Марина Суржевская - Янтарь чужих воспоминаний

— По симптомам — полчаса назад, — отчеканил врач и, откланявшись, ушел.

Лили постояла, раздумывая, и тихо пошла в сторону гостевой комнаты, где расположили неожиданного гостя. Мужчина лежал на низкой кушетке, закрыв глаза, и она уже хотела уйти, но он повернул голову. Зеленые глаза смотрели со странным выражением, и Лили замешкалась, снова смутившись.

— Не уходите.

— Врач дал вам успокоительное, чтобы вы смогли поспать до утра, — девушка осторожно приблизилась. — Он сказал, что вы пережили сильное нервное потрясение, — она запнулась, подумав, что спрашивать о таких вещах незнакомца как-то слишком невежливо. И хоть Лили уже целый год брала уроки по самым различным дисциплинам и даже делала успехи, она все еще чувствовала себя порой неотесанной девчонкой.

Но мужчина неожиданно рассмеялся.

— Потрясение, да, — он снова улыбнулся. — Знаете, мне говорили, что у меня эмоциональное выгорание, и это не лечится.

— Какой ужас, — искренне огорчилась Лили. — Я слышала о таком.

— Так вот, — мужчина откинул голову на подушку, — они ошибались, — он снова рассмеялся, и Лили тоже улыбнулась, хоть и не совсем поняла, что гость имеет в виду.

— Так вы останетесь до утра?

— Да. Я останусь. Посидите со мной? Недолго.

— Конечно, — Лили присела на краешек кресла. — Вы издалека?

— Почему вы так думаете?

— Не знаю… просто показалось, — растерялась девушка.

— Вы правы. Я был какое-то время… далеко. Пытался заново научиться жить.

— Получилось?

— Думаю, да.

Лили прикусила губу, но расспрашивать постеснялась.

— А мы вот тоже уезжаем на днях, представляете? К морю.

— Надолго? — вскинулся мужчина.

— Наверное, да. Понимаете, я сильно болела. Сейчас болезнь отступила, но врачи советуют мне поменять климат. Да и Лайнель там будет лучше. К тому же, этот дом…

— Он вам не нравится?

Лили помялась, но все же сказала. Этому гостю хотелось открыться.

— Он словно шкатулка с воспоминаниями. Их много, и все… чужие, — она смутилась и покраснела. — Простите, я порой говорю глупости.

— Это не глупость, — зеленые глаза так внимательно изучали Лили, что ей стало неловко. И снова бросило в жар. Но когда мужчина прикрыл глаза, ей захотелось, чтобы он снова на нее посмотрел. — Лай-нель, — словно смакуя, повторил незнакомец и прищурился, словно довольный кот. — Красивое имя. Мне нравится. А на море, возможно, неплохо.

— Там чудесно, — улыбнулась Лили и всполошилась, — может… хотите есть? Я велю принести вам ужин…

— Я бы съел тебя.

— Что, простите? — опешила Лили, не поверив своим ушам. И покраснела, не понимая, почему ей послышалось такое? Нет, все-таки сегодня с ней твориться что-то неладное!

— Нет, я не голоден, — серьезно повторил мужчина, откидываясь на подушки. На его губах все еще играла улыбка, и ресницы подрагивали, словно он с трудом держал глаза закрытыми.

— Тогда хорошей вам ночи, — пробормотала Лили и выскочила за дверь.

Ее сердце снова колотилось, как сумасшедшее. Странный незнакомец одной своей улыбкой лишал ее способности думать. Девушка вздохнула и пошла вверх по лестнице, касаясь перил пальчиком. Раньше на галерее висели портреты, но, поддавшись своим желаниям, Лили затеяла грандиозный ремонт. И переделала почти все комнаты этого дома, благо, средств у нее оказалось предостаточно. Теперь стены украшали полотна, на которых цвели желтые ромашки и красные маки, а черный камень лестницы устилал мягкий светлый ковер.

Мрак вышел ей навстречу, беззвучно ступая и щуря желтые глазищи.

— Что, прячешься от Нель? — с пониманием спросила Лили и присела, почесала кота за ухом. Он тихо замурчал, но бдительности не потерял, и позыркивал, готовый сорваться и исчезнуть, как только в поле зрения окажется маленькая девочка, принимающая его за пушистую игрушку.

— А у нас гости, — неизвестно зачем сообщила коту Лили шепотом. — Вернее, гость. Один.

Мрак дернул хвостом и ушел, не проникнувшись важностью сообщения. Лили постояла у перил, рассматривая дождливый город на одной из картин. Она была совсем маленькой и висела сбоку, потому что совсем не вписывалась в ряд цветущих полей. Но девушке она нравилась больше других. Арка моста на полотне была оплетена кружевом оград, а в отражении на темном граните виднелся призрачный город. Эту картину Лили любила больше всего и могла подолгу стоять перед ней, погружаясь в странное оцепенение.

Но сейчас она лишь улыбнулась холсту и пошла дальше по галерее, заглянула в детскую.

— Чем занимается моя маленькая непоседа?

— Мы играем, госпожа Лили, — улыбнулась няня. — Вы видели новую газету? Снова пишут о чете Дартер.

— Да, я уже читала. Конечно, пишут, сенсация ведь, Кристина и Орин вывели новый янтарь, говорят, безопасный. Я за них рада, только теперь даже не знаю, когда они вернутся из столицы. Похоже, они там поселились надолго, — девушка вздохнула. — А я скучаю по ним и маленькому Крису.

— Сорванец, — поджала губы няня, а Лили рассмеялась. Да уж, когда семья Дартеров приезжала в гости, то весь дом на ушах стоял.

На изображении в газете Кристина выглядела счастливой, и Лили тихо порадовалась за нее. И тронула подарок подруги — свой браслет. Крис смеялась, что защита такой богатой невесте жизненно необходима, иначе ее мигом окрутит какой-нибудь ушлый эмпат.

— Áку! — потребовала Лайнель сказку. Лили с улыбкой кивнула няне, отпуская женщину, и вытащила их с дочкой любимую книгу. Девочка устроилась на диване, колотя ножками. — Что мы сегодня будем читать? — задумалась Лили, неторопливо перелистывая страницы. Этот ритуал повторялся каждый день и доставлял истинное удовольствие им обеим. — Может, про маленькую русалочку? Или утенка?

— Кай! — звонко потребовала Лайнель.

— Дай? — удивленно переспросила ее мама.

— Кай! — застучала малышка ножками.

— Хм, — Лили безошибочно открыла нужную страницу и попыталась вспомнить, когда она читала дочери эту сказку. Из всей книги только историю мальчика с осколком льда в груди девушка перелистывала: почему-то стоило её начать, и сердце ускоряло свой бег, а на глаза наворачивались слезы. И почему-то представлялось лицо, которое она все не могла рассмотреть, как не старалась. Неожиданно, ей в голову пришла мысль, что это имя подошло бы незнакомцу, что спит сейчас в гостевой комнате. Словно имя нашло свой образ и слилось с ним внутри Лили. И сразу стало спокойно, даже радостно, а Лили повела пальчиком по строчкам:

«… в большом городе, где столько домов и людей, что не всем и каждому удается отгородить себе хоть маленькое местечко для садика, и где большинству жителей приходится довольствоваться комнатными цветами в горшках, жили двое бедных детей. Они не были в родстве, но любили друг друга, как брат и сестра…»