Марина Кистяева - Я всё снесу, милый

Она не ошиблась.

В конце рабочего дня, когда в шесть десять она вышла из офиса, на парковке ждал Юрий на новой, еще более крутой машине.

— «Ламборджини», — с восхищением пропела идущая рядом Ляля.

Если бы Зоя знала, чем закончится желание Юрия отблагодарить ее за оказанную помощь, ни за что бы не согласилась с ним поужинать…

Тряхнув головой, прогнала наваждение. Мальчик Юра был избалованным папенькиным сынком — отсюда и все ее беды. Прошлые и настоящие. Но что сделано, то сделано.

Зоя вышла из ванной и услышала восхищенный свист.

— Затейник, это сейчас что было? — прыснула она.

— Восхищение, — голос робота активно имитировал соответствующие эмоции.

— Нравлюсь? — Зоя поддалась игривому настроению.

— Ты… Зоя ширас, ты преступница! — вынес он вердикт.

— Я? — она ткнула указательным пальцем в грудь. — Почему это? Всегда жила честно и законопослушно.

— Ты прячешь красоту.

— Дан, ой, перестань. Какая красота… Я обычная девушка.

— Ну, не скажи. Многоуважаемый мрасс будет доволен.

Настроение тотчас испортилось, и Зоя махнула рукой.

— Доволен он будет или недоволен — какая разница, — проворчала, направляясь к шкафу, куда аккуратно повесили ее вещи. Из ванной она вышла в нижнем белье. Зоя настаивала на простом хлопковом, но Олеся выбрала кружевные комплекты. Зоя настаивать не стала — придет время, купит другое.

Из шкафа она выудила простое белое платье и быстро натянула его через голову.

— Так сойдет?

Тишина.

— Эй, затейник, снова убег информировать управляющую?

— Обижаешь, ширас Зоя, я любуюсь тобой. И думаю.

— За «любуюсь» — спасибо. А думать… Ты это брось. Не принято в этом доме думать. Тут за нас думает Юлиан Варшавский.

Послышалось ворчание.

— Вот скажи, тебе обязательно быть такой язвой?

— У меня такая защитная реакция. Уж на это‑то я имею право?

Ровно в восемь Зоя стояла в гостиной, нервно заламывая руки. Чего она разволновалась? В ее жизни были ужины и поважнее, и потруднее. Справлялась. И на этот раз справится.

В одном дан — затейник прав. Она стала язвой. Вроде бы никогда не отличалась дурным характером, а тут точно с поводка сорвалась. Ей надо успокоиться, угомониться. Когда почти ничего нельзя сделать, остается плыть по течению.

Правильным и главным словом было «почти».

Кое‑что сделать все же можно.

И она собирается это осуществить.

Варшавский появился неслышно. Она скорее почувствовала его взгляд на себе, чем увидела. Резко обернулась и вздрогнула.

Взгляд Варшавского ей не понравился. Он смотрел, прищурившись. Холодные мурашки побежали по спине, ноги дрогнули.

— Что на этот раз не так? — Зоя сразу встала в «позу».

Вопрос оставили без ответа.

— Недурно, очень даже недурно…

Мрасс подошел к ней едва ли не вплотную, и Зою накрыл терпкий аромат его парфюма. Голова слегка закружилась. Что за непонятная реакция? Мужчина возвышался над ней, и Зое пришлось вскинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Выказывать страх, который возник в ответ на мужскую агрессивную сексуальность, она не собиралась.

Он такой большой…

Она такая маленькая…

— Недурно что? — снова спросила девушка.

И снова ей не удосужились ответить.

Мужские губы расплылись в чувственной улыбке.

— Отпуск обещает быть интересным.

Ей захотелось его ударить.

Развернуться и залепить оплеуху.

Сильную.

Такую, чтобы остался отпечаток на щеке.

Мрасс Юлиан Варшавский вольготно устроился на диване, вытянув ноги, и погрузился в чтение документов.

А Зоя сидела напротив и нервничала. Оттого в голову и приходили разного рода непонятные желания.

Два дня пролетели быстро. После того ужина, когда она показала себя «во всей красе», Зоя видела Юлиана издалека, что не могло ее не радовать. Она жила точно на пороховой бочке. Все время ждала новых сюрпризов и распоряжений. Что‑то ее тревожило, но она никак не могла понять что.

Ходила, прислушивалась, присматривалась. Пыталась разобраться в устройстве нового мира. Доставала затейника, без чьих бесед уже откровенно скучала. Зоя привыкла, что он незримо присутствует в комнате, и давно перестала его стесняться.

По прошествии выделенных ей дней пришла к неутешительному выводу — предстоит научиться очень многому. Освоиться. Более того, для осуществления задуманного предстоит тщательно подготовиться. Сколько у нее времени? Полгода, максимум год. За это время надо слиться с окружающим миром, чтобы никто не мог определить, что она — ширас.

И ни одна душа не должна догадаться о том, что Зоя задумала.

Она больше не будет жертвой…

Когда пришел день икс, дан разбудил ее в шесть утра:

— Ширас Зоя, вы вылетаете рано. Нужно просыпаться.

Накануне Зоя снова хозяйничала на кухне Алисии — пекла яблочный пирог — и легла в начале пятого.

— Затейник, ты‑то хоть не издевайся, — простонала она.

— Ничего не могу поделать. Распоряжение…

— …господина мрасса, — Зоя вытолкала себя из кровати и поплелась умываться.

Что ж, она будет готова вовремя.

Когда Варшавский появился на верхней ступени лестницы, ожидала его внизу.

— Надо же… Уже готова, — видимо, пришла его очередь язвить.

Зоя развела руками, мол, она тоже умеет удивлять.

— Доброе утро. А почему подъем в такую рань?

— Я всегда рано встаю.

— Учту на будущее.

Варшавский, сбегающий по лестнице, на мгновение замер и прищурился, пытливо всматриваясь в Зою. Та стояла как ни в чем не бывало. Сказала и сказала, что с того?

— Решила перестать ерничать? — в проницательности ему не откажешь.

— Привыкаю к новой жизни. И новому статусу, — ответила Зоя и через силу улыбнулась.

Она кое‑как привела себя в порядок, Варшавский же выглядел отдохнувшим и бодрым. Зоя бы не удивилась, узнай, что он уже успел проплыть несколько кругов в бассейне или побывать в тренажерном зале. Алисия как‑то обмолвилась, что господин Юлиан занимается физическими упражнениями каждое утро, чтобы быть в тонусе. Сейчас Зоя убедилась в этом воочию.

На мрассе были белые легкие брюки и белая рубашка, выгодно оттеняющая темную бронзовую кожу. В голове мелькнула шальная мысль — хорошо, что мужчина, выбравший ее (она сознательно избегала слова «купивший») оказался молодым и, чего уж греха таить, чертовски привлекательным. С таким хотя бы приятно будет заниматься сексом. Вот она и подошла к этому моменту. А что? Секса не избежать. Не для душевных же бесед они летят на Варгас.

При мысли о сексе внизу живота сладко заныло. Черт бы побрал эти гормоны! Так недалеко и до момента, когда она сама с радостью запрыгнет в постель мрасса, лишь бы унять жар между ног.

Бред…

Как выяснилось часом позже, бред только начинался.