Нэнси Холдер - Наваждение

Джун окатило водой. Она завизжала, ивдруг в комнате возникло сияние. Ничего ярче Джун видеть еще не доводилось. Посреди сияния стояла женщина с длинными развевающимисяволосами. Женщина подхватила Джун на руки икрепко прижала к груди. Изшкафа все хлестало, но вода огибала их, не задевая. Джун, успевшая наглотаться, закашлялась иприльнула к темноволосой спасительнице.

— Что это? — прохныкала она.

— ПлотинуСент-Фрэнсис прорвало, — объяс нила женщина,обнимая ее еще крепче.

Вокруг рушились стены, а они стояли, целые и невредимые, глядя, как поток уносит остатки того, что когда-то было домом Джун. Наконец вода схлынула, и сияющая незнакомка опустиламокрую и перепачканную Джун на раскисшую землю.

— Береги себя, ma petite Джун из рода Каор,— произнесла женщина и исчезла.

Джун Катерс стояла и смотрела на свой разрушенный дом и город. У нее не осталось никого— ни папы, ни мамы, ни братиков. Все ее родные утонули.

Ей исполнилось пять лет.

Санта-Крус

«Богиня!— молил Филипп,лежа на узкой кровати. —Помоги мне найти Николь — це лой иневредимой! Мне так ее не хватает...»

Онперекатился на бок и приготовился к очереднойбессонной ночи. С тех пор как Илай иДжеймс («Снова эта парочка!») похитили Николь. Филипп забыл, что такое по кой.

— Что такое, hijo [15] Малыш (исп.). ? — спросил он, заметив, что Пабло внимательно на него смотрит.

— Мы обязательно ее найдем, — прошептал тот.

— Спасибо, дружок. Надеюсь, не опоздаем…

Пабло кивнул в ответ. Из угла, где стояла раскладушка Армана, доносилось мирное посапывание. Филипп приподнял голову и взглянули на третьего — и последнего — члена своего ковена.

«Ох, и нелегкое же дело — вести людей за собой... И как только Хосе Луис нес это бремя такдолго?»

— У него был ты, — ответил всезнающий Пабло. — Он всегда мог рассчитывать на твою поддержку.

Филипп благодарно коснулся его плеча и мысленно произнес: «Спасибо».

— Не за что, — отозвался Пабло.

— А остальные — удалось тебе кого-нибудь разыскать?

— Si... Холли у Майкла Деверо.

— Где?

— В Нью-Мексико.

— А Кари и Жеро?

— Кари с ними,а Жеро едет туда, чтобы убить отца.

— Помоги ему Богиня, — молитвенно прошептал Филипп.И, помолчав, тихо спросил: — А Николь?

Па6лодосадливо мотнул головой.

— Поканичего.

— Может, ее снова увезли на Авалон?

— Не знаю. Но по-моему, она либо там, либо вЛондоне.

— Спасибо,что пытаешься мне помочь.

— Я не теряю надежды. Не отчаивайся и ты.

Филиппвздохнул: легко сказать... Тревога о пропавшихчуть отступила, и мысли Филиппа обратилиськ другой его заботе.

— А что Алекс? Удалось тебе его прощупать?

— Нет. Он все время настороже. Как будто чувствует, что к нему приглядываются.

— Ох, не нравится мне этот тип... — признался Филипп.

— Верховной жрице тоже, — сообщил ему Пабло.

«Интересно. В таком случае неплохо бы с ней побеседовать», — подумал Филипп.

— Хорошая мысль, — одобрил Пабло — Я тут пораскинул мозгами и, думаю, смогу сделать так,

чтобы он ничего не заподозрил. Об остальных я тоже позабочусь.

— Спасибо тебе и за это.

Проворочавшись еще с час, Филипп забылсятяжелым сном. Уже под утро — хотя, казалосьпрошло всего несколько минут, — его разбудил взволнованный возглас Пабло:

— Есть! Нашел!

Филипп мгновенно проснулся и сел на кровати.

— Где она? — требовательно спросил он.

— На острове Авалон. Она вышла со мной на связь. Вернее... На самом деле Николь пыталась связаться с тобой, но попала почему-то на меня, — добавил Пабло, внезапно смутившись.

— Ничего страшного, — успокоил его Филипп. Паренек был сконфужен тем, что перехватилсообщение, не предназначенное для чужих ушей.

— Говорит, что жива и здорова. Илай помогает ей бежать.

Филипп глубоко вздохнул.

— Хвала Богине... Тот факт, что там крутитсяИлай, мне не слишком-то нравится, но если он стал нам другом, я буду только рад.

— Разбудим остальных?

Филипп глянулна часы, стоявшие на прикроватном столике.

— Скоро на всем будетне до сна, так что пусть отдохнут еще часок. Тебе тоже стоило бы вздремнуть.

Пабло кивнул и медленно опустился на подушки. Вскоре его веки смежились, а дыхание стало глубоким и ровным.

Филипп посидел еще пару минут, дожидаясь, пока Пабло заснет покрепче, затем встал и спустился вниз.

Саша уже хлопотала на кухне.

— Пабло разыскал Николь, — сообщил ей Филипп вместо приветствия, — Она жива и здорова. Илай помогает ей бежать с Авалона.

В глазах Саши мелькнуло облегчение. Она радостно вспыхнула, однако вскоре на ее лицо набежала тень.

— А Жеро? О нем вы ничего не узнали?

Филипп кивнул.

— Он едет к отцу.

Саша тяжело оперлась о столешницу. В ее взгляде читалась такая мука, что Филиппу стало не по себе.

— Чуяло мое сердце, — призналась она.

— Одно дело — подозревать, другое — знать наверняка. Легче от этого не становится, — сочувственно проговорил Филипп.

— Ты прав, — отозвалась Саша с вымученнойулыбкой. Затем она с видимым усилием взяла себяв руки. — Я рада, что мой сын решил выручитьНиколь. Знать бы еще, что его на это толкнуло…

Филипп пожал плечами.

— Может, он вдруг понял, что все это время служил господину, когда мог бы служить госпоже?

Саша улыбнулась.

— Скорее, тут дело в Николь.

— Да уж, при желании она умеет быть весьма красноречивой. Если ваш сын и правда ее любил, она вполне могла склонить его на свою сторону, — сказал Филипп, пытаясь не обращать внимания на боль, которую причиняли ему собственные слова.

Вскоре начали подтягиваться остальные. Выглядели они неважно, однако, услышав новостьо Николь, воспрянули духом. Особенно Аманда.

Последним появился Алекс. Филипп с завистью отметил, что, в отличие от остальных, этотвыглядел свежим, как огурчик. Теперь не хватало только гостей из Материнского ковена: хотя кое-кто из них проснулся уже давно, кухню они обходили стороной.Даже Луна, которая в последние пару дней проводила почти все время с хозяевами, сегодня не показываласьна глаза.

Филипп оглядел свое поредевшее войско. Саша и Ричард стояли рядышком: тот факт, что их детям выпала ключевая роль в разыгрывающейся битве, сильно их сблизил. БарбараДэвис-Чин пила чай и разглядывала окружающих. За спиной Филиппа вели оживленную беседу на испанском Арман с Пабло: младший пересказывал старшему все те новости, которые Филипп уже слышал ночью. Сидевшие в уголке Томми и Аманда тоже говорили о чем-то своем. Томми обнимал свою ненаглядную; Филипп и без талантов Пабло видел, что новость о сестре ее и обрадовала, и опечалила. Вместе с Алексом в ковене оставалось десять человек.