Мелинда Салисбери - Дочь Пожирательницы грехов (ЛП)

- Да, - прошептала я, начиная вспоминать.

- Король Таллита отправил в море корабли для исследований, и когда они вернулись, то рассказали о странных Восточных королевствах и обычаях. Они привезли специи и ткани, которых никто никогда не видел. А еще они привезли крыс. Там раньше не было крыс, но они забрались на корабли и приплыли с ними. И Таллит, где было много еды, быстро заполонили крысы. И король отправил корабли в море, чтобы они вернулись с крысоловом, и они так и поступили. Крысолов прибыл с сыном и дочерью, его тут же доставили в замок. Король предложил свою дочь, принцессу, сыну крысолова в обмен за избавление Таллита от крыс, но крысолов отказался. Он сказал, что освободит Таллит, если принц женится на его дочери. Король отказался, ведь тогда дочь крысолова стала бы королевой и родила бы наследников, чего он не мог позволить. Но крысолову не нужны были другие богатства и титулы. Он хотел выдать дочь за его сына. И когда люди начали злиться, что крысы воровали еду, загрязняли воду и кусали детей, король сдался и сказал, что отдаст сына дочери крысолова. И крысолов вытащил дудочку из кармана и заиграл. Вскоре все крысы вылезли из нор, последовали за крысоловом, пока он шел по улицам Таллита. Когда он выманил всех, он привел их к морю и утопил. Таллит был свободен, - он замолчал, и я села.

- Но это не все, - сказала я. – Принц заболел и уснул, - я замолчала, вспомнив, как Лиф сказал, что Дорин уснул. Я видела изможденного Дорина на койке. На ужасный миг он стал Мереком, потом Лифом, и мурашки появились на моей коже.

Лиф не заметил мой новый страх.

- Он не заболел, Твайла. Его прокляли. Он уснул из-за проклятия.

-- Прокляли? Кто сказал?

- Так говорят в книгах. Когда мы с Эррин были маленькими, мама всегда заканчивала на том, что крыс утопили. Мы всегда думали, что конец хороший. Не для крыс, - отметил он и продолжил. – Как-то зимой я заболел, и мне было скучно. Мама дала мне свою книгу старых мифов и легенд, чтобы отвлечь. Думаю, она забыла, что там была полная версия «Спящего принца», и я прочитал ее. Хочешь знать все?

- Да, - сказала я, хотя уже не была уверена.

- Хорошо. Когда крысолов избавился от крыс, он вернулся в замок, чтобы его дочь вышла замуж. Но король отказался исполнять условия сделки и попытался отплатить крысолову. Злой крысолов ушел и спрятался. В убежище он призвал духа и попросил ее проклясть короля и его сына, и сына его сына за обман. И дух все сделала. Только крысолов не знал, что его дочь в преддверии брака позволила принцу соблазнить ее. Она была беременна, когда проклятие ударило, и ее это тоже задело. Король, принц и дочь крысолова глубоко уснули, их никто не мог разбудить. Король умер через несколько недель, но принц и дочь крысолова спали. Каждый день крысолов приходил и ухаживал за дочерью, вливал в ее рот мед и воду, чтобы она и ребенок выжили. Но этого не хватило. Дочь крысолова родила сына во сне и умерла, и крысолов похоронил ее и забрал внука. Принц спал, хотя никто за ним не ухаживал. Он был таким же, как в день, когда уснул, может, чуть бледнее, но не умирал. Он спал, а Таллит рушился.

Я укуталась плотнее в одеяло, мне вдруг стало холодно.

- Я не виню твою маму за то, что она не рассказывала вам остальное.

- Это еще не конец, - сказал Лиф. – Около века спустя девушка из Трегеллана заблудилась. Она пошла собирать с друзьями грибы и отделилась от них. Ее искали, но найти не смогли. Думали, что ее загрызли волки, пока бродяга-минестрель не сказал, что видел ее идущей за мужчиной с дудочкой. Они шли к Таллиту.

- Крысолов, - прошептала я.

- Его внук, - ответил Лиф, я поежилась. – Тот крысолов давно умер, но ребенок, которого он нечаянно проклял, все еще жил. Он не мог умереть. Семья девушки прибыла в Таллит слишком поздно. Рядом с ложем, где был Спящий принц, лежало тело девушки, ее сердце было вырвано, а останки сжаты в окровавленных руках Спящего принца.

Я закрыла лицо руками.

- И каждые сто лет, - продолжил Лиф, - Вестник, как назвали проклятого дудочника, приходил и искал жертву для отца. Говорят, он будет приходить, пока светила есть на небе, а потом Спящий принц проснется и поглотит сердца всех девушек в королевстве.

- Лучше бы ты не рассказывал, - сказала я. – Лучше бы я не спрашивала. В версии брата не было ребенка, Вестника. Я теперь спать не смогу.

Лиф тихо рассмеялся.

- За годы все перепуталось, версий столько же, сколько деревень. Это проблема сказок – их постоянно меняют. Некоторые говорят, что Вестника можно как-то призвать, но никто не знает, с помощью чего, или как его призвать, или что он сделает. Некоторые говорят, что Спящего принца можно исцелить любовью, и если Вестник принесет ему его любовь, он не заберет ее сердце, а поцелует, и Таллит вернется. Другие говорят, что все это сказки старушек, а Таллит пал из-за чумы, что смела почти всех людей. Не принимай близко к сердцу, любимая.

Я укрылась одеялом до подбородка.

- Спать так долго – ужасно. Все, кого он любил и знал, давно умерли. Я бы не хотела так проснуться, это было бы слишком печально.

- Я бы злился. Если бы меня прокляли на сон на пятьсот лет из-за того, что отец нарушил обещание, я бы хотел снести все. Представь – просыпаешься и видишь, что у гор какие-то крестьяне основали свое королевство, пока ты спал среди развалин.

- Я одна из этих крестьян, - напомнила я ему.

- Это не мои мысли. Я так о тебе не думал бы, - я покраснела, а он продолжил. – Так думал бы принц. Уснуть наследником престола, а проснуться бедняком в новом мире. Это ужасно. Но это не важно, это только сказки. Для детей.

- Хорошо, что моя мама сказки не рассказывала. Эта ей бы очень понравилась. А твоя мама узнала, что ты прочитал ее всю?

- Она поняла, когда ночью увидела, как я охраняю Эррин, - я слышала улыбку в его голосе. – Я боялся, что Вестник придет за ней.

- Она злилась?

- Нет. Думаю, она была рада, что я сел и прочитал ее. Отец ее любил книги, у нас было много полок с книгами и свитками. Но я любил гулять. Эррин училась, она всегда сидела с какой-нибудь книгой.

Я молчала, представляла юного Лифа в свете луны, он смотрел на девочку, похожую на него.

- Хотелось бы уметь читать, - вдруг сказала я.

- Ты можешь научиться. Я могу тебя научить.

- Да? – спросила я. – И писать? Этому тоже можешь?

- Могу начать сейчас, если хочешь.

- Но уже темно.

- Точно, - я услышала, как он шлепнул себя по лбу. – Вот бы осветить комнату. Свечой, например.

Я вытащила валик из-под головы и бросила в его сторону, улыбаясь, когда услышала его «ай». А потом я услышала, как шуршит его спальный мешок, и шаги приблизились.

- Ты в порядке? – спросила я.

- Да… - кровать прогнулась, он оперся о нее, чтобы ориентироваться в темноте. На другой стороне он нашел огниво, искры озарили его профиль, а потом зажглась свеча. Он поднял ее под головой, и я поежилась от того, как свет и тени изменили его.