Мария Сакрытина - Слушаю и повинуюсь

– А борода у него ненастоящая, – подмигнул Валид, и царевич восхитился еще больше.

Бороду пришлось отдать – мальчишки цепляли ее на себя по очереди, а то и вместе.

– Валид, пожалуйста, – украдкой шепнул Амин, на что мальчишка только оскорбленно хмыкнул, гаденько пожелал спокойного сна и утащил царевича в другую комнату.

Амин, и впрямь валившийся с ног, позволил себе стереть «морщины» с лица, лечь, подтащить под голову ближайшую подушку с пола и закрыть глаза – чуть-чуть, на пару мгновений.

Но даже шумные игры веселящихся мальчишек его в итоге не разбудили.

Амин проснулся на закате. Было тихо – странно тихо, Амин было испугался, не случилось ли что с мальчиками. Но произойди с царевичем беда, сюда сбежалась бы вся царская стража, и так тихо уж точно бы не было.

Амин откинул тонкое шерстяное покрывало, удивленно его скомкал. Юноша точно помнил, что раньше никаких покрывал в комнате не было. Рядом обнаружился кувшин с водой и чаша для омовений. Очевидно, слуги сюда все-таки приходят, решил Амин. Ни царевич, ни тем более Валид не стали бы за ним так ухаживать.

Теплые ало-золотые лучи нитями прошивали изящные оконца, мимо которых Амин проходил, ища детей. Башня оказалась просторней внутри, чем он думал, и Амин скоро умудрился запутаться в ярусах и переплетении комнаток. У нее совершенно точно было две винтовые лестницы, и они-то и сбивали с толку, периодически пересекаясь и раздваиваясь в самых неожиданных местах.

На верхней террасе, куда юноша выбрался совершенно случайно, было ветрено, тепло и очень солнечно. Последние закатные лучи ласково гладили бурые плиты, точно Аллат, ласкаясь, задумчиво изучала человеческую игрушку.

У Амина захватило дух, когда он выпрямился. Вокруг, не сдерживаемое ни стенами, ни даже малюсенькой оградой, многослойным покрывалом развернулось небо. Пронзительно-алое, с золотыми и сиреневыми блестками облачков, оно было со всех сторон и, Амин был уверен, глянь он вниз, там тоже будет небо.

Лучи ласково окутали юношу, и Амин широко, радостно улыбнулся, распахивая руки. Свобода… сейчас она не была пустым звуком. Она была здесь, в небе, бескрайнем, волшебно-красивом, в свистящем ветре – настоящая свобода, как в детстве, когда он верил, что может полететь над океаном, как летают птицы…

Амин расслабился и представил, что ветер уносит его вверх, в алую прозрачную вышину, что земля проплывает у него под ногами, что его тело легкое, как перышко.

И видением в разгорающемся небе блеснула лазоревая тень.

«Птица», – пронеслось в голове.

Чудесная, как и должна быть удача, птица приближалась – на миг Амину почудилось, что он слышит ее песню.

Она пела о свободе. О желании. О себе.

На мгновение Амин поверил, что это чудо может быть настоящим.

На мгновение птица приблизилась настолько, что он мог разглядеть каждое лазоревое перышко и алые всполохи огня в человеческих глазах.

На мгновение он и правда знал, что протяни руку…

– Выспался?

Амин со вздохом открыл глаза. Поежился – теперь лучи уже не казались такими ласковыми, да и яркими тоже. Даже небо потускнело.

– Я за тобой шел, – добавил Валид, усаживаясь тут же на пол и глядя на Амина снизу вверх. – Подумал, ты заблудился.

– Я вас искал, – пожал плечами Амин, садясь рядом с мальчиком. – Как там царевич? Надеюсь, еще жив?

– А что с ним будет, – усмехнулся Валид. – Я его уболтал, заиграл, так он теперь дрыхнет. И это надолго, я позаботился.

Амин посмотрел на него и зачем-то спросил:

– Ты не боишься высоты?

Мальчик удивленно распахнул глаза.

– Нет, конечно. Я отлично летаю.

Амин улыбнулся и кивнул. Ну конечно, как же он мог забыть.

– Где же твои крылья?

Мальчик протянул ему обе руки.

– Вот. Что? Ты же знаешь, я только выгляжу, как человек.

– А на самом деле?

– А на самом деле – не человек, – усмехнулся Валид. И, оглянувшись, заметил: – Красиво. Мне нравятся такие места. Где небо. Знаешь, почему боги любят небо?

Амин заинтересованно посмотрел на него.

– Потому что оно – самое удивительное чудо в нашем мире, – доверительно сообщил мальчик. – А еще потому, что сверху удобней наблюдать за вами, людьми. Считается, что вы забавные.

– Забавные?

– Не похожи на нас, – объяснил мальчик. – Странные.

– Нас, – удивленно повторил Амин, и Валид поджал губы. Но потом огляделся и снова расслабился.

– Я ни за что бы не променял это волшебство на жизнь на земле. На земле ты никогда не бываешь свободен.

– Почему же ты тогда живешь на земле? – тихо спросил Амин.

– Меня не пускают, – грустно улыбнулся мальчик. – Меня поймали и держат здесь. Я попытался сбежать, но… Я все равно не могу вернуться, пока… Забудь, – оборвал себя мальчик. – Ты человек. Незачем тебе это знать.

Амин подался вперед.

– Я могу помочь?

Валид поднял на него сверкающие глаза.

– Нет.

– Валид, я…

– Не можешь, – твердо повторил мальчик. – Это колдун, Амин, тебе с ним не справиться. Ты только человек.

– Ну, – улыбнулся юноша. – Ты не можешь знать наверняка, что могут люди. Хоть ты и вещий, – добавил он, подмигнув. – Я женюсь на царевне Алие и освобожу тебя. Я обещаю, – сказал он, вставая и не видя, как губы мальчика складываются в грустную улыбку.

– Дурачок, – печально вздохнул Валид. Глянул на догоревшее, покрывшееся синеватой пленкой небо и тяжело вздохнул. – Не нужно быть вещим, чтобы знать: тебя убьют. Но ты меня не слушаешь. Ты послушно идешь к своей судьбе, как ее плетет Манат, будь проклята эта занудная старуха. Умрешь, и одним лучиком на этой кровавой земле станет меньше…

– Валид, – окликнул его от лестницы Амин. – Ты идешь?

Мальчик грустно покачал головой, закусил губу. Но, быстро встряхнувшись, побежал вслед за юношей.

А внизу, на земле сгущались тени. И некоторые из них были очень даже живыми и тянулись к башне.

– Да спит он, спит, – хмыкнул Валид, глядя как Амин присматривается к лежащему на кровати царевичу. Поморщился, когда юноша заботливо поправил мальчику покрывало.

– Ты узнал, от чего он умрет? – шепнул Амин, уводя Валида из спальни. В соседней комнате тоже было грязно, а некоторые пятна на ковре и вовсе казались совсем свежими. Амин с трудом выбрал уголок почище, подтянул к себе чашу с чудом уцелевшими фруктами.

Валид нагло цапнул самую большую виноградную гроздь и целиком отправил в рот. Амин проводил ее взглядом и со вздохом посмотрел на потолок.

– Валид, от жизни этого ребенка зависит моя жизнь.

– Вы, люди, вообще так трепетно к своим жизням относитесь, – ухмыльнулся мальчик. – Даже смешно.

Амин поморщился.

– Его убьет раб, – ответил, наконец, Валид.

– Раб? – вскинул брови Амин. – Чей? Кто-то из слуг?