Тахера Мафи - Разрушь меня

Пожарную лестницу в этом здании, похоже, невозможно найти. Ноги стучат по кафельному полу, руки ищут в мрачном свете выход, хоть какой-то доступ на улицу. Это здание больше, чем мы ожидали, массивное, с сотнями возможных направлений. Я понимаю, что это, должно быть, было складом , а не просто магазином. Адам бросается к перевернутому столу, тянет меня за собой.

— Не будь глупцом, Кент, ты не можешь бегать вечно! — кричит кто-то. Источник голоса более чем в десяти метрах от нас.

Адам сглатывает. Сжимает челюсть. Люди, что пытаются убить его, когда-то обедали с ним. Ездили с ним. Жили с ним. Он знает этих парней. Интересно, делает ли это знание все только хуже.

— Просто отдай нам девушку, — добавляет новый голос. — Просто отдай нам девушку, и мы не будем стрелять в тебя. Мы сделаем вид, что упустили тебя. Уорнер хочет только девушку.

Адам тяжело дышит. Он перехватывает пистолет покрепче. Высовывает голову на долю секунды и стреляет. Кто-то падает на пол, кричит.

— КЕНТ, ТЫ СУКИН СЫН…

Адам использует этот момент, чтобы бежать. Мы выскакиваем из-за стола и летим в сторону лестницы. Выстрелы скользят в миллиметрах от нас. Интересно, только ли эти два человека последовали за нами сюда.

Винтовая лестница ведет на нижний уровень, в какой-то подвал. Кто-то пытается стрелять в Адама, но наши беспорядочные движения делают это невозможным. Слишком велика вероятность попасть в меня. Мужчины выкрикивает массу ругательств нам вслед.

Адам опрокидывает как можно больше вещей, пока мы бежим, создавая любое препятствие и любую опасность, чтобы замедлить солдат позади нас. Я вижу пару дверей в подземные убежища от ураганов, должно быть, эти места разоряло торнадо. Погода непокорная, стихийные бедствия не в новинку. Циклоны, должно быть, рвали этот город между собой.

— Адам. — Я дергаю его за руку. Мы прячемся за низкой стеной. Я указываю на наш единственно возможный путь к отступлению.

Он сжимает мою руку.

— Хорошо подметила. — Но мы не двигаемся, пока воздух вокруг нас не смещается.

Оплошность. Приглушенный крик. Здесь ослепительно темно, очевидно, электричество отключено давно. Солдат споткнулся об одно из препятствий Адама, оставленных позади.

Адам прижимает пистолет к груди. Делает глубокий вдох. Поворачивается и делает быстрый выстрел.

Его прицел превосходен.

Неконтролируемый взрыв нецензурных слов тому подтверждение.

Адам резко выдыхает.

— Я стреляю, чтобы ранить, — говорит он. — Не убить.

— Я знаю, — говорю я ему. Хотя и не была в этом уверена.

Мы бежим к двери, и Адам пытается открыть защелку. Замок почти заржавел. Мы в отчаянии. Я не знаю, через какое время нас обнаружит другой отряд солдат. Я собираюсь предложить ему выстрелить в замок, когда Адам наконец-то открывает его.

Он ногой вышибает дверь, и мы вырываемся на улицу. Там — на выбор — три машины.

Я так счастлива, что могу заплакать.

— Самое время, — говорит он.

Но это не Адам произносит эти слова.

Кровь повсюду.

Адам лежит на земле, скорчившись, но я не знаю, куда его подстрелили. Вокруг него собираются солдаты, и я впиваюсь ногтями в держащие меня руки, пиная воздух и выкрикивая в пустоту. Кто-то утаскивает меня подальше, и я не могу видеть, что они делают с Адамом. Боль сковывает конечности, стискивает суставы, ломает каждую кость в моем теле. Я хочу завизжать на все небо, хочу упасть на колени и захлебнуться слезами в земле. Я не понимаю, почему эта агония не находит выхода в моих криках. Почему чья-то рука зажимает мой рот.

— Если я уберу руку, ты должна пообещать мне, что не будешь кричать, — говорит он мне.

Он прикасается к моему лицу голыми руками, и я не знаю, где обронила пистолет.

Уорнер утаскивает меня во все еще функционирующее здание и ударом ноги распахивает дверь. Включает свет. Флуоресцентные лампы загораются с присущим им приглушенным гулом.

На стенах тут и там висят картинки, радуги из алфавита прикреплены степлером к пробковым плитам. Небольшие столы разбросаны по всей комнате. Мы в классе.

Интересно, это ли место служит школой, в которую ходит Джеймс.

Уорнер убирает руку. Его глаза тусклого зеленого оттенка настолько светятся счастьем, что я в ужасе.

— Боже, как же я скучал по тебе, — говорит он мне. — Ты же не думала, что я вот так легко позволю тебе уйти?

— Ты подстрелил Адама. — Единственные слова, которые приходят мне на ум. Мой разум помутился от неверия. Я вижу перед собой его прекрасное тело, распростертое на земле, и вокруг все красное-красное-красное. Мне нужно знать, жив ли он. Он должен быть жив.

Я вижу блеск в глазах Уорнера.

— Кент мертв.

— Нет …

Уорнер загоняет меня в угол, и я понимаю, что никогда в своей жизни я не была так беспомощна. Никогда не была настолько уязвима. Я провела семнадцать лет, мечтая избавиться от своего проклятия, но в этот момент я, больше чем когда-либо, отчаянно желаю его вернуть. Глаза Уорнера неожиданно теплеют. Его постоянно сменяющие друг друга эмоции очень сложно предугадать. Им сложно противостоять.

— Джульетта, — говорит он и так нежно прикасается к моей руке, что это обескураживает меня. — Ты заметила? Кажется, у меня иммунитет к твоему дару. — Он изучает мои глаза. — Невероятно, не правда ли? Ты заметила? — вновь спрашивает он. — Когда пыталась сбежать? Ты почувствовала это?..

Уорнер, который абсолютно ничего не упускает. Уорнер, который замечает каждую мельчайшую деталь.

Конечно же, он знает.

Но я шокирована нежностью в его голосе. Искренностью, с которой он хочет узнать ответ.

Он словно неприрученная собака, безумная и одичавшая, жадная до хаоса, постоянно желающая узнавания и принятия.

Любви.

— Мы действительно можем быть вместе, — говорит он мне, словно не замечая моего молчания. Он притягивает мне ближе, слишком близко. Я застываю, покрытая пятью сотнями слоев страха. Ошеломленная скорбью и неверием.

Его руки тянутся к моему лицу, губы — к моим губам. Мой мозг в огне, готовый взорваться от невероятности этого момента. Мне кажется, словно я наблюдаю за всем со стороны, оторванная от своего тела, без возможности вмешаться. Больше чем чем-либо еще я шокирована нежностью его рук, искренностью его глаз.

— Я хочу, чтобы ты выбрала меня, — говорит он. — Я хочу, чтобы ты сама выбрала быть со мной. Я хочу, чтобы ты сама хотела этого…

— Ты сошел с ума, — выдавливаю я. — Ты безумен…

— Ты просто боишься того, на что способна. — Его голос мягок. Спокоен. Медленен.

Обманчиво убедителен. Я никогда до этого не замечала, насколько у него приятный голос. — Признай это, — говорит он. — Мы идеальны друг для друга. Ты хочешь силу. Тебе нравится чувствовать оружие в своей руке. И тебя… тянет ко мне.