Нэнси Холдер - Наваждение

— А это мы еще поглядим, — произнес он вслух, напугав женщину, заправлявшую красный минивэн у соседнего насоса. И нахмурился: что-то в этой тетке было не так.

Короткие прилизанные волосы, нечто европейское в чертах лица. Он перевел взгляд на руку незнакомки, сжимавшую заправочный пистолет стакой силой, что под кожей проступили мышцы — весьма, кстати, впечатляющие. Жеро сощурилсяи попытался различить в тусклом свете еще какую-нибудь деталь.

Над запястьем у женщины тянулся шрам длинная, прямая линия, такие остаются от порезов нанесенных своей рукой. Попытка самоубийства исключается— тогда шрам был бы ниже... Нет, больше всего это похоже на след атама...

Незнакомка, ринувшись к нему, сбила с ног и навалилась сверху. Затылок Жеро глухо стукнулся об асфальт. В ушах зашумело. Что-то больно кольнуло горло.

— Где твой отец? Говори! — прошипела незнакомка.

Зрение прояснилось, и Жеро увидел пристав ленный кгорлу нож.

— Точно не знаю, — ответил он, рассудив, что не стоит вратьчеловеку, который может запросто тебя убить.

Судя по тому, как женщина поджала губы, она поняла, что услышанное — правда.

— Только не говори, что мой отец тебя бросил и теперь ты жаждешь с ним расквитаться, — пошутил Жеро. А что ему, собственно, оставалось. Тут не то чтобы прочитать заклинание — и рыпнуться не успеешь.

Женщина сухо засмеялась.

— Нет, все гораздо прозаичнее. Тем не менее я намерена его убить.

Жеро с трудом сглотнул, пытаясь не обращать внимания на впившееся в кожу лезвие.

— Занимай очередь.

— Так я и поверила! Зачем тебе убивать собственного отца?

— Ты же знаешь, кто я такой и кто мой отец.Так чего спрашиваешь?

Незнакомку это объяснение, похоже, удовлетворило: она кивнула, вспрыгнула на ноги и протянула руку. Жеро сжал предложенную ладонь, с трудом поднялся, отошел от женщины на парушагов — и только тогда выдохнул.

— Сэр Уильям приговорил твоего отца к смерти. Однако о тебе он ничего не говорил.

— Кто бы мог подумать, что забывчивость сэра Уильяма может иметь столь выгодные последствия, — вяло съязвил он и осторожно потрогал горло.

На кончиках пальцев остались капли крови. Жеро тихо ругнулся.

— Поверь мне, он о тебе не забыл. У сэра Уильяма длинная память — поэтому-то он еще и жив.

— Звучит так, будто у тебя был шанс убедиться в этом на собственном опыте.

Незнакомка вскинула глаза и покачала головой.

— Я видела, на что он способен. И вовсестремлюсь попасть ему в руки.

Жеро усмехнулся. Это двусмысленное заявление было суровым свидетельством тому, в каком мире жила стоявшая перед ним женщина, какой путь она выбрала в этой жизни.

— Твоя машина останется здесь. Поедешь со мной, — приказала она.

Жеро поглядел на нее с тревогой.

— Так я твойпленник?

— Скорее, союзник.Насколько я понимаю, мы оба преследуемту же цель.

— Еслине возражаешь, я предпочел бы встретиться на месте, — сказал он, пятясь к своей машине и готовясь воздвигнуть барьер.

— Не советую, — предупредила она, когда его рука легла на ручку дверцы.

— Да? И почему же?

Женщина улыбнулась — ехиднойтакой улыбочкой, — и Жеро показалось, что в него летят острые льдинки.

— Потому что, пока ты ходил за колой, я начинила твою машину взрывчаткой.

Он прирос к месту. Затем начал мысленно исследовать машину, пытаясь почувствовать неладное, однако искомое обнаружилось благодаря обычному зрению. Вот она, лежит на пассажирском сиденье — черная коробочка, из которой тянутся провода.

«Может, муляж?» — подумал он.

— Рискнешь? — спросила женщина. — Не только своей и моей жизнью, но и жизнью того лоха, что сидит за кассой. А еще вот этих. — Она мотнула головой.

Жеро обернулся: из только что припарковавшегося неподалеку универсала выбралась пара, а за ними — целый выводок детишек. Все в одинаковых футболках с Микки-Маусом, лица усталые, но так и светятся - сразу ясно, откуда они возвращаются.

Вдоль позвоночника поползла струйка пота. Жеро машинально отвернулся, не желая пугать детей своими шрамами.

«Странно, — подумал он. — От нее я скрывать лицо и не подумал. Даже тогда, когда считал ее обычным человеком».

— Если я поеду с тобой, ты разрядишь бомбу? Чтобы никто не пострадал после того, как мы уедем.

Помедлив, колдунья кивнула.

— Я согласен.

— Убери руку с дверцы. Медленно, — приказала она.

Он сделалкак велено и шагнул в сторону.

— Умница,— промурлыкала незнакомка. — А теперьзалезай в мою машину.

Жерообогнул ее, стараясь держаться на рассто янии,и пошелк красному минивэну. Как только за ним захлопнулась дверца, женщина двинулась в сторонумашины Жеро. Боковое зеркало было повернутопод таким углом, что проследить за манипуляцияминезнакомки Жеро не мог. Попра вить его он неуспел — водительская дверца рас пахнулась, иженщина забралась внутрь.

— Уже? — удивился он.

— Ага, — ответила она, повернула ключ, воткнула передачу и, уже выехав на шоссе, добавила: — Не было там никакой бомбы.

Жеро откинулся в кресле и вздохнул. Вот и доверяй после этого людям...

— А имя у тебя есть? Или мне так и звать тебя — обманщицей?

— Может, тогда уж искусительницей? — игриво отозвалась она. — Евой меня зовут.

Путешествиеуже начинало казаться ему слишком долгим...

Санта-Паула, Калифорния

12 марта 1928 года, 23.57

От волнения Джун никак не могла заснуть. Завтра ее день рождения — ей исполнится пять. Близнецы, Тимми и Томми, крепко спали в соседнейкроватке. Джун замерла и прислушалась к их дыханию. Она ведь старшая, и, когда малыши родились, папа велел за ними приглядывать.

Джун выдохнула: фью-ю-ю. Завтра будет праздник, торт и гости — все как полагается. Приедут бабушка и оба деда. Бабушка у нее только одна — папина мама умерла, когда он был совсем крошкой. Джун его очень жалела, когда об этом вспоминала.

Она перекатилась на бок, крепко при этом зажмурившись. Перед сном она забыла закрыть дверь шкафа — так замечталась о завтрашнемпразднике. Шкаф был страшный. Ночами в нем что-то шевелилось, а однажды Джун открыла глаза и увидела, что оттуда смотрят какие-то тени.

На крик прибежала мама. Сказала: померещилось. Но Джун-то знала, что это неправда. Чудовища существуют. Она сама их видела и знала, что они желают зла ей и малышам.

Часы в гостинойначали отбивать полночь. Джун вздрогнула, а потом, чтобы успокоиться, заставила себя дышать как можно глубже, мало-помалу уплывая в сон. Откуда-то издалека до нее долетел странный шум — глухой, низкий. Джун залезла под одеяло с головой, но звук становился все громче и громче. Она зажала уши ладошками — бесполезно. Наконец шум перерос в нестерпимый рев. Джун села на кровати, повернулась к шкафу, и в ту же секунду из него хлынул поток.