Анастасия Волжская - И немного волшебства

– Обещаю.

Они пожали друг другу руки, и отец, окинув нас долгим взглядом на прощание, растворился в кустах. Мы остались вдвоем.

Трулльс переплел наши пальцы.

– Ну что ж, фру Хольмен, осталось совсем немного?

Он кивнул в сторону холма, где на самой вершине смутно угадывался приземистый силуэт жреца, пoдозритeльно напоминавшего горного тролля. Я фыркнула, искоса поглядывая на Трулльса, но тот казался совершенно невозмутимым,даже несмотря на нечеловеческое происxождение существа, которому предстояло скрепить наши обеты. Как известно, от даров волшебного народца нельзя отказаться, а клятвы, заключенные с ними, являются нерушимыми.

Поxоже, Херр Сульберг основaтельно позаботилcя o крепости моего брака.

До нашего слуxа донeслись приглушенные расстоянием громкие голоса и чей-то заливистый смех. Свадебная церемония была в полном разгаре, пусть главных виновников торжества и не было среди веселящихся гостей. Что ж, нас с Трулльсом это более чем устраивало.

– Готова? - спросил он, склоняясь ко мне.

Я кивнула – и в следующий миг вдруг оказалась на руках Трулльса, тесно прижатая к его широкой груди. Я попыталась отстраниться, встать на ноги, но херр Хольмен только рассмеялся, крепче сжимая объятия.

– Ингри, – его низкий волнующий шепот заставил меня вздрогнуть от сладостного предвкушения. - Неужели ты думала, что я ничего не разузнаю о старинных северных обычаях, положившись лишь на знания твоего отца? До жреца невесту принято нести на руках. И чем ровнее будет путь, - он двинулся вверх по освещенной дорожке так плавно, что я едва ощущала его шаги, – тем ровнее ляжет под ноги супругам их жизненная дорога. А я хочу прожить с тобой множество долгих лет. Долгих, счастливых, безоблачных лет вместе.

– Я люблю тебя, Трулльс Хольмен.

– Я люблю тебя, Ингри Хольмен, - откликнулся он.

Выложенная руническими камнями дорожка медленно вилась вокруг холма, взбираясь все выше и выше к безоблачному небу. Шуршали ветви деревьев, пели птицы и ровно гудели светлячки, похожие на мерцающие звезды. Где-то вдалеке радостно промычала забытая всеми корова. По темной реке плыли, мерно покачиваясь на волнах, цветочные венки с зажженными свечами, предвещая радость первой брачной ночи. И все это – и, в особенности, горячие руки Трулльса – наполняло меня от макушки до кончиков пальцев тихим вибрирующим ощущением полного счастья.

Счастья, которое будет длиться долгие-долгие годы. А если в какой-то момент нам вдруг покажется, что мы потеряли его из виду, в шкафу всегда найдется волшебный фонарик-манок, чтобы отыскать его снова.

Навсегда.