Константин Аврилов - Я, ангел

– Между прочим, благодаря поведению моей овечки мне списали уже двести штрафных, – не без гордости сообщил 897-й. – С такой овечкой, думаю, вскоре увидеть Хрустальное небо.

– Неплохо, неплохо. Хотя мне списали больше тысячи. Так что моя перспектива куда ближе. А у тебя как, Тиль?

– Моя тоже вполне... ничего... Молодая, взбалмошная, но девочка хорошая.

– Сколько тебе штрафных списали?

– Не считал, некогда было.

Неужели и ангелам удача улыбается по-разному? Да что же это...

Ангелы-везунчики перемигнулись, грудь выпятив колесом.

– Коллеги, мне совет нужен, – осторожно попробовал Тиль. – Поможете?

– Если не придется нарушать Второй закон.

– Это нет... Просто скажите: как управляете своими овечками? Где у них рычаги? Или педали? Куда давить?

Ангелы задумчиво уставились туда, где предполагались недремлющие перья.

– О-о-о, мне пора, – тревожно сообщил 897-й. – Моя овечка готовится ко сну. Хочу пожелать ей добрых сновидений.

– И мне, – поддакнул 898-й. – Моя как раз проснулась. Пойду, подежурю на мессе.

Негодяи исчезли. Тиль почувствовал себя ребенком, которому забыли положить подарок под елку. Надо бы заплакать, но нечем.

– Как делишки, старик?

Старый друг выглядел уставшим, камуфляжная куртка болталась мешком, словно накачанное тело осело.

– Витька, гад, ты где пропадал?! Ты мне так был нужен!

– Позови ангела по имени, он явится. Вот так, старик.

– И как же звать тебя?

– Ибли, старик. Ибли.

Было в этом имени что-то красивое и сильное, как взгляд кобры. Такую кличку Витька никогда бы не придумал сам. Тиль попробовал на язык новое имя старого друга: был в нем привкус полыни. И никак не желало оно слетать с губ. Поднатужившись, повторил.

Витька одарил Тиля своим фирменный улыбоном, косившим наповал весь женский пол их района, от школьниц до милиционерш: сильным, но беспомощным:

– Чего кричишь, я здесь, старик. Здесь.

– А почему не номер?

– За особые заслуги в производстве ангелов, – он многозначительно подмигнул.

Конечно, хороший десантник изрядно пополняет запас свежих ангелов. Боевой сержант и на Срединном небе незаменим. Тиль уже собрался выяснить главное, но вместо этого зачем-то спросил:

– У ангелов нет друзей, я знаю, но объясни мне как старому другу, раз уж оба мы жмурики: что такое Хрустальное небо? Ради чего напрягаться?

Витька, точнее Ибли, засунул кепи под погон и, как в детстве, почесал кончик носа:

– Хрустальное небо, старик, это как ящик патронов, когда магазин пуст. Как стакан воды после марш-броска. Как запасной парашют, открывшийся у земли. Понял?

Тиль пребывал в тумане.

– Там, брат-ангел, хорошо, как первый раз увидеть океан, как первая рюмка с друзьями, как танец с королевой бала на выпускном. Только секунда счастья не заканчивается, а длится. Понимаешь, вечно длится. Твое наслаждение не прерывается, становится шире, рассыпаясь звездами на гранях хрусталя. Короче: вечный кайф на вечном торче. У каждого – свой. Это Хрустальное небо, старик. Небес много, но ангелы ни за что не хотят уходить дальше Хрустального неба. Это приз. Каждый ангел мечтает о нем. И ради него мучается с овечками. Твой Ж-ангел была в двух шагах от Хрустального неба. Но ты все испортил. За это мало морду набить.

Ожидать от Витьки, даже сменившего имя, такой тирады было нереально. Видимо, Хрустальное небо – вещь стоящая, раз сурового друга развезло в кисель. Прямо захотелось одним глазком взглянуть на чудо. Может, ради него стоит потерпеть овечку...

– А яблоки?

Ибли отразил глухое непонимание.

– В раю ведь яблоки, молочные реки, нектар, все такое.

Бывший сержант нахмурился:

– Это не рай, старик. Не рай. Это Хрустальное небо. Чего звал?

Торопливо и сбивчиво Тиль объяснил, что попал на отвратительную овечку, но это полбеды, хуже, что не знает, как с ней справляться, в общем, уже заработал кучу штрафов и теперь хочет, чтобы...

– Тебе что, старик, так и не сказали? – перебил Витька.

– О чем?

– Как ты здесь очутился.

– Торквемада отлучился на футбол, вот я и...

– Не то. Что Там случилось, знаешь?

Ради друга Тиль мог и повториться:

– Грузовик сбил. Случайно. Я же внезапный...

– Дурак ты, внезапный! – гаркнул Витька и саданул кулаком воздух или, может, эфир. – А еще в ангелы поперся... Тебя убили! Грохнули, как щенка. Завалили. Мочканули. Понял, старик?

– Как? – только и смог выдавить Тиль.

– Не знаю, боец. Не знаю... Разведданные точны. Можешь не сомневаться.

Найти бы решительные аргументы, но они куда-то подевались. Все стало просто и понятно, как в кино: его убрали. Заплатили за работу и подчистили мусор. Какие негодяи. Даже Мусика не пожалели. Повстречать бы того заказчика здесь, за рощей, а уж это поганец мимо не денется, и убить на месте. Но как ему удалось все подстроить?

– Мысли без меня мусоль, – Витька нацепил кепи. – Еще есть вопросы, ангел?

– И что это значит?

– Честно, старик?

– Не жалей патронов, старик.

– Ты крепко попал. Крепко. Завалишь с первой овечкой, а ты завалишь, все ангелы с этого начинают, и тебя вышвырнут. По-другому спровадить нельзя, а оставлять незачем. Таков Милосердный Трибунал.

– Куда?

– Лучше не знать. Хрустального неба точно не жди.

– Но ведь мне дали целую вечность, может, успею научиться...

– Тебе дали одну вечность. Одну. Это означает: одна попытка. Одна овечка. Один шанс. Другого не будет.

– И ничего нельзя исправить?

– Держись, ангел Тиль. – Бывший Витька двинул друга кулаком в плечо и сгинул. Вот какой он – этот Ибли, тумана напустил и ничего толком.

Перышко ожило и добавило пару сотен штрафных.

Знать, поганая овечка очнулась и что-то вытворяет.

На Том свете Толик искренне верил, что неудачи, разорявшие после особо щедрых дам, были происками злого рока, и старательно не замечал малоприятную истину. Блистательно мороча головы женщинам, он умудрился сохранить наивность провинциала, не привыкшего к законам столицы. Друзья щедро одалживали деньги и запросто спускали на ветер потому, что Толик всегда соглашался винить колебание курса акций или экономический кризис в Юго-Восточной Азии.

Залет на Срединное небо поначалу не вызвал вопросов. Тиль искренно считал, что попал в аварию случайно. Витька посеял сомнения, которые взошли мрачной подозрительностью: ему отплатили убийством за честно сделанную работу. Но как у них получилось? В свои планы Толик не посвящал никого. Маршрут движения выучил наизусть и вообще ни с кем не общался. Как же сумели подстроить грузовик на шоссе?

Погрузившись в мрачные раздумья, Тиль промахнулся и влетел в холл. Просторная комната пребывала в тишине. Появление ангела заметил только кот, который порвал с дремотой и уставился настороженно.