Александра Лисина - Предназначение

Он непонимающе нахмурился.

- Леди Айра?

"Ты отдашь мне свое Сердце?"... - набатом отозвались в голове его слова.

Этот голос... тот же самый голос! И глаза все те же, словно во сне... а еще - боль. Точно такая же, как наяву, где что-то с силой впивалось в ее ладони и не менее сильно пронзало громко колотящееся сердце, заставляя его слабеть, стонать, истекать кровью и, захлебываясь от молчаливого крика, медленно умирать. Почти как когда-то. Почти как когда-то очень давно, когда это же самое сердце уже переставало биться.

- Нет, - прошептала она, стиснув кулаки и надвое разрываясь между реальностью и вымыслом. - Нет... не трогайте... пусть оно живет... пусть...

"Живи! - молча взмолилась Айра, непонятно кому и зачем. - Живи! Живи!!"

И боль в груди неохотно отступила.

"Живи! Только живи!"

А затем туман перед глазами начал, наконец, рассеиваться.

- Верните мне образец, леди, - как можно мягче сказал эльф, не понимая причин ее испуга, но стараясь не напугать еще больше. - Пожалуйста, положите его на место. Это не для вас. Это опасно. Он может вас сильно...

Лер Легран вдруг замер, рассмотрев, как по ее предплечью сочится тонкая алая струйка и подозрительно быстро вымачивает рукав старого платья. Кажется, Айра до того сильно сжала кулаки, что сама не заметила, как напоролась на шипы игольника. А они длинные, острые, невероятно прочные, чуть не с палец длиной... у эльфа резко изменилось лицо, едва он представил, во что превратились ее руки.

- Леди Айра...

- Нет! Оно вам не принадлежит! - выдохнула Айра, неожиданно распахнув горящие странными огнями глаза. Долю секунды, тяжело дыша, сверлила ошеломленно застывшего преподавателя неподвижным взором, а потом вдруг разом опомнилась, пришла в себя, вырвалась, наконец, из вязкого плена недавнего видения и со стоном схватилась за виски. - Всевышний, да что ж такое?!

- У вас кровь, леди, - беспокойно заметил лер Легран, к счастью, больше не пытаясь приблизиться. - Вы сильно поранились. Надо перевязать.

Она торопливо отняла руки от лица и в панике замерла, поняв, что эльф совершенно прав. А когда разжала кулак, то вовсе испуганно вздохнула - проклятое семечко было все в крови, длинные шипы влажно блестели, черные бока сыто посверкивали на свету, оно словно бы даже распухло, напитавшись горячей влагой. Да еще начало как-то странно потрескивать, будто подтаявший лед по весне.

Айра осторожно положила его на стол, пачкая бумаги кровью, сочащейся из многочисленных ранок, но не успела отнять руку, как игольник, вопреки всем правилам и законам, вдруг с громким треском прорвал толстую кожуру. А затем семечко раскрылось, будто лесной орех, и выпустило наружу толстенький, прямой, темно-зеленого цвета росток, упрямо потянувшийся к свету. Более того, он блестел так же влажно, как шипы и кожура. Будто бы весь искупался в крови, хотя такого, конечно же, просто не могло быть.

Лер Легран шокировано уставился на проросшее семечко, не в силах поверить своим глазам. Но оно было - ожившее, стремительно набирающее силу, не смущаясь отсутствием земли и живительной влаги. Кажется, ему вполне хватило чужой крови?

Эльф перевел ошеломленный взгляд на испуганно зажавшую пораненную руку девушку, но ее глаза уже успели стать прежними - серо-голубыми, спокойными, чистыми, как раньше. И только смертельная бледность, покрывающая кожу, свидетельствовала о том, что все это действительно натворила она - странная девочка, откуда-то знающая язык его предков, умеющая чувствовать его силу совсем не так, как остальные, каким-то чудом сумевшая пробудить самого жесткого, непримиримого и нетерпимого к чужакам обитателя Занда - смертоносный игольник, отзывающийся на любое прикосновение молниеносной атакой. Вот только ее он почему-то не тронул. Отчего-то откликнулся на ее неумелый призыв. Очнулся от почти десятилетнего сна. И вдруг пророс полноценным ростком, инстинктивно потянувшись в ее сторону, будто откуда-то знал, кому обязан новой жизнью.

Айра тихо всхлипнула, баюкая исколотую руку, и преподаватель разом опомнился.

- Ступайте к леру Лоуру, леди, - деревянным голосом велел эльф. - Пускай он обработает раны и залечит.

Она удивленно хлопнула ресницами.

- А как же урок?

- Ваша попытка зачтена. Вы прошли испытание, поэтому на сегодня свободны. Ступайте в лечебный корпус.

Айра кивнула и, шмыгая носом, послушно пошла к выходу. Однако на середине пути вдруг вспомнила о важном, остановилась, недолго подумала и, пока остальные приходили в себя, быстро вернулась. Настороженно обойдя учителя по дуге, она проворно подхватила со стола стремительно набирающее рост семечко. Прежде чем он успел ее остановить, аккуратно сняла шипастую кожуру, затем осторожно посадила шевелящийся росток на другую ладонь и со вздохом спросила:

- Я заберу его, ладно? Он еще маленький, слабый. Не стоит оставлять его здесь. А госпожа дер Вага наверняка будет рада новому приобретению. Вы не станете возражать, лер Легран?

Эльф издал какой-то странный звук, впав, кажется, в еще больший шок, чем минуту назад, но она предпочла расценить это, как согласие, и, торопливо поблагодарив, ушла, прижимая зеленое чудо к груди.

Через пару дней все успокоилось, и жизнь вошла в привычную колею. Уроки шли своей чередой, расписание никто не менял, никаких настойчивых расспросов не было (ни со стороны учеников, ни со стороны преподавателей). На Айру вскоре перестали коситься, вспоминая ее оглушительный успех на Земле, за спиной исчезли волнованные шепотки, одноклассники прекратили поспешно отводить глаза, когда она просто проходила мимо, и не таращились украдкой за спину, когда она по привычке усаживалась за последнюю парту.

Айра даже понадеялась, что все забудется и как-нибудь обойдется, но не тут-то было: именно в тот момент, когда она, наконец, успокоилась и расслабилась, грянул гром.

В тот день она дольше обычного просидела в Оранжерее, возясь с новым любимцем: игольник оказался на диво живучим, уверенно цеплялся корешками за любую почву, был крайне неприхотлив и, похоже, желал от кормилицы только одного - чтобы она как можно чаще была рядом и хотя бы изредка осчастливливала его поливом. Он не привередничал, как Листик, жадно впитывал любую влагу, уверенно набирал рост, и всего за сутки вырос почти вдвое. Более того, рядом с первым начали проклевываться еще несколько зеленых росточков, а на основном стебле уже появились зачатки крохотных шипиков, которые временами начинали до смешного напоминать молочные зубки у маленького звереныша.

Леди дер Вага сказала, что так и должно быть: во взрослом состоянии игольник порой достигает высоты двух, а то и трех человеческих ростов, растет, как правило, кустами по десять-пятнадцать стеблей, невероятно быстро превращается в сплошной зеленый плетень и уже с первых недель обзаводится внушительных размеров колючками, внутри которых находятся особые железы, выделяющие сильный яд. Не смертельный в большинстве случаев, а лишь обездвиживающий жертву, но в тех ситуациях, когда доза оказывается слишком большой, человек может и умереть. Собственно, именно поэтому игольник был уничтожен почти на всей территории Лигерии и вообще, Четырех Королевств, а в первозданном виде сохранился лишь в одном месте - на границе Охранного леса, со временем превратившись для него в своеобразный живой барьер, за который не было ходу ни конному, ни пешему, ни даже крылатому. Особенно, магам, которых игольник с поразительной точностью опознавал и, будучи единственным хищником среди растительного мира, с немалым удовольствием убивал и высасывал их силу подчистую.