Александра Лисина - Предназначение

Она звучно сглотнула.

- Вот видишь, - обозначил улыбку и маг. - Дом Асграйв еще не оскудел благородными юношами и не менее благородными порывами души. Благодарю вас, юный лер, за терпение и понимание.

Господин Териас, видя такой неожиданный поворот, беспокойно дернулся, но молодой человек остался по-прежнему невозмутимым. А вот Айра, перехватив его оценивающий взгляд, ощутимо поежилась, потому что там горело такое нескрываемое презрение пополам с неподдельной яростью, что ей стало физически неуютно. Будто в прицел арбалета посмотрела, когда хладнокровный стрелок уже готовится спустить курок.

Все, обратно ей лучше не возвращаться. Этого красивого, но неприятного типа они оскорбили уже дважды - когда сумели занять очередь ближе, чем он, и когда, вопреки всем неписаным законам, взяли сразу два места вместо заявленного одного.

Он этого не забудет. А если будет такая возможность, то еще и отомстит.

- Тебе пора, дитя, - напомнил маг, помогая ей выйти из ступора. - Не заставляй людей ждать дольше необходимого.

Айра беспомощно оглянулась, с некоторым трудом отыскав в толпе обеспокоенного купца и его немногочисленную охрану. Правильно распознала неподдельную тревогу господина Териаса, никак не ожидавшего таких новостей, нашла беспокойно поведшего плечами Белогора, взволнованное лицо Адиса, а потом вдруг поняла, что вряд ли когда-нибудь снова их увидит.

Ей неожиданно показалось, что эти люди, волею судьбы оказавшиеся ненадолго рядом, именно сегодня выполнили, наконец, свою главную задачу - помогли ей прийти туда, куда нужно. Они странным образом попались на ее пути именно тогда, когда в том возникла необходимость, удивительно вовремя и как раз к месту. Будто так было суждено. Против ожиданий, они не обидели, не бросили, а, наоборот, сберегли, проводили, заботливо сохранили ее от множества опасностей и ненужных проблем. Неведомым образом нити их судеб переплелись с ее собственной, позволив очутиться там, где надо. А теперь их роль, наконец-то, закончилась.

Господин Териас вскоре вернется домой вместе со взбудораженной полученным Предназначением Любавой. Услышит сбивчивый рассказ о том, как она видела себя счастливой женой и матерью. Несколько дней погадает о причинах. Подумает. Посомневается. В конце концов, решит, что так лучше для всех, а потом забудет о случайной попутчице и вряд ли когда-нибудь снова вспомнит.

Белогор и другие караванщики, скорее всего, вздохнут с облегчением, почувствовав некую правильность и законченность этого утомительного пути. Мысленно одобрят поступок хозяина, приведший к столь любопытному финалу, после чего, наверное, дружно чокнутся пивными кружками и пожелают забавной девчонке доброго пути.

Быть может, только Адис какое-то время побудет огорченным, потому что ему действительно понравилась свалившаяся на караванщиков, как снег на голову, незнакомка. Но, кажется, в этот момент даже он начал понимать, что им в любом случае не по пути. И поэтому же поджимал сейчас губы, отчаянно борясь с собой, чтобы не вмешаться в течение ритуала и не окликнуть ее напоследок.

Айра тяжело вздохнула: нет, отступить теперь просто невозможно. И от судьбы, как говорил Адис, не уйдешь. Если всем нам суждено было оказаться в Лире в день Обретения, значит, так решил Всевышний. И противиться его воле было бы верхом глупости. В конце концов, разве не к этому она стремилась? Что бы там ни произошло, в будущем? Или, наоборот, в прошлом? Разве не этого хотела и не этого боялась?

Она грустно улыбнулась при мысли о счастливой Любаве, искренне пожалела о том, что вряд ли сумеет когда-нибудь сумеет отблагодарить купца по-настоящему, неслышно прошептала ему искреннее "спасибо", надеясь, что он поймет и простит ее поспешный уход. Но потом поймала его одобрительный взгляд и облегченно перевела дух - он понимал. Действительно понимал и был рад за нее. Мудрый и редкой души человек. Побольше бы таких...

Сморгнув непрошеные слезы, Айра резко отвернулась, а затем, набрав в грудь побольше воздуха, сделала быстрый шаг вперед - навстречу Вещей Арке, собственному будущему, непонятному прошлому и полнейшей неизвестности, в которую и провалилась в буквальном смысле слова - с головой.

- ...Как я уже говорил, с этого момента вы будете жить здесь, вплоть до самого окончания учебы. За исключением, разумеется, коротких каникул, во время которых лучшим из вас представится возможность посетить родных и близких. Само собой, под строгим контролем кураторов и на очень короткий срок. Но это случится не раньше, чем вы освоите основные дисциплины, так что сразу настраивайтесь на то, что здесь теперь - ваш новый дом. Далее: во избежание сословных различий, условия для вас созданы совершенно одинаковые, комнаты не такие просторные, как вы привыкли, роскоши и неги тоже не ждите, но вполне сносное существование своим адептам Академия обеспечивает. А говорю я это к тому, чтобы вы не жаловались на строгость обстановки и не раздражали меня нелепыми просьбами вроде двуспальных кроватей, золотых подголовников, пуховых перин и комнатных собачек, утрату которых некоторые, несомненно, будут переживать особенно тяжело... так, друзья мои, кажется, у нас появилась еще одна ученица?

Айра вяло моргнула, прогоняя вязкий туман перед глазами, и ошалело помотала головой, с трудом приходя в себя.

Кажется, Арка здорово пошутила, когда вместо того, чтобы вспыхнуть обычным белым светом, как у всех нормальных людей, вдруг жахнула этой лиловой мутью и зашвырнула человеческую соринку куда-то за тридевять земель. Да еще так, что момент перехода Айра совершенно не уловила, а помнила только то, что едва успела коснуться зеленой колонны и занести ногу для решающего шага. После чего - глухой удар, острая боль в груди и уже знакомое ощущение холодного пола, на который она, судя по всему, опустилась всем махом, самым нелепым образом не удержавшись на ногах. Иными словами, банально промахнулась, вместо того, чтобы чинно соступить навстречу своему Предназначению. А теперь с глупым видом сидела на чем-то жестком, недоуменно таращась на совершенно незнакомую комнату и приятного молодого человека в синей мантии, с нескрываемым скепсисом изучающего ее растерянную физиономию.

Комната больше всего напоминала холл в больших и богатых замках - огромная, с убегающим ввысь сводчатым потолком, идеально округлая. Стены каменные, холодные. Пол тоже каменный, но по центру кем-то заботливо брошен пушистый ковер (когда-то роскошный и теплый, а теперь - слегка выцветший и немного потертый по краям) кичливого красного цвета. В одной из стен рядком красуются прочные на вид деревянные двери. Целых пять... нет, даже шесть штук. На противоположной стороне двери тоже есть, но всего две, и обе - старые, обшарпанные по краям, заметно поцарапанные снизу. Есть еще полукруглая арка, ведущая в темный коридор, где смутно угадываются уходящие в неизвестность каменные ступени. А над ней - вереница чьих-то поблекших от времени портретов, с которых на незваную гостью пристально смотрели немолодые, седовласые и весьма недобрые лица. Из мебели - только они, да старое-престарое зеркало в тяжелой бронзовой раме, возле которого удивленно замер говоривший молодой мужчина и сидела в живописной позе обалдевшая, пораженная до глубины души Айра, с несказанным удивлением смотрящая на него во все глаза.