Филис Каст - Заговор богинь

Ахиллес начал терять надежду, когда богини обменялись удивленными взглядами. Это было уж слишком... Но Катрина должна была попытаться. И он должен был попытаться. И все-таки его судьбу нельзя изменить... то, что было предсказано самими богами, не подлежит переменам, и те же самые боги ничего тут не могут сделать. Ахиллес закрыл глаза, сосредоточившись на том, чтобы удержать свою человеческую природу. Он хотел умереть человеком, а не уродом.

– Прошу вас... – Катрина умоляюще посмотрела на богинь.

– Дорогая, но если твой выбор именно таков, ты не сможешь вернуться в свой прежний мир, – сказала Венера.

– Ты проживешь всю жизнь и умрешь здесь, в Древнем мире, – добавила Афина.

– Подумай, действительно ли ты этого хочешь, – сказала королева Олимпа. – Уверена ли ты в этом?

– Я никогда и ни в чем не была так уверена за всю свою жизнь, – ответила Катрина, – Умоляю, спасите его!

Венера улыбнулась.

– Но ты уже спасла его. Возьми его за руку и позови!

Богиня любви послала Катрине воздушный поцелуй, и Кэт почувствовала, как ее словно ударило божественной силой. Она бросилась к Ахиллесу. Его тело было почти целиком охвачено огнем, но Катрина не колебалась. Она протянула руку сквозь пламя и схватила Ахиллеса за пальцы. Она не ощутила ни жара, ни боли, – только пылкую любовь к нему.

– Иди ко мне, Ахиллес! – Голос Катрины зазвенел над всей долиной вокруг Трои, многократно усиленный магией богини любви.

Она почувствовала, как Ахиллес содрогнулся. И что – то словно вспыхнуло в ее руке. Катрина потянула Ахиллеса к себе, и тут... из обгоревшего, изуродованного берсеркером тела великого воина вышел светящийся золотом человек. Он был не таким крупным, как Ахиллес, и выглядел на несколько лет моложе. На его теле не было ни единого шрама. Его глаза сияли чистой, ясной голубизной. В них не было ни боли, ни отчаяния, ни сожаления или чувства вины, которые сопровождали Ахиллеса более десятка лет. Он посмотрел на Катрину с таким счастливым видом, что ей показалось: ее сердце сейчас лопнет от радости. Ахиллес привлек ее к себе и нежно поцеловал. А потом, не выпуская руки Катрины, он повернулся к трем богиням. И опустился на одно колено. Мужчины, окружавшие их, последовали его примеру. Сражение прекратилось, и все глаза устремились на божественных красавиц.

– Пусть мое имя и не будут помнить в течение тысячелетий, но я клянусь: мои дети будут почитать богинь до тех пор, пока жизнь теплится в их телах.

– Вообще-то, мой дорогой, твое имя будут помнить вечно, – заявила Венера.

– Нет, богиня, – Ахиллес показал назад, на обгоревшее тело, которое уже почти полностью превратилось в тлеющий пепел, – Вон то – Ахиллес. А я – просто человек, не легенда, не миф, и уж конечно, не какое-нибудь божество.

– Однако я недавно поняла, что быть человеком значит куда больше, чем многое другое, – сказала Афина, и взгляд ее серых глаз нашел Одиссея.

Да будет с тобой наше благословение, смертный человек, – негромко произнесла Гера. – И знай, что любовь, если она достаточно сильна, может даже саму судьбу заставить изменить свой путь.

Ахиллес и Катрина, все так же держась за руки, пошли прочь с поля боя, а мирмидоняне молча последовали за ними. И армии, троянская и греческая, расступились, чтобы дать им пройти. Война, длившаяся почти десятилетие, наконец закончилась.

И вдруг Катрина вздрогнула от изумления, внезапно услышав оглушительный визг. Они шли по полосе дюн, разделявших лагеря греков и мирмидонян, когда увидели небольшую группу солдат. Солдаты вели двух женщин. Одну тащили за веревку, наброшенную на тонкую белую шею. Она высоко держала голову и не обращала внимания ни на что вокруг себя. Вторая женщина то и дело бросалась на мужчину, возглавлявшего группу, – и именно она пронзительно кричала и визжала.

Катрина мгновенно узнала истерическую особу.

– Вот дерьмо... да это же Брисеида!

– После всего, что я для тебя сделала, ты осмеливаешься вышвырнуть меня ради Кассандры! Ради ведьмы! – Брисеида снова бросилась на Агамемнона.

Агамемнон приказал воинам остановиться.

– Брисеида, я всегда говорил тебе, что устрою так, чтобы ты вернулась к своему отцу, и отправлю вместе с тобой хорошее приданое. Твой отец сможет найти тебе блестящую пару.

– Мой отец негодяй! Я здесь потому, что сбежала из его дома!

– И еще раз повторяю: меня это не интересует, – Агамемнон махнул рукой своей личной страже, – Отведите мою госпожу на корабль, который я для нее подготовил, и присмотрите, чтобы он вышел в море с ближайшим отливом.

Воины отсалютовали Агамемнону. И с равнодушными лицами поволокли Брисеиду прочь.

– Я тебя проклинаю, Агамемнон! Ты отверг любовь, а потому любовь станет твоей погибелью!

Агамемнон зевнул.

– Боюсь, ты немного опоздала. Я уже был однажды проклят любовью.

– Вот ведь ослиная задница! – пробормотала Катрина.

Как будто услышав ее, Агамемнон посмотрел на них. Кэт видела, как взгляд царя скользнул мимо Ахиллеса, не узнав его сразу, но тут же вернулся – и глаза Агамемнона округлились от изумления и недоверия. Катрина подняла голову и тоже посмотрела на своего возлюбленного. Он с улыбкой встретил ошарашенный взгляд царя.

– Ты ведь уже трижды был проклят любовью, – сказал Ахиллес.

Он не повышал голоса, но его было слышно над всеми дюнами.

– И ты заслужил быть погубленным тем, что предполагал использовать против других.

Агамемнон побледнел, рявкнул на своих солдат – и отряд быстро зашагал в сторону лагеря греков.

Ахиллес и Катрина пошли дальше.

– Ведь в первый раз его прокляла именно ты?

– Совершенно точно, – кивнула Катрина.

– Очень этому рад, – хихикнул Ахиллес.

– Хотелось бы мне вспомнить, что именно случилось с Агамемноном, – негромко произнесла Катрина, когда они с Ахиллесом подошли к берегу, который занимали мирмидоняне и где в море стояли на якоре корабли под черными парусами, – Ну, то есть я имею в виду, что с ним случилось согласно греческим мифам. Знаешь, Джаскелина точно так же не сильна в мифологии, как и я, то есть...

Катрина умолкла, внезапно осознав ужасающую правду. Джаки до сих пор оставалась в современном мире...

– Напомни им, – сказал Ахиллес.

– А? – встрепенулась Кэт.

– Разве богини не задолжали и перед Джаскелиной тоже? Напомни им, и если ее желание будет именно таким, они вернут ее сюда.

Катрина усмехнулась.

– Ее и Патрокла.

Ахиллес тоже усмехнулся.

– Да, и Патрокла.

Катрина открыла медальон, который до сих пор сжимала в кулаке.

– Э-э... Венера! Извини, что снова тебя беспокою, но я подумала, а вдруг вы трое забыли, что обещали вознаграждение еще и Джаскелине. А я знаю наверняка, что она хотела бы вернуться сюда вместе с Патроклом. Так что, если это вас не слишком затруднит, мне бы очень хотелось...