Филис Каст - Богиня легенды

— Тогда с чего бешенство?

— Из-за того, что я не дал тебе возможности все объяснить. Ведь я учу своих солдат, что прежде всего необходимо научиться слушать. А сам не прислушался.

— Я ничего и не объясняла. Я промолчала, а это тоже своего рода ложь.

Артур потер подбородок; с его плеч как будто свалился тяжкий груз.

— В этом и кроется твое непомерное вероломство, графиня?

Изабель немного помолчала.

— Ну да, думаю, в этом.

— И ты раскаиваешься? — спросил король, не в силах стереть улыбку с лица.

— Не могу и передать, как сильно! Ты не единственный, кто весь день фантазировал.

— В таком случае король решает простить тебя. Если такое никогда больше не повторится.

Она присела в реверансе.

— Мое самое искреннее желание, сэр, состоит в том, чтобы кое-что повторилось снова.

— И ты позволишь мне объяснить, как снимается моя одежда?

— Я всегда была сторонницей обучения новому.

Артур усмехнулся, подхватил Изабель и закружил.

— Как я тебя люблю, Изабель!

И тут же поставил ее на ноги, ошеломленный словами, что сорвались с его губ. А потрясенное выражение лица графини сказало ему, что эти слова были слишком поспешными.

— Прости. Я сам не понимаю, почему у меня это вырвалось. Наверное, от избытка чувств.

— А что, если прямо из сердца? — прошептала она.

— Но ты не готова услышать эти слова.

— От этого они не становятся менее ценными. Скорее наоборот, ты ведь не собирался такого говорить. Ты сказал то, что думал.

— Я не имел права. И понимаю, что ты, скорее всего, не готова ответить.

— А может быть, и готова, — тихо сказала Изабель, проводя пальцем по его лицу, от виска до подбородка, — Может, и готова.

— Если так, могу я услышать, как твои чудесные губы произнесут это?

— Я влюбилась в тебя, Артур. Похоже, положение у меня — хуже некуда, но ведь сердцу не прикажешь, правда? Оно хочет того, чего хочет.

— Да, правда.

Изабель хитро улыбнулась.

— Давай-ка поспеши вместе с не-девственницей в замок, нужно и делами заняться. Спорим, на ужин опять подадут маринованного угря!

Мгновение-другое король смотрел вслед графине — она подобрала юбки и припустила к замку.

А потом, смеясь от счастья и благодаря богов или судьбу, пошел за ней. Но не очень быстро, потому что разделял с графиней отвращение к маринованному угрю.

На ужин все собрались в довольно мрачном настроении. Люди в замке беспокоились за здоровье королевы. Но король поднялся и сообщил, что она чувствует себя лучше и скоро выздоровеет. Даже Ланселот явился. Это изрядно удивило Изабель. Ей казалось, что несчастный юноша должен был пытаться прокрасться в тщательно охраняемые покои Гиневры или хотя бы строить планы мести грибному миру.

Когда перед Изабель поставили тарелку, она обнаружила там целую гору овощей и кусок жареной утки, но ни единого кусочка угря.

Она посмотрела на короля — его тарелка была нагружена так же. Артур подмигнул Изабель и что-то шепнул слуге. Огромную чашу с маринованным угрем в центре стола тут же заменили чашей с рагу.

Изабель улыбнулась, принимаясь за овощи. Нравилось ей это или нет, она летела куда-то, стремительно и неудержимо. Она так любила короля Артура, что это почти причиняло ей боль.

Король что-то сказал на ухо Джеймсу, а тот зашептал на ухо Тому, а Том тихонько заговорил в самое ухо Изабель:

— Он сказал, что спор не включал в себя необходимость обязательно есть угря. Для тебя это что-то значит?

Изабель чуть не пролила вино. Она постаралась сосредоточиться. А потом тихонько сказала Тому:

— Передай ему, что это называется уверткой. И что он просто получил временную передышку от угря.

Том передал послание Джеймсу, а тот громко переспросил:

— Отвертка?

— Увертка, — ответил Том, — Увертка! Знаешь, это когда человек пытается чего-то избежать. Но при этом действует хитростью. Вот так. А графиня решила дать королю временную передышку от угря.

И снова их взгляды встретились. Изабель и Артур не смогли сдержаться и расхохотались. Она прикрыла лицо салфеткой, надеясь, что когда она ее опустит, все вокруг магическим образом исчезнут. Но ничего не вышло.

Король Артур поднялся.

— Сэры, нам с графиней Изабель необходимо обсудить возможные увертки и угрозы во время будущих переговоров. Прошу, оставайтесь за столом и заканчивайте ужин.

Он подошел к ней.

— Приношу извинения, графиня, я даже не спросил, не хочешь ли ты задержаться до того, как подадут сладости.

— Ох нет, король Артур, — ответила она. — Напротив, я горю желанием обсудить возможные последствия различных уверток.

Шелуха приличий мигом слетела с них, когда король и Изабель вышли на веранду недалеко от обеденной залы. Артур взял Изабель за руку, они спустились в сад и наконец перестали сдерживать смех.

Она даже схватилась за живот.

— Ох, Артур, мы ужасно себя вели!

Его глаза блестели, отражая свет фонарей.

— Да, но это было так приятно!

— Нужно вернуться за стол, как только разберемся с несогласиями по поводу уверток.

Артур снова расхохотался.

— Мы сообщим о достигнутом взаимопонимании, когда выйдем к завтраку.

— Так мы за это или против?

— Сначала надо определить, что такое «это».

Изабель чуть не задохнулась от хохота.

— Да, думаю, мы должны определить.

Король перестал смеяться и притянул ее к себе.

— Я так счастлив рядом с тобой, графиня! Ты меня окрыляешь. Мне так тебя не хватало весь день!

Изабель глубоко вздохнула, наслаждаясь его словами. Да, день был хлопотливым, но пустым. Потому что рядом не было Артура.

— Да, Артур… я тоже скучала по тебе.

— Мне все время хочется видеть тебя… какое-то странное чувство, я не могу даже описать его. Хорошо, что мы поговорили откровенно, и теперь я знаю: настоящее счастье невозможно для меня, если тебя не будет в моей жизни.

— Мы все это как-нибудь уладим, Артур. Как-то, как-нибудь… я уверена, что и нас с тобой, и Гиневру с Ланселотом ждет счастье. Давай просто доверимся судьбе.

Кто-то постучал в дверь веранды, и они поспешно отскочили друг от друга. На пороге появился Джеймс; он смотрел вниз и неловко переминался с ноги на ногу.

Король поднял с дорожки камешек и бросил в Джеймса. Тот испуганно вскинул голову, и Артур жестом подозвал его к себе.

— В чем дело, Джеймс?

— У меня послание для графини, — ответил тот, отвесив короткий поклон Изабель.

— Какое, Джеймс? — спросила она.

— Мэри… Мэри, ну, та самая, которая…

Изабель улыбнулась.

— Я знаю, кто такая Мэри, Джеймс. Она моя доверенная подруга.

— Ну, она просила передать, что плохо себя чувствует, у нее очень сильно болит голова, и она не сможет позаботиться о тебе вечером. Она шлет свои нижайшие извинения и надеется, что ты… — Джеймс откашлялся, — Что ты сумеешь сама постелить себе постель. Она просит прощения, графиня.