Наталья Лисина - Ведьмы не любят рогатых (СИ)

Грегор изменил меня. Сделал взрослее, сильнее, свободнее. Мне нужно было почти сломаться, чтобы начать с чистого листа, но теперь я знаю точно, что никогда не откажусь от своей гордости. И у меня есть человек, который поддержит меня в этом.

«Значит, я выбираю быть любимой, а не любить? - спросила сама у себя и тут же ответила: - Пока да. Но однажды я всей душой полюблю Донни, потому что его невозможно не любить. И потому что он тоже изменил меня. Возможно, не будь его, я всё так же бегала за Грегором и не знала, что может быть по-другому».

Я благодарна им обоим.

- Тук-тук, - раздался от двери мужской голос.

Не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто такой наглый решил прервать подготовку к свадьбе. Инкуб как будто чувствовал, когда я думала о нём, и приходил вовремя.

- Господин Леверро, подождите немного, Вельмира скоро будет готова, - прощебетала полненькая молодая женщина, которая делала мне макияж.

- Извините, я тороплюсь. Можете оставить нас на минуту?

Присутствующие поочерёдно глянули на меня и на демона, а после, пряча одинаковые лукавые улыбки, гуськом потянулись к двери. Их что, совсем не смущает, что я выхожу за другого?

Едва комната опустела, Грегор оторвался от косяка, закрыл дверь и приблизился ко мне.

- Поздравляю, что ли, - усмехнулся парень, глядя на меня через зеркало.

- С чем? - поинтересовалась, мало ли, может, с днём рождения.

- С тем, что избавилась от меня, проучила за неверность. О да, тебе удалось выбить дверь в моё сердце, но я и представить не мог, что это будет так, - хохотнул демон и похлопал в ладоши. - Браво! Ты первая девушка, которая разбила инкубу сердце, - и после, имитируя интервью: - скажите, каковы ваши ощущения?

Не понимаю, как у меня это получилось, но я удержала на лице невозмутимое выражение. Слова Грегора ранили, но я лишь подняла одну бровь и холодно поинтересовалась:

- Ты в чём-то меня винишь?

Парень зло сощурился, шумно втянул воздух и через силу выдавил:

- Нет. Я знаю, что испортил всё сам. И сейчас порчу. Извини.

- Ты ведёшь себя, как маленький мальчик, у которого отобрали игрушку, - ровно прокомментировала я и снова восхитилась своей выдержкой.

- Ты права, - признал очевидное Грегор и ухмыльнулся, - вот только игрушкой чувствую себя я. Странно, но с Анной всё было по-другому.

Моё сердце сжалось, потому что я отчётливо осознала причину поведения демона. Он, как и я, был влюблён, и ему, как и мне, разбили сердце. Зная Грегора, вполне в его характере закрыться и запретить себе проявлять слабость. Он оправдывал ложь и интрижки на стороне желанием оттолкнуть меня, чтобы защитить, но на самом деле только тешил своё самолюбие, доказывал себе, что мне он не принадлежит. И он мне не принадлежал. Зато меня считал своей и теперь, когда я уплыла из его рук, злится и винит меня. Возможно, даже неосознанно.

- С Анной и ты был другой, разве нет? - спросила, отворачиваясь, чтобы скрыть жалость.

Да, мне было жаль парня. Он причинил мне боль, но ему тоже было нелегко. Разве может быть легко, когда сердце вопреки всему желает довериться, а сознание вопит об опасности? Жаль, что я этого не видела. И...

- Жаль, что мы не встретились раньше, - озвучил мои собственные мысли Грегор.

Я улыбнулась. Ему и телепатией не надо обладать.

- Уверена, что не хочешь начать сначала? - цепляясь за последнюю соломинку, спросил инкуб.

Я покачала головой.

- Не смогу.

И всё. Что тут ещё скажешь? Я даже не злюсь на него, чтобы поссориться, и не могу простить, чтобы помириться. С этих пор мы никто друг другу, и как посторонним людям, нам разговаривать не о чем.

- Тогда прощай, - упавшим голосом проговорил демон.

- Сбегаешь?

- Да.

Короткий ответ без объяснений, но я и сама признала:

- Так будет лучше для нас обоих.

- Да.

Дверь комнаты хлопнула, а я так и осталась стоять, глядя на себя в зеркало. Ни слёз, ни тени печали на лице, но короткий разговор тяжёлым грузом лёг на сердце. Я не желала заканчивать на этой ноте, но выбор мне никто и не давал. Главное, что мы хотя бы объяснились.

- Вэл, мы можем входить? - постучавшись, заглянула в комнату Людмила.

- Входите, - разрешила я. - И обрежьте мне волосы, пожалуйста.

***

Спустя ещё два часа после ухода Грегора меня, наконец, оставили одну. Я вновь встала у зеркала, осматривая новую причёску, покрутила в руках коротко, почти под мальчика обрезанные волосы и улыбнулась сама себе. Глупо было менять стрижку, всё же я годами отращивала косу, да и ведьмы такого не поймут. Но мне уже давно всё равно, что будут говорить за моей спиной, пусть обсуждают, сколько хотят, мне вот новый образ нравится. Чувствую себя свежее.

В эти два часа я много думала и поняла, что с инкубом у нас всё равно бы ничего не вышло. Выбрать Донни для меня было бы вопросом времени, как сейчас вопрос времени - полюбить.

- Ты будешь счастлива, - пообещала я, подмигнув отражению, и рассмеялась.

На душе стало светло, в теле поселилась лёгкость, хотелось петь. Как будто вместе с волосами я избавилась от боли и сомнений. Исчезли ли мои чувства к Грегору? Нет, конечно, иначе грош им цена, но я излечусь. Донни меня излечит. Мы справимся.

В дверь постучали, и в комнату вплыла раскрасневшаяся от эмоций мама. Она светилась не меньше, чем на собственной свадьбе, и сжимала в руках крохотный сундучок.

- Здравствуй, дорогая, - смахнув слезинку, кивнула мне ведьма, как будто мы не виделись с утра. - Знала бы ты, как я рада видеть тебя в подвенечном платье! Пусть и... - женщина смерила меня взглядом, - в таком.

Я повернулась к маме всем корпусом и склонила голову к плечу. Было любопытно видеть родительницу такой смущённой.

- У меня есть для тебя подарок, - мне на дрожащей ладони протянули сундучок. - Эта брошь - символ чистоты и свободы, который передаётся через одно поколение, от бабушки к внучке. Не спрашивай, почему так, сама не знаю. Мне эта брошь не досталась, но моя мать прислала её тебе.

Я не удержалась от ухмылки. Сама «любимая» бабуля на свадьбу, судя по всему, не явится, но потеря не велика. Эта женщина каждый год портит мне день рождения, мы не ладим столько, сколько я себя помню. Странно, что она передала реликвию. Неужели признала во мне свою внучку? А ведь от дочери она не раз грозилась отречься и вела себя так, словно они чужие.

- Примешь её? - дрожащим от волнения голосом спросила мама, заглядывая мне в глаза.

Из-за этого пристального взгляда я не смогла поддаться первому порыву и отвергнуть дар. Уж не знаю, почему маме это так важно, но мне ничего не стоит приколоть небольшую брошку к платью. В конце концов, у меня свадьба, а в наряде ни одного белого элемента.

- Ну, раз символ чистоты и свободы, то грех не принять, - улыбнулась я, наблюдая, как с облегчением вздыхает ведьма.