Филис Каст - Заговор богинь

– Ха! Я начинаю чувствовать себя важной птицей. Особенной.

Джаскелина вытаращила глаза.

– Да уж, ты действительно важная птица. – Джаки подчеркнула эти слова. – Когда мы вернемся домой, я тебе пришлю специальную клетку.

– Эй, погоди... Если здесь были все четыре богини, то почему они просто не применили свою силу, чтобы вернуть меня в сознание?

– Я уже говорила. И возможно, не самым любезным тоном.

– Ты? Да ты вечно говоришь ужасно коротко и раздраженно. Я потрясена. Представляю, как ты обошлась с бедными богинями.

– И тем не менее, похоже, то скользкое чудовище, что схватило тебя, обладало немалой долей магии. И богини не сумели полностью устранить ее воздействие. Так что твоей человеческой натуре придется со всей этой чертовщиной справляться самостоятельно.

– Спорим, ты именно из-за этого такая злая, – усмехнулась Катрина.

– Ну, может быть, немножко. – Джаки взяла руку Кэт и сжала ее, – Я так рада, что ты не умерла прямо у меня на руках!

– Я тоже. – Кэт ответила на пожатие подруги, – Извини, что так напугала тебя.

– Да все в порядке. Я, правда, решила, что ты теперь Должна мне пару туфель.

– Туфель?..

– Помнишь те твои обалденные туфли, красные кожаные, на высокой шпильке, которые мне так хотелось заполучить?

– Да.

– Мне все так же хочется их иметь.

– Черт побери... а я думала, ты медицинская сестра!

– Спасибо. А теперь расскажи-ка, что вообще с тобой произошло?

– Понятия не имею. Я шла по пляжу, искала Ахиллеса, заметила что-то в воде и решила посмотреть. И сразу какая-то тварь со щупальцами схватила меня и ужалила, и у меня парализовало ногу. А потом эти твари жалили меня еще и еще, и я открыла тревожный медальон и позвала Венеру.

Вспоминая, Катрина коснулась медальона, все так же висевшего на груди, и содрогнулась.

– Знаешь, те существа были по-настоящему страшными. Такие... похожие на мягкие крысиные хвосты, как из желатина... и их там были буквально сотни, они просто навалились на меня...

Джаки скривилась, словно откусила сразу половину лимона.

– Боже праведный! Похожи на крысиные хвосты? Это уж слишком мерзко!

– Да, и они тащили меня на глубину, чтобы скормить чему-то вроде их гигантской матки, но тут из воздуха появился Ахиллес, превратился в берсеркера и надавал им под зад. А потом его матушка прикоснулась ко мне – и я потеряла сознание. Конец эпизода. Но разве Ахиллес до сих пор ничего тебе не рассказал?

– Ох, нет. Ахиллес с того момента, как принес тебя в лагерь, превратился в мистера Сплошная Задумчивость и вообще едва ли пару слов сказал хоть кому-нибудь. Даже Патрокл не может с ним поговорить. То есть, я думаю, у Патрокла много чего на уме, но он устал от попыток заставить Ахиллеса делать хоть что-то, кроме как рычать и хмуриться.

– Джаки, ты что, решила свести с ума этого парня?

– Нет. У нас с Патроклом все хорошо. Лучше, чем хорошо. Все дело в том сражении, в котором он не участвовал. Но пока Ахиллес отказывается воевать – Патрокл тоже не воюет, так что я на этот счет не беспокоюсь. Ну, как бы то ни было, моя женская интуиция, а она довольно сильна, говорит, что Ахиллес пребывает в таком дурном настроении из-за того, что ты видела, как он превратился в Большого Плохого Парня, и думает, что теперь ты с визгом сбежишь от него. Конечно, у тебя хватит ума этого не делать, и я пыталась ему это объяснить, но он не слушал. Мне даже кажется, он в ту ночь напился до бесчувствия. Но это неважно.

– Может, тебе лучше привести его сюда, и я сама ему объясню, насколько я разумна или нет.

– Хорошая мысль, – кивнула Джаскелина.

И добавила:

– Кэт, он ведь полностью, до конца стал тогда берсеркером?

– Да, – тихо ответила Катрина.

– И это было ужасно.

Джаскелина произнесла это не как вопрос, но тем не менее Кэт кивнула.

– Это было абсолютно ужасно. Он перестал быть самим собой. Чем бы ни было то, что завладевает им, оно совершенно не человеческое. Просто не может быть человеческим.

– Но он был полностью в себе, когда принес тебя в лагерь, – напомнила Джаскелина.

– Его матушка окликнула его, и потом она что-то сделала с водой, и вода как будто смыла берсеркера. И ты вполне можешь это интерпретировать в том смысле, что этой тварью можно управлять. Я права?

– Да ты ведь у нас всегда права, разве не так?

Джаскелина фыркнула.

– Я приведу к тебе этого твоего мрачного мужика

Но прежде чем выйти из шатра, Джаскелина оглянулась на Кэт.

– Обещай, что будешь осторожна.

– Обещаю.

– Ты ведь знаешь, что я тебя люблю.

– И ты знаешь, что я тебя люблю, Джаки.

Джаки, несмотря на тревогу, улыбнулась и вышла наружу.

Катрина размышляла о том, как, должно быть, ужасно выглядят ее волосы, и пыталась хоть немного расчесать их пальцами, когда в открытом входе в шатер появилась могучая фигура Ахиллеса. Кэт улыбнулась.

– Я уверена, что должна основательно поблагодарить тебя за то, что ты спас мне жизнь. Ну, то есть и тебя, и твою матушку.

Поскольку Ахиллес ничего не сказал, а лишь продолжал молча смотреть на нее, Кэт забормотала:

– Знаешь, кстати... твоя матушка просто ошеломляет. И она, похоже, очень хороший человек, то есть... э-э... я хотела сказать, богиня. Если она все еще где-нибудь здесь, мне хотелось бы ее увидеть. И официально с ней познакомиться. Ну, после того, как я верну себе пристойный вид.

– Ты выглядишь прекрасно, – сказал Ахиллес.

– Должно быть, у тебя что-то случилось с глазами. Тебе бы надо обратиться к Джа... То есть я хотела сказать – к Мелии, чтобы она проверила твое зрение. Манеры у нее, конечно, оставляют желать лучшего, но она отличная медсестра.

Губы Ахиллеса едва заметно дернулись.

– Мелия бесконечно предана тебе. А моя мать вернулась в морские глубины. Она не может долго находиться на берегу, потому что высыхает.

Ахиллес немного помолчал, сложил руки за спиной, потом уронил их вдоль тела, потом, как будто не знал, что с ними еще можно сделать, провел ладонью по волосам и наконец заговорил:

– Ты совсем не должна меня благодарить за спасение жизни. Это ведь не я сражался с теми тварями.

Катрина внимательно посмотрела ему в глаза.

– Я это знаю, но ведь именно ты готов был ринуться в бой с ними. К тому же могу поспорить, ты сумел бы с ними справиться и без берсеркера.

– Нет, – Ахиллес говорил медленно, как будто желая быть уверенным, что Катрина его действительно поймет, – Я бы не смог победить тех тварей без берсеркера. Тот самый яд, который чуть не убил тебя, то же сотворил бы и со мной. А берсеркер сделал мое тело нечувствительным к отраве.

– Ну, в таком случае я рада, что берсеркер оказался поблизости.

– Как ты можешь говорить такое? Я превратился в чудовище... в монстра, который мог бы изнасиловать тебя и оставить умирать!