Дарья Еремина - Суккуб

Зайдя в комнату, в которой не раз и не два работала за компом, я замерла. Наверно, у меня было такое же выражение лица, как при возвращении в его квартиру. Тогда я, стоя в дверях, сказала: Я лунатик.

Я стояла в проеме и хотела сказать, что я девственница. Что я - боюсь. Его боюсь. Он обернулся. Кстати, мышка у него за компом лежит с левой стороны. Будто он предполагал, что правую ему когда-нибудь повредят... Работая за его компом я постоянно перекладывала ее под правую руку. Благо, кнопки менять не приходилось.

Так вот, он обернулся, не отпуская мышь, и удивленно вскинул рыжие брови. Что? Глядя на его физиономию, я решила, что если катание на велосипеде и лошадях в деревне у бабушки, по статистике, нередко лишавшие девушек девственной плевы, сделали свое дело, то и хорошо. Слишком много чести. Для такого как он...

Я искренне надеялась, что с одной рукой все его попытки оседлать неопытное бревно в моем лице с треском провалятся. Еще я сомневалась, что у него самого были девушки. Наверно, вследствие всего этого мыслительного процесса выражение моего лица стремительно сменилось с растерянно-напуганного к насмешливо-ожидающему. Марк, просто, вернул взгляд к монитору.

Я подошла посмотреть, чем можно заниматься за рабочим местом (коим по моим представлениям являлся компьютер) с одной рукой вечером. Он играл в карты. В преферанс. Я засмеялась. Громко и заливисто, прямо за его спиной. Марк расписывал пульку с такими же, как и он – сидящими вечером за компом. Обернувшись ко мне, он улыбнулся, непонимающе вскидывая брови. Не получив комментария, вернулся к игре.

Я продолжала стоять за спиной, сжимая и разжимая правый кулак, будто собиралась его придушить. Я надеюсь, это единственный видимый признак моего волнения. В этой ладони концентрируется весь страх, вся нервозность, дрожь, кои могли бы залить краской лицо или перейти в голос. Я собиралась работать перед камерой, которая меня искренне и безумно пугала. Ничто не должно выдавать неуместных эмоций, даже, при старте. Я надеялась избавиться и от этого злого сжимания правого кулака. Позже...

- Ты рассчитываешь сегодня на секс? – спросила на одном дыхании.

- Да.

Он даже не обернулся. Просто щелкнул мышкой, скидывая карты.

- Тогда, мне нужно выпить...

Он чуть наклонил голову, будто склонил ее перед топором палача. Это все что я увидела. Предположить его эмоции для меня было проблемно.

- В шкафу рядом с посудным есть минибарчик. Водка в холодильнике. Не напивайся в поросенка, с одной рукой я тебя до ванны не дотащу.

Кивнув, я пошла на кухню. Открыла серебристую дверку навесного шкафчика и уставилась на бутылки. Мне нельзя давать выбор. Я теряюсь, когда есть выбор...

Залезла в холодильник такого же асфальтового цвета, как и кухонный гарнитур. Я надеялась увидеть какой-нибудь сок для коктейля, но в нижнем отделении двери стояла одинокая початая водка. Причем, початая в каком-то неправильном количестве. Не клавиатуру же он ей протирает... Может, дегустировал перед покупкой?

Во! В морозилке нашелся лед. Выудив его, стакан и виски, сотворив себе «успокоительное» и спрятав лед обратно, я пошла осматриваться. Во второй комнате я не была. Даже не заглядывала.

Теперь же появился повод. Потому что это была спальня, с кроватью... нет, не наборная мебель. Наборная была только в комнате с компом. Здесь, в коридоре и на кухне стояли гарнитуры. Справа у стенки - двуспалка. Прямо у ее подножия - кресло. Рядом с ним - узкий журнальный столик и монстера, явно поставлявшаяся с гарнитуром. Было видно, что растение периодически подыхало, а потом подвергалось виноватой реанимации. По левую сторону – стенка с ЖК-панелью посередине и второе кресло.

- Слишком тихо ты проводишь вечера для «золотой молодежи»! – повысила я голос, прямой наводкой следуя к пульту от телевизора. Сев в кресло, нажала красную кнопку и отпила «успокоительного».

- Сессия, – сказал он от двери через пару минут.

Я обернулась, догадываясь, что привалился к дверному косяку он явно не только что.

- Сессия покупается. Зачем ты все зубришь? Зачем пишешь чужие курсовые и лабы? Судя по всему, ты не нуждаешься в деньгах, и можешь купить зачеты и экзамены. У нас не институт богословия.

- Я пишу чужие работы, потому что это быстрый способ узнать то, на что я не выделил бы времени сам. Честно учусь потому, что пришел в институт именно учиться. И только. А ты для чего?

Я отпила и откинула голову на спинку кресла. А я для чего? А Анька для чего? Наверно, для того же самого. Но бывает невыносимо лень, и мы не видим в чем-то смысла. Когда я вернула взгляд к проему двери, Марка там уже не было. В ванной зашумела вода.

Пиликнула мобила из сумки в коридоре. Это была Анька с прогнозируемым вопросом: Ты где? Я подумала, постукивая телефоном об ладонь. Набрала ответ: Я у парня. Его зовут Марк. Похоже, я собираюсь у него жить. Не жди сегодня.

Взяв мобилу с собой, я вернулась в комнату и забралась в кресло. Отпила виски и получила не менее прогнозируемый ответ: Ахуеть...

Я задумалась...

Когда в комнату вернулся Марк, подняла к нему взгляд.

- Когда гипс снимут?

- Через неделю. Может две, но это максимум.

Я смотрела на болтающуюся на перевези руку. На голую грудь и синие шорты, в которых он ходил дома. На проступающие на боках синяки. Наблюдала, как он забирается на кровать и устраивается рядом со мной.

- О чем задумалась? – Марк вынул стакан из моей ладони.

- Как правильно пишется: ахуеть или охуеть?

Он заржал. Отпил виски.

- Хуй – это ненормативное название полового члена. О – приставка. Приставки «а» - не бывает. Это начальная школа, Лид.

- Точно, – согласилась я и подняла телефон. Он с улыбкой наблюдал, как я набираю SMS Аньке: Охуеть, Ань. Приставки а не бывает.

- У меня одна просьба. Всего одна, – я обернулась к нему, – не целуй меня в губы.

Иначе ты сразу поймешь о полном отсутствии опыта, а это слишком большой подарок для тебя.

- У меня ответная просьба, – ответил он с коротким кивком. – Не пытайся заставить меня чувствовать вину, будто я собираюсь насиловать тебя.

Я опустила взгляд на стакан в его руке, опирающейся на подлокотник кресла. Могла ли я предположить все это, первый раз согласившись на его приглашение в гости? Еще тогда я подумала: «Бывает ли что-то просто так?» Еще тогда озвучила: «У тебя на все свой прайс».

- А какое правило русского языка работает для фразы: я в ахуе?

- То же самое. Ненормативную лексику не принято использовать в литературе. А тем, кто использует ее в устной речи, глубоко наплевать на правила русского языка.

В повисшем молчании он допил мой вискарь и отдал пустой стакан.

- Мне будет тяжело выполнить твою просьбу, – он поймал мою ладонь, поднес к губам.