Дарья Кузнецова - Спасителей не выбирают (СИ)

Полностью игнорируя едкие злые насмешки сопровождающих, Хаггар устроился на ездовом звере вместе с обеими женщинами, благо весили они совсем немного и короткая пешая прогулка вряд ли могла всерьёз навредить скакуну. Во всяком случае, просьб пожалеть животное со стороны хозяев не звучало. Заторможенную Вишню маг усадил перед собой на холку зверя, чтобы иметь возможность придержать, а Бруснике пришлось устраиваться на крупе. Скакун от такого обращения заметно нервничал и слегка встряхивал задом, но всерьёз брыкаться не стал.

По дороге никто не изъявил желания напасть на путников, и это не прибавило Хару хорошего настроения. Вариант с подставой оставался один: переход. Что-то случится в процессе, и теневику это категорически не нравилось. Он гадал, правильно ли поступил сейчас и поступал раньше, с момента встречи с патрулём, и как ни старался, не мог усомниться в своих действих.

Убить отряд или уйти от встречи с ним. И сколько бы он после этого пытался выяснить, что происходит?

Разнести этот городишко по камню. Что бы это дало? Отсрочку по времени, да. И снова — никакой внятной информации. Да и не хотелось решать проблему подобным образом. Пусть способ радикальный и самый надёжный, но… он обещал себе, он действительно хотел изменить собственные отношения с окружающим миром, а для этого требовалось изменить собственное поведение и, наверное, в конечном итоге изменить самого себя. И пусть он не собирался оставаться в этом мире, но разрушать его части тоже не хотел.

Не убивать того молодого недомага, как следует припугнув, и задержаться подольше. Или убить и задержаться. Конечно, в чём-то это самый выигрышный вариант, если бы не одно «но»: вряд ли бы местные после этого успокоились и воспылали к гостям тёплыми чувствами. А постоянно быть настороже невозможно, какими бы талантами и навыками ты ни обладал, и здесь время играет против пришельцев. Настырные аборигены непременно найдут способ подловить Хара, когда тот уснёт, забудется, погрузится в размышления, да просто устанет. Не говоря уже о том, что позволить себе полноценную медитацию он в этом месте уже не рискнул бы. Нет, плохая идея — давать им время на подготовку!

Поэтому оставалось надеяться, что сейчас удастся выкрутиться.

Наблюдая за окружающим миром, Хаггар тем не менее краем сознания обдумывал мысль, на которую натолкнул его утренний разговор с Брусникой. Нить кровной связи, оставленная клятвой, вполне могла стать тем ключом к местной магии, который он так тщательно искал. Решение — вот оно, рядом, протяни руку и возьми. Всего несколько часов покоя, в которые не надо было ни на что не отвлекаться, и он окончательно разобрался бы со всем. Но увы, свободное время являлось сейчас непозволительной роскошью.

Когда ноги скакунов начали вязнуть в жирной пашне, теневик полностью сосредоточился на происходящем вокруг. С той стороны портала, не зная, что искать, он пропустил момент перехода и не заметил никаких искажений, но сейчас полон был решимости исправить это упущение. И заодно не позволить Амираду реализовать запланированную гадость.

Получилось всё лишь отчасти: осознать происходящее мужчина смог, а вот всё остальное было не в его власти.

Это походило на тоннель или скорее око урагана. Пространство вокруг вместе с магическими полями завихрялось, закручивалось по часовой стрелке, смешиваясь со встречным потоком. В месте их столкновения происходило нечто невообразимое, бушевала яростная энергетическая буря, готовая разорвать на клочки любое инородное тело; а здесь, в проходе, всё казалось мирным и спокойным, сюда не докатывались даже малейшие отголоски.

Хар толком не понял, что сделал противник — кажется, банально «толкнул» его в сторону. Или, скорее, передвинул тоннель, пробитый в узком месте его магией, и теневик оказался вне мира. За мгновение до того, как буря подхватила его, успел рефлекторно швырнуть в Амирада какое-то проклятье, а после полностью сосредоточился на происходящем.

К удивлению Хаггара это было не Междумирье, да и на появление инородных тел оно отреагировало гораздо дружелюбнее и спокойней, чем могло. Да, доставляло дискомфорт, наверное, могло бы вскорости убить и уж точно убило бы человека, не понимающего, что происходит. Обе шаманки, которых маг чудом успел поймать, не в силах сориентироваться здесь, потеряли сознание, несчастный скакун вообще канул в безвестность. Но само это место, если так можно его назвать, не проявляло особой враждебности и определённо не отличалось хищностью Междумирья, и закалённому тем переходом Хару было здесь почти комфортно.

Не безжалостное ничто, а почти гуманное нечто. Тонкая прослойка энергии и материи без определённой формы и сути, разделяющая два слипшихся мира. Воздух, заполняющий невидимые глазу трещины между двумя притянувшимися друг к другу магнитами.

Подкинутая подсознанием неожиданная ассоциация вдруг дала тот самый толчок, которого не хватало, и потянула наконец за собой нужную мысль, не дававшуюся до поры в руки. Благо, в родном мире теневика прекрасно знали и об электричестве, и об устройстве материи…

Вот на что походили эти два мира. Два разноимённых заряда, два иона, сцепившиеся в молекулу, только объединённые не электромагнитным силами, а взаимодействием разных видов магии. Они столкнулись, выбив друг из друга какие-то части, да так и остались связанными в одно целое. Не слились, не проросли друг в друга, но оказались сшиты как нитками тонкими энергетическими каналами. Именно по этим каналам, как по тоннелям, переходили из мира в мир жители «тёмной половины»: не пробивали свои проходы, а пользовались уже готовыми, наловчившись открывать двери. Потому и не могли они перемещаться из любого места, а только из того, где уже существовала энергетическая нить.

А то, что было сшито, вполне возможно разорвать, так ведь?

Идея показалась настолько банальной и очевидной, что Хаггар даже удивился, как не подумал об этом раньше. Лучший, самый эффективный способ предотвратить войну жителей дух миров — сделать так, чтобы они больше не могли встречаться. Никогда и ни при каких обстоятельствах.

Мысль так увлекла мага, что он не задумался ни о возможных последствиях, ни о принципиальной возможности подобного решения и его реализации пусть очень талантливым, но — человеком. Он просто перерубил ближайшую нить, и результат оказался… впечатляющим. Тот край, что тянулся назад, к миру, из которого они шли, «одноимённо заряженный», отшатнулся испуганной змеёй, а второй — пиявкой присосался к ауре мага. Но главное — нити не восстанавливались!

Новый удар, второй, третий… Он рвал связь, втискивался между мирами, своей аурой замещая для светлого мира его тёмного соседа, и с непонятной отстранённостью наблюдал за результатом. Запоздало мелькнула мысль, что сил его вряд ли хватит: всё-таки, слишком огромный масштаб, а он — всего лишь человек. Но мысль эта мелькнула и пропала, потерявшись на фоне ясного осознания: так надо. Не ему надо, и даже, наверное, не мирам — какое им дело до смертных, копошащихся на поверхности? Одной забавной рыжей дикарке, не знающей страшного слова «война». Для того, чтобы так никогда его и не узнать. И сейчас это казалось ему важнее всего, включая собственную жизнь.