Анна Невер - Потерянные (СИ)

— Ты лжешь! — таможенник с размаху ударил пленного в лицо.

От боли в глазах появились черные круги.

— У тебя еще есть выбор, Зарай! Слышишь? — прохрипел пленник. — Есть.

Лицо начальника таможни исказила злость. Запрокинув пленнику голову назад, Климыч грубо всунул ему в рот кляп:

— Замолчи! — шипел он. — Замолчи, проклятый колдун! Уже слишком поздно. Карты выданы, осталось доиграть партию. И знаешь что? Я думаю, у меня не самая плохая масть. Хе-хе. А вот кому не повезет, так это тебе и твоей девчонке. Она обречена. Я убью ее сразу, как отправлю тебя на тот свет. Одно могу обещать. Мучить не стану. Все будет сделано быстро.

Тиса ощутила, как болит от напряжения каждый мускул в теле, а в груди не хватает места воздуху. Неожиданно ее голова дернулась и боднула со всей силы лоб мучителя так, что тот отлетел к прутьям клетки. Факел выпал из его рук и стал меркнуть. Тело пленника на какое-то время словно взбунтовалось, пытаясь тщетно разорвать путы. Таможенник у прутьев не сразу поднялся, держась за разбитый лоб:

— Дурная выходка, вэйн. Ай-яй. И это после того, как мы так душевно поговорили, — мрачно сказал он, пошатываясь. Начальник таможни нагнулся и подобрал светоч, не пытаясь снова приблизится к узнику. — К сожалению, она ничего не изменит. И чтобы тебе совсем спокойно спалось, так и быть, скажу. Все твои вэйновские телеграммы о подмоге перехвачены. Вот жалость-то! Но не переживай, колдун. Сообщники приедут вовремя. Как раз, чтобы успеть на твои… хе-хе… похороны. А теперь, спокойной ночи.

Таможенник ушел. Темнота накрыла непроглядным колпаком. Последнее, что Тиса услышала, это протяжный стон, блуждающий в застенках, рожденный собственным бессилием.

— Тиса Лазаровна, проснитесь!

Войнова очнулась от того, что Рич тряс ее руку. И очень вовремя. Иначе вскоре можно было попрощаться с полезной частью тела.

— Что случилось? — Тиса резко приподнялась на локтях.

— Со мной ничего. Я думал, вы умерли, — прошептал мальчишка. В темноте ночи различались лишь контуры его фигуры на фоне окна. — Вы стонали, а потом, бац, замолчали. Лежите, будто мертвая, лицо белое, честное слово.

— Фу, Рич, — не удержалась Тиса. — Перепугал. Я же говорила, не обращай внимания, если что.

— Так я не обращал. А потом услышал, что дыхание ваше пропадает.

— Все со мной в порядке. Ложись, спи, давай.

Ребенок сполз на перину, лежащую у подножия кровати.

— Этот охранник еще там? — повернулась на бок девушка.

— Стоит. Тока уже другой дядька…

Заснуть больше не удалось. Тиса лежала, глядя в постепенно светлеющие занавеси и слушая дыхание ребенка. Головоломка почти сложилась, и она теперь знала наверняка, кому и из-за чего обязана тяжелыми событиями последних дней. Девушка смяла руками одеяло. Затем, осторожно оттянула ворот рубахи и оголила свое плечо. Даже при ночном освещении ясно — наколка исчезла! Зарай успел забрать оберег. Но когда? Это оставалось загадкой.

— Единый, что мне делать? — Тиса оправила ворот сорочки и откинулась на подушку. — Святая Пятерка, помоги.

Молитва удивительным образом возымела действие. Когда в оконном проеме забрезжил рассвет, Тиса знала, что ей делать. И это конечно не понравилось Фомичу.

— Безумная, своевольная девчонка! — причитал старик, кружа по комнате, как птаха у разоренного гнезда. — Чего задумала! Ты даже не поняла, когда этот изверг с тебя оберег снял. И ты еще собираешься с огнем играть?!

Тиса приготовилась снова стать чиванским ослом и отстаивать свое мнение, но разговор прервался топотом разу нескольких пар солдатских сапог за дверью. И дом огласили трубные мужские возгласы.

— Что-то случилось, — Тиса метнулась к двери раньше, чем ее успел перехватить Агап.

— Куда ты?! — шикнул старик.

Войнова сдвинула засов и распахнула дверь. С кряхтением лекарь поторопился следом за девушкой.

По лестнице поднималась толпа военных. Многие, по всей видимости, из военного таможенного подразделения. Тиса заметила Витера и Гора. На капитанскую дочь же никто не обратил и толики внимания, разве что «дубинушка», стерегущая у двери. Военные говорили хором, перебивая друг друга, время от времени приправляя речь бранным словцом.

— Изнань на базарной площади! Это уже дракон знает что!

— Вы слышали? Огненный демон!

— Слава Небеллу, этот мужик лишь обжегся!

— Но мы же взяли колдуна. Почему эта тварь разгуливает по городу, как в собственном огороде?

— Эта вэйновская мразь продолжает насылать ее на людей, — мрачно произнес Витер. — Климыч был прав. Он командует своей зверюшкой издалека. И теперь будет мстить всему городу.

— Но он же в гасителях? Разве они не должны, ну как это… — Гор развел в стороны ручищи.

— Климыч сказал, у наручников слабое действие, — бросил Витер.

— Сумасшедший колдун! Безумец!

— Надо убить эту заразу!

— Ты смеешься? Только вэйны могут справиться с изнанем.

— А кто сказал, что я об изнане? Думаю, надо собирать совет и решать этот вопрос. Вы слышали о суде Семерых? — последнее слово оказалось за Витером.

Военные поднялись в библиотеку и лестничный марш опустел. Тиса обернулась на Агапа. Должно быть, в ее глазах отразилось нечто, что заставило старика утащить девушку под локоть в комнату — прочь от следящего взгляда сторожа.

— Они убьют его, — Тиса почувствовала, как горло перехватывает спазм тошноты.

— Дочка, я слыхал, но… — старик запнулся.

— Климыч это специально подстраивает, — девушка сжала кулаки. — Он наплел Витеру, что гасители — слабые безделушки. Но это ложь, дед Агап! В видении Зарай сказал, что они съедают колдуна заживо за неделю. А теперь он натравливает свою кошку на людей, чтобы все подумали, что вэйн сумасшедший.

Тиса подняла тяжелый взгляд на лекаря:

— Климыч добьется приговора. Его речь о залпе стрелометов — ясно теперь, что он имел в виду… — девушка скривила губы. — Я остаюсь, дед Агап. Это решено.

— Тиса, подумай еще хорошенько, — в волнении старик затеребил бороду. И вскоре, преодолев смущение, решился прибегнуть к последнему доводу. — Я ж не слепой, дочка, понимаю. Ты, в последнее время, хм… была дружна с этим Трихоном. И теперича уверилась, что должна вытащить друга из беды, потому что ты добрая девочка. А он? Только прости мне мои крамольные слова. Ты уверена, что он стоит того, чтобы рисковать жизнью? Ведь парень дурачил всех, а сам кто таков, какого поля ягода — один дракон знает.

Старик продолжал свои выводы. Его слова всколыхнули то, о чем Тиса избегала думать. Сердце тоскливо защемило. Нет, она не будет сомневаться. Только не сейчас. Если она уверится, что ее чувства к нему — всего лишь связка приворотного наклада, то опустит руки и не сможет помочь.