Ким Харрисон - Игры немертвых (ЛП) (др. перевод)

Злость Ала переместилась с меня на нее. Прищурив глаза, он отшатнулся от Тритон.

— Мы закончили, Рэйчел, — сказал он, его слова били мне прямо в сердце. — Больше не звони мне. Теперь ты не моя студентка.

— Ал, — прохрипела я, прижав руку к горлу, когда вышло резкое карканье. Мистики отлетели от меня, сплетаясь вокруг него и утверждая, что он послушает, он поймет. Все было не так, как я хотела. Но демон был слеп ко мне, и он поднял руку, останавливая мои следующие слова.

— Меня зовут Галли, и, если я еще когда-либо увижу тебя — я тебя убью.

Развернувшись так, что фалды его сюртука крутанулись следом, он подхватил свою трость с земли. Камень в набалдашнике раскололся, и демон отбросил его, уходя прочь, исчезая между одним шагом и следующим. Растерянные, мистики собрались на том месте, где он был. Мой фокус сместился глубже, находя горящее здание.

— Если ты сделаешь ей больно, ты умрешь, — прозвучал голос Трента надо мной.

Ах да. Мы же еще не закончили.

Он напрягся, когда Тритон шагнула к нам, ее бесполый халат зашлепал по ее босым ногам.

— Не будь глупым, — сказала она, оттесняя его в сторону, чтобы демоница могла помочь мне встать. — Ты меня позвал.

Я с трудом выпрямилась, чувствуя головокружение. Он знал имя Тритон?

— Они не могут быть фальшивкой, — сказала я, когда мистики вернулись ко мне. — Они настоящие. Они слишком настоящие!

Боль дугой пронзила меня, и я дернулась. Со слезящимися глазами я поняла, что Тритон ударила меня.

— Они не настоящие, — сказала она. — Отпусти их.

Я убрала руку от горящего лица.

— Я пыталась, — возразила я. — Я отвела их прямо к ней. Я заставила их войти в линию. Они вернулись!

Я в разочаровании провела ладонями по рукам, словно могла счистить их.

— Они продолжают возвращаться…

Скривившись, Тритон сжала мое плечо, потянув меня на шаг дальше от Трента.

— Отпусти их, — потребовала она вновь. — Посмотри на меня! — закричала она, когда я попыталась что-то сказать. — Отпусти их. Они порождение твоего разума, способ твоего связанного ограничениями существования обработать сырую энергию созидания.

— Лгунья! — я вырвалась от нее. — Они настоящие. Она знает вещи, о которых я могу только догадываться, и она сказала, что больше никто не пообещает ей становление. Зачем ей говорить такое, если она не реальна?

Тритон моргнула, и ошеломленное, почти блаженное выражение смягчило ее лицо.

— Я не думала, что она еще помнит.

Я заморгала, молча обдумывая ее внезапно застенчивое поведение. Богиня сказала, что это уже случалось. Тритон знала это. Тритон была сумасшедшей.

— Ты? — сказала я, убедившись в этом, когда демоница покраснела.

— Ты! — я глянула на Трента, затем потянула ее еще дальше, прося его оставаться на месте. Он выглядел раздраженным, но не стал идти следом. — Ты знаешь, что они реальны, — почти прошипела я. — Так почему ты пытаешься убедить меня в обратном?

Тритон бросила взгляд на Трента за моей спиной, когда он поднял расколовшийся камень с трости Ала.

— Демоны не барахтаются в эльфийской религии, — сухо сказала она. — Даже если эта религия несет больше власти в желании, чем демонская магия в действии.

Я в шоке открыла рот. О Боже. Я стану сумасшедшей. Даже если выживу, я сойду с ума. Я стану еще одной Тритон.

— Тем не менее, ты должна избавиться от них, иначе Богиня убьет тебя, чтобы избежать нового изменения. Позволь мне собрать их. Я могу их вернуть, — улыбка изогнула ее губы. — Она меня до ужаса боится.

Чувство было мне знакомо.

— Но они сразу же вернутся, — возразила я.

Тритон покачала головой, опустив глаза, когда что-то вспомнила.

— Богиня убьет все воспоминания о тебе, как только увидит тебя мертвой. В прошлый раз ты застала ее врасплох, но теперь она предупреждена. Еще раз ты не сбежишь. Она Богиня, а ты, Рэйчел…

Я подавила дрожь, когда Тритон провела тонкой рукой по моим волосам.

— Ты нет, — закончила она.

Мистики во мне задрожали от страха, и я собрала их ближе к себе. Было очевидно, что Тритон хотела вытащить их из меня, что она хотела сохранить свою тайну о том, что она тоже заглянула слишком глубоко в секрет, что эльфийская магия, основанная на божестве, сильнее, чем демонская магия, основанная на воле личности. Но позволить Богине их убить? За что? Чтобы я могла избавиться от вечности страданий без любви, в которой они застрянут?

— Почему? — спросила я, а Тритон издала крошечный звук удивления. — Если меня будут преследовать за то, кого я люблю, то почему бы мне не быть сумасшедшей? Тогда я могла бы остановить вас всех.

Тритон отступила в тревоге.

— У сумасшедшего демона есть власть, — сказала я, и она вздрогнула. — Они слушают тебя. Они выслушают меня! С силой Богини я могла бы победить вас всех, и ты это знаешь. Вот почему у вас с самого начала были проблемы с дикой магией.

Тритон беспокойно потерла шею, такого жеста я никогда раньше у нее не видела.

— Ты не права, — сказала она, и Трент осторожно приблизился, пока не встал прямо за моим локтем, — Рэйчел, он — эльф. Освобожденный фамилиар. Может, если бы был способ объединить два наших вида, они бы на это пошли, но его не существует.

Она говорила о детях. Вот почему Ал так долго держал Кери. Он пытался найти способ преодолеть пропасть. И ему не удалось.

— Да, я понимаю, — сказала я с горечью. — Они сделали вас рабами, вы попытались убить их, они заключили вас в Безвременье, и вы оба испоганили друг другу генетику так, чтобы ни у кого из вас не было детей. Но Трент этого не делал. Я пущу тебя в свой разум, чтобы вытащить их вперед, чтобы все поверили, что мистики — это психоз и ты смогла сохранить свой секрет, но я не хочу, чтобы она убивала их, я хочу, чтобы ты разобралась с этим, и чтобы демоны оставили меня с Трентом в покое!

Мое сердце колотилось. Трент стоял возле моего локтя, и мистики во мне притихли. Они знали о любви и самопожертвовании, но я не хотела, чтобы они умирали.

— Измени резонанс моей души, — неожиданно предложила я, и ее голова резко поднялась. — Измени его, чтобы мистики, привязанные ко мне, не смогли меня найти.

Нет! Завыли они, и я закричала на них, веля заткнуться.

— До тех пор, пока они будут оставаться вне линии, они не будут отравлять ее снами о новом.

Глаза Тритон сузились, и я вздохнула, чтобы закончить свою угрозу.

— И, если кто-нибудь когда-нибудь сделает что-то против меня или Трента, я пойду найду их и заберу себе, потому что они реальны, и мы обе знаем об этом.

Ее губы изогнулись, и набравшись смелости, я подняла подбородок, сумев заглушить свою дрожь, когда Тритон стукнула нижней частью своего посоха об цемент, разбивая его. То горящее здание вдалеке обрушилось в величественно душе из искр. Мгновение там царила темнота, а затем пламя заполыхало ярче.