Разбуди меня (СИ)

Я свободный человек и могу встречаться с кем захочу.

Но тут же внутренний голос возражал ей:

Как думаешь, Джинни сможет отнестись к этому с пониманием?

Так больше продолжаться не могло. Сейчас она возьмёт себе что-нибудь поесть, а потом будет ждать Джинни хоть до самой ночи и ни за что не сомкнёт глаз, пока не поговорит с ней.

Закончив с пуговицами рубашки, Гермиона подошла к зеркалу, чтобы поправить галстук, и вдруг её внимание отвлекло что-то на столе, ярко блеснувшее в свете зажжённой на столе лампы с синим магическим пламенем.

Это был браслет, который подарил ей Виктор на день рождения. В прошлый выходной Гермиона, Астория и Джинни устроили генеральную уборку в комнате, и, наткнувшись на браслет, Гермиона положила его на прикроватную тумбочку... так и забыв его там.

— Ладно хоть с Виктором всё более-менее решилось, — облегчённо произнесла она, убирая вещицу в коробочку с серьгами, которые подарили родители. После того вечера, когда Гермиона сняла браслет и спрятала в футляр, она ни разу больше не доставала его — не потому, что он напоминал ей о Краме, а потому, что она не очень любила украшения, сковывающие запястья. Но, поскольку это был подарок, к тому же сделанный от души, избавиться от него она просто не имела права.

Хотя, даже если бы мне нравились браслеты, носить их я тоже вряд ли когда-нибудь бы смогла. Тео не позволил бы мне надевать украшения, подаренные не им... как не позволил бы и общаться с теми, кто их дарил.

Мерлин, а ведь перед последней встречей с Виктором мне, похоже, именно по этой причине было не по себе. Казалось бы, в разговоре с преподавателем, тем более не наедине, нет ничего предосудительного, а я всё равно мандражировала, подсознательно думая лишь о реакции Тео.

Выходит, дело не столько в нём (при всей его деспотии!), сколько во мне. Это я загнала себя в такие рамки, и менять что-то необходимо мне самой.

Гермиона с неожиданной силой распахнула дверь комнаты и, как никогда исполненная решимости, поспешила вниз.

С кухни доносился звон кастрюль, шипение закипающей воды и оживлённые голоса домовиков. По всему второму этажу расплылся аромат только что испечённого хлеба, к которому примешивался такой вкусный запах жареной картошки, что, казалось, можно было насытиться им одним.

Гермиона постучала в закрытую дверь, тихо шепнув:

— Винки, Дерек, это снова я, Гермиона.

Дверь, будто сама по себе, отворилась, и Гермиону окутало тёплым паром.

— Как у вас пахнет! — восторженно сказала она, чувствуя, как желудок скручивается в тугой узел от нахлынувшего голода, и почти вслепую перешагнула порог кухни, ожидая, пока рассеется пар. — Просто пальчики оближешь! Что у нас сегодня на уж...

Конец фразы повис в воздухе. В глубине кухни продолжали суетиться эльфы, и лишь один из них стоял прямо у её ног, а за его спиной возвышался, мрачно ухмыляясь, тот, от кого она пряталась все эти дни.

— На ужин картошка с мясными подливками и овощами, — как ни в чём не бывало ответил на её вопрос Тео. — Верно, Дерек?

Замерший было эльф кивнул головой, и кончики его ушей чуть затрепетали.

— Как ты здесь оказался? — сразу начала напирать Гермиона, избрав лучшей защитой нападение. — Ты опять следил за мной?

— Успокойся, золотце, — Тео хотел положить руки ей на плечи, но она увернулась. — Я всего лишь навёл сведения насчёт тебя у Дерека.

— А с какой это стати тебе ответил хогвартский эльф? И почему вообще пустил на кухню? Сюда можно входить только преподавателям и старостам!

Гермиона перевела недоумённый взгляд на домовика. Тот печально пожал маленькими плечиками.

— Дерек не мог отказать мистеру Нотту в просьбе, — пробубнил он, пряча глаза. — Пусть мисс Грейнджер простит непутёвого Дерека...

— Перестань, тебе не за что извиняться, — Гермиона опустилась рядом с домовиком и, наклонившись, заглянула в его огромные виноватые глаза. — Просто это как-то странно. Вы ведь свободные существа и не обязаны никому подчиняться. Насколько я помню, вход на кухню был закрыт для всех студентов, кроме старост, а тут...

— Ну же, Дерек, скажи мисс Грейнджер, почему ты пустил меня сюда, — подал голос Тео, глядя на эльфа сверху вниз.

Гермиона резко поднялась. Её глаза метали молнии.

— Ты что, пригрозил ему чем-то?! — гневно спросила она, в упор глядя на Тео, который оставался воплощением самой невозмутимости. — Если ты посмеешь обидеть хоть одного из...

Она осеклась, чувствуя, как снизу её тянут за рукав.

— Дерек всю жизнь служил семье Ноттов, — пропищал эльф всё ещё с виноватым выражением на крохотном личике, — пока господин Теодор... господин Тео не отпустил его.

Гермиона подняла изумлённый взгляд на слизеринца.

— Вот как, значит? Дерек был твоим домовиком? И что, ты воспользовался своей былой властью, чтобы...

— Гермиона, это уже не смешно, — прервал её тираду Тео. — Хватит меня обвинять в жестоком обращении с эльфами; в конце концов, я не давал для этого ни малейшего предлога.

— А мне кажется, что бедняга просто тебя боится! Дерек, — вновь обратилась она к притихшему эльфу, — помнишь, в сентябре ты говорил, что в школу вернулся очень плохой человек? Разве тогда речь шла... — она чуть замялась, теперь избегая встречаться с Тео взглядом, — не о твоём бывшем хозяине?

— Верно, мисс Гермиона... Но Дерек был не прав, ох, Дерек так виноват!

Эльф схватил себя за голову, так что натянулась кожица на затылке, а потом резко метнулся к ближайшему столу в поисках какой-нибудь кухонной утвари потяжелее, но Тео, предугадав его действия, на лету удержал домовика за передник, и как раз вовремя: тот едва не обрушил на себя целую пирамиду из тарелок.

— Прекратите этот балаган, — решительно сказал Тео, возвращая эльфа на прежнее место. — Дерек, у тебя были основания называть меня плохим за тот произвол, что я творил в прошлом году, и тебе об этом известно. Поэтому хватит бичевать себя, тем более я уже не твой хозяин, и ты можешь говорить обо мне всё что угодно. Теперь, Гермиона, — обратился он к гриффиндорке, которая выглядела, мягко говоря, озадаченно, — я распустил всех эльфов, как только вышел декрет о конфискации нашего особняка. Не знаю, где все остальные, но Дерек, как видишь, теперь работает тут и пустил он меня по старой памяти: сама же знаешь, домовики порой так преданны своим хозяевам, что могут легко забыть о своей приобретённой свободе. А о том, что ты сегодня была здесь, он ответил просто потому, что я его попросил об этом. Представь себе, я способен добывать информацию не только путём давления или угроз, как вы все привыкли думать, — он устало провёл рукой по лицу, а потом добавил: — У тебя остались ещё какие-то вопросы? Могу пролить свет на любые догадки и предположения.