Разбуди меня (СИ)

Гермиона посмотрела на небо: на западе оно ещё алело, постепенно темнея и меняя цвет с оранжевого на бордовый, а на востоке уже начали появляться первые звёзды. Внизу слышались голоса: несмотря на наступивший холод, многие ребята, особенно со старших курсов, бродили по окрестностям замка до самого отбоя.

— Гермиона! — окликнули её с улицы. Она подошла ближе к парапету и всмотрелась вниз. Ей махали сразу несколько рук: Джинни, Астория, Демельза и Полумна. — Идём к нам!

— Лучше вы ко мне, — отозвалась Гермиона, усилив свой голос заклинанием. — Там холодно!

— Нас больше, так что спускайся! — крикнула в ответ Джинни.

— Она имела в виду, что мы тебя согреем, — пояснила Астория.

— Ладно, сейчас буду!

Гермиона сбежала по узкой винтовой лестнице вниз и направилась в свою гостиную. Полная Дама сразу смекнула, что к чему.

— Собираешься гулять, Гермиона? Но через час ужин.

— Успеем, — улыбнулась она. — Вишнёвое желе!

Лицо Полной Дамы удивлённо вытянулось.

— Пароль изменился, моя дорогая, уже неделю как!

— Ой, простите!

— По-моему, ты немного не в себе.

— Просто тороплюсь, — наспех придумала объяснение Гермиона. — Лео фортис!

— Вот так-то лучше. Проходи.

Гриффиндорка вбежала в почти пустую гостиную и сразу поднялась в спальню.

Да что со мной такое? Забыть пароль! Мне действительно нужно на свежий воздух, может, хоть друзья приведут меня в чувство.

Быстро переодевшись в свитер и джинсы, она завязала пояс накинутого сверху пальто и, спрятав в кармане волшебную палочку, вышла из комнаты.

Спустившись в гостиную, она вдруг наткнулась на Дина: тот сидел в кресле перед камином, невидяще глядя на огонь.

— Дин, ты в порядке? — Гермиона подошла и тронула его за плечо. — Эй, ты меня слышишь?

Он вздрогнул и резко обернулся. В глазах мелькнула странная грусть, но это выражение тут же исчезло, и Дин натянуто улыбнулся.

— Всё нормально, Гермиона, я просто задумался.

— Все гуляют, а ты здесь один... Пойдём на улицу? Меня девчонки звали — Джинни, Полумна...

— Я, пожалуй, останусь, — помрачнел он, подозревая, что среди них будет и Падма. — Не хочу быть белой вороной в вашей девичьей компании.

— Тогда уж чёрной, — подмигнула Гермиона и потянула его за рукав, — брось, Дин, пошли! Невилл с Симусом тоже наверняка там. Я видела их за обедом, они с таким жаром обсуждали ваши отборочные... Кстати, я уже знаю, кто будет новым вратарём!

— Да, Деннис прекрасно себя проявил, — кивнул Дин, вставая и потягиваясь. — Ладно, пошли, только я скорее всего примкну к парням.

— Не вопрос, — Гермиона была почему-то несказанно рада тому, что ей удалось растормошить чем-то озадаченного Дина. Он набросил куртку, обмотался гриффиндорским шарфом, и они вышли из гостиной.

— Я тут подумала, — сказала Гермиона, когда они оказались на прохладном, пропитанном влагой воздухе, — что Деннис станет первым играющим волшебником из семьи маглов.

— Слушай, точно! — Дин хлопнул себя по лбу. — А я так долго тешил себя надеждой, что именно я стану этим первым.

Мысли в голове Гермионы опережали одна другую, и логическая цепочка быстро привела её к воспоминанию об их с Дином не самой радостной встрече в марте в особняке Малфоев.

Кажется, уже целая вечность прошла, а всего-то чуть больше полугода...

Она взглянула на Дина с сочувствием.

— Да уж, тебе пришлось весь прошлый год скрываться от егерей и Пожирателей смерти только потому, что ты считал себя маглорождённым.

— И ты ещё меня жалеешь? — возмутился Дин. — Уж кому досталось больше всех, так, по-моему, тебе! А вообще конечно здорово, что я оказался полукровкой, но мой родной отец ушёл, когда я ещё не родился, чтобы защитить маму и меня: за ним уже тогда охотились Пожиратели.

— Это ужасно... — тихо сказала Гермиона. — Но нам всем приходится чем-то жертвовать ради своих близких.

Они понимающе улыбнулись друг другу и, завидев вдалеке небольшую шумную компанию, поспешили к ней.

Падмы там не было, и Дин вздохнул про себя с облегчением, смешанным с разочарованием. Он испытывал самую настоящую тоску по ней, понимая, что теперь, после сделанного ею выбора, ему не остаётся ничего другого, кроме как ждать. На других девушек он и не думал смотреть: он так давно был влюблён в Падму, что никто и никогда уже не мог занять место в его сердце.

По дороге Джинни, Невилл и Демельза обсуждали стратегию следующего матча против пуффендуйцев, но Дин лишь краем уха слушал коллег по команде, не принимая участия в разговоре. Гермиона с Полумной опять заспорили по поводу существования нарглов; ну, как сказать, заспорили — Гермиона пыталась мягко и ненавязчиво вразумить Полумну, а та так же спокойно держалась своего мнения. Симус шёл рядом, слушая их «веские» аргументы и то и дело покатываясь со смеху: всё-таки рациональная Гермиона и мечтательная Полумна вряд ли могли найти точку соприкосновения в своих взглядах на жизнь. Но спустя несколько минут он наконец-то радостно завопил:

— Слава Мерлину, договорились! Я иду с вами, ладно? Тоже охота посмотреть на него!

— На кого? — Дин вдруг выпал из своих мыслей. Симус замедлил шаг, чтобы поравняться с другом.

— На это чудо Хагрида. Гиппокамп Эрнест, помнишь?

— Такое имя грех не запомнить!

— Вот. Полумна же хотела с ним... эээ... познакомиться. А Гермиона договорилась с Хагридом на днях это устроить.

— Круто! — Дин даже оживился. — Я тоже хочу посмотреть. Шутка ли, полулошадь-полурыба! Эх, зря я не взял из дома фотокамеру: заснял бы, как Деннис, показал родителям...

— У меня есть фотоаппарат, — лукаво улыбнулась Астория, оборачиваясь. — Снимки будут.

— Отлично! Что бы мы делали без магловских штучек, правда?

Все дружно рассмеялись, и Астория добавила:

— Кстати, Дин, у Хагрида ведь день рождения в начале декабря.

— Таааак, продолжай, я весь внимание.

— А ты у нас прекрасный художник. Может, нарисуешь Хагриду его Эрнеста? Думаю, он будет счастлив!

Гермиона услышала их и обернулась:

— Слушайте, классная идея! Хагрид будет растроган до глубины души.

Дин смущённо пожал плечами.

— Честно говоря, я так давно не рисовал...

— Перестань, — поддержала остальных Полумна, — талантливый человек талантлив во всём.

— Ну что ж, попытка не пытка. По рукам!

Дин шутливо пожал Симусу и девушкам руки, думая о той единственной, которая была для него главным источником вдохновения.

Не желая возиться со шнуровкой, Тео стянул через голову спортивную мантию и рухнул на кровать. Сегодняшняя тренировка, кажется, отняла у него последние силы. Стоило ему растянуться на кровати, как усталость, одолевающая его несколько последних дней, вновь накрыла с головой, и его начало неумолимо клонить его в сон. Едва Тео собрался поддаться наконец этому мучительному натиску, как за дверью послышались голоса, и он, невероятным усилием сбросив с себя дурман сна, по привычке напряг слух.