила у Бесика из пасти мешочек с крупой, положила мешочек на место, снова вытащила кота и заперла шкаф.

— Если мы пойдем сегодня ночью караулить игрушку Милли, то надо приготовить бодрящее зелье. Вряд ли кража совершалась без использования магического сна, — решила Таша.

Поздно вечером Таша и Эван сидели в шкафу в спальне Милли. Эван держал в руках солонку, внутри которой лежал клочок меха от игрушки, Таша морщилась. Может потому, что послевкусие зелья бодрости было не очень приятным, может потому, что Эван как уставился в маленькую щелку на Милли, то так и не отводил взгляда. Хорошо, что в темноте яркий лучик был хорошо заметен. И заметно стало, когда он дернулся и передвинулся влево. Таша пнула Эвана.

— Смотри, мишку уносят, — прошептала она.

В темноте спальни было видно, как из постели сам собой вылетел игрушечный медвежонок и поплыл к двери. Дверь открылась, и тут же захлопнулась. Таша и Эван выскочили из шкафа и бросились к двери. Заперто. Таша приготовилась бить по замочку заклинанием, но Эван немного подкрутил замок и распахнул дверь. Мишка мелькнул в конце коридора и скрылся за другой дверью. Таша подскочила и хотела вбежать следом за похитителем, но Эван ее остановил и склонился к замочной скважине. Немного погодя он резко дернул дверь на себя и вошел в комнату.

В кабинете сидел господин Горд и укладывал игрушечного мишку в большую круглую чашу с крышкой.

— Хм, господин Горд, ну зачем же вы сказали нам, что не брали игрушки?

Старик медленно опустился в кресло.

— Да, игрушки брал я. А почему вы не спите?

— Фамильное зелье, — гордо сказала Таша, — но зачем вы это делаете?

— Чтобы Милли не нашли.

— Это артефакт, не позволяющий проводить поиск? — восхищенно воскликнул Эван.

— Вы прячете ее от оборотней? — выдохнула Таша.

— Да, — кивнул старик Эвану. — Почему от оборотней? От родителей. Вы садитесь, я вам все расскажу.

Когда Эван и Таша сели, господин Горд начал рассказ.

— Моя супруга умерла рано, и я остался один с дочкой на руках. У Агнеты были прекрасные данные, сразу было понятно, что магия — это ее. Она у меня огненный маг. Очень хороший огненный маг, вот только магия накладывает отпечаток на характер. Агнета импульсивна, порывиста, безрассудна. Огонь, словом. Но Академию закончила, и очень хорошую практику имеет. А потом она встретила своего Ледяного герцога. Любовь, страсть и постоянные ссоры. Слишком уж они разные. И оба совершенно поглощены своим делом. Все это было очень трогательно, пока не прявилась Милли. Сначала ее забрал отец к нянькам и кормилицам, потом Агнета решила, что она мать, и значит именно она должна растить дочь. И отобрала Милли. Герцог направил к ней наемников, и когда Агнета уехала буквально на пару дней на очередное задание, наемники выкрали Милли. Агнета вернулась и опять забрала дочь. К двухлетнему возрасту Милли родители уже тридцать раз воровали ее друг у друга. И однажды они ее потеряли. Наемники одного и слуги другой что-то проворонили, отец думал, что ребенок у матери, мать, что… — Горд судорожно вздохнул. — Я забрал Милли у чернокнижника в последний момент. И решил не отдавать родителям ребенка, пока они не образумятся.