Лана Ежова - Поцелованная Смертью

Сейчас она пускай не совсем уж легкая, но вполне доступная добыча — уставшая, расстроенная, немного пьяная — огневичка покачнулась — да еще и на каблуках. Не спав больше суток, после изнуряющей фотосессии в столице, она с аэропорта заехала домой, чтобы перекусить и переодеться. Свадьба, точнее общение с враждебно настроенными полуночниками, будто ждущими, что у нее отрастет вторая голова и начнет кусаться, вымотали сильнее придирок фотографа с явным ПМС.

В сумочке затрезвонил телефон.

— К сожалению, ваш водитель задерживается предположительно на десять минут. — И даже не извинившись, диспетчер такси отключилась.

Девушка тяжело вздохнула. Где десять, там и двадцать минут, вдобавок дорога от города к поместью Булатовых занимает больше получаса. Выходит, сидеть ей тут не пересидеть. Зря ушла так рано, но возвращаться не позволит гордость. Интересно, охрана у ворот примчится ей на помощь, если вдруг чего?

Магичка, мысленно попрощавшись с новым платьем, уселась на траву. Букет лег рядом.

Как же не вовремя она попыталась разорвать круг отчуждения. В недобрый час решила напомнить о своем существовании и вернуться в полуночное сообщество. И ведь опять виновата сама. Снова ее глупый язык и нежелание задумываться о последствиях, если они не касались ее саму напрямую, привели к беде. Теперь, если с Лилькой что-то случится, придется уезжать из города навсегда — Булатовы ее не простят.

Подул холодный ветер — и голые плечи покрылись гусиной кожей. Для июля ночь выдалась слишком холодной, а, может, просто сказывалось плохое самочувствие.

В который раз за вечер Дарине стало себя жалко. Никто ее не любит, никто ее не ждет дома. Что с той красоты, что наделила природа? Она не греет душу. А что дала ей свобода, которой так завидует сестра? Юлька просто не понимает, что на самом деле любая независимость существует до поры до времени.

Вспомнив, какой злой выглядела единоутробная сестра, магичка зашмыгала носом. Пьяные слезы катились и катились, портя искусно наложенный макияж. Но внешний вид Дарину сейчас не заботил. За Юлькой ухаживали двое, да и синеглазый некромант весь вечер не сводил с нее задумчивого взгляда. Тогда как она никому не нужна, хотя намного красивее сестры с ее рыжими неухоженными локонами…

— Кто обидел прекрасную девушку? — глубокий голос мужчины, явно привыкшего отдавать приказы, небесным громом прозвучал за ее спиной.

Сквозь пелену слез Дарина увидела светловолосого великана в белой шелковой рубашке и черных брюках. Его спутник в противовес был смугл и темноволос и не так огромен.

— Никто, — сухо ответила она, отворачиваясь.

Случайные прохожие? Вряд ли. Кто-то из припозднившихся гостей семейства Булатовых. Может, даже родственники. Смотреть, маги незнакомцы или оборотни, Дарина не рискнула. Пьяной огневичке такой фокус украдкой не провернуть — заметят и вполне могут посчитать за оскорбление.

— Не только прекрасная, но и гордая?

Блондин протянул платок, и девушка приняла его — от слез чесались щеки, а в сумочке, нашлось место лишь для телефона, связки ключей, нескольких крупных купюр, зеркальца и алой помады. Идя на чужую свадьбу, она не планировала плакать под забором.

— И глупая, — к комплименту незнакомца Дарина добавила ложку самокритики.

Мужчина, дав спутнику знак отойти, опустился на спорыш рядом с ней.

— Не могу пройти мимо женских слез. Что стряслось? — И он обхватил ее холодные руки своими неожиданно горячими при морозной внешности ладонями.

И девушка, не поняв, откуда накатило доверие, поведала, как невольно поспособствовала похищению невесты. Охотно рассказала о других обидах: Верховный маг за невинные сплетни о своих близких отстранил от жизни местных полуночников, и теперь она бьется в вакууме отчуждения. О том, что даже сестра не захотела что-либо сделать, чтобы изменить ситуацию. Пожаловалась, что клятое такси не спешит забирать с чужого опостылевшего праздника…

Мужчина нетерпеливо остановил ее исповедь:

— Украли невесту? Хм, буквальное следование традиции? — И уже своему товарищу: — Тимур, отвези девушку, куда она скажет.

И бросил ключи от машины.

— А ты? — спросил смуглый брюнет.

— А я не могу оставить новобрачных без поздравления и подарка.

Хищная улыбка на лице умеющего сопереживать слушателя будто сдернула шоры с глаз. И магичка застонала — кажется, ее длинный язык снова наплел не то, что нужно.

Рефлексировать и заниматься самобичевание ей не позволили — Тимур подхватил ее под руку и потащил к последней машине в правом ряду от ворот.

— Быстрее, пожалуйста.

— Спешишь на пожар? — прошипела Дарина, лихорадочно вспоминая, видела ли на блондине какие-либо украшения, могущие оказаться амулетом абсолютного доверия.

— Пожар? Все может быть, — философски отозвался молодой человек и ускорил шаг.

Но в его автомобиль огневичка так и не села.

— Стойте! — окликнули их сзади.

Давиду она радовалась недолго. Могло статься, что и целитель, тайно сохнущий по сестре жениха много лет, спешит сказать ей пару ласковых.

— Малинкина, тебе плохо? Молодой человек, вы собираетесь отвезти ее в больницу?

— Нет, — удивился ее сопровождающий. — А нужно?

— При сильнейшей алкогольной интоксикации? Само собой. Позвольте, я займусь девушкой? Я — целитель.

Тимур с облегчением передал свою миссию.

Уже в машине, не выдержав молчания, огневичка полюбопытствовала:

— Давид, зачем ты ему соврал? За вечер я выпила не больше двух бокалов вина.

Целитель, не прекращая следить за дорогой, сухо бросил:

— А что, если мне поручили от тебя избавиться?

Девушка шарахнулась к дверце, хватаясь за ручку.

— Шучу, успокойся!

— Разве можно так пугать?! Дурак…

— Спасибо. Вот она черная неблагодарность за то, что я вырвал тебя из лап помощника Хемминга.

Малинкина оцепенела. Она вытирала нос платком Контролера? О Ночь, какой пассаж! В том, что Хемминг и его помощник могли причинить вред, она сильно сомневалась. Интуиция, если существовала опасность лично для нее, никогда не молчала. Но раз Давид считает, что спас ее от «страшного» Контролера, пусть и дальше так думает. Некоторым мужчинам нужно чувствовать себя рыцарями.

— Прости. Спасибо, что не прошел мимо, Давид. — И грустно добавила: — Особенно, когда от меня все отвернулись. Не дуйся нa меня, хорошо?

Она рассматривала мага искоса, с внезапно вспыхнувшим интересом. И как это раньше не замечала, что он привлекательный мужчина? К тому же, кажется, больше не смотрит на Данилевскую, как на богиню во плоти.

— Дарина, ты же понимаешь, что сама во всем виновата? — Целитель старался быть строгим, но в голосе все равно проскользнуло сочувствие.