Валерия Чернованова - Требуется помощница, или Светлая против Темного - 2

— Вы говорите о моей дочери, — ровно произносит де Ларра, но при этом с такой интонацией, что даже мне становится не по себе.

Ханар теряется. Морщась, опускает взгляд, и на помощь тут же приходит его папаша.

— Прошу простить нас, не будем вам мешать.

Обменявшись взглядами, мрачными и колкими, старшее поколение Темных расстается полюбовно. Морена уводит семью в другой конец зала, Эдвард возвращается за стол и сразу набрасывается на дочь:

— Ничего не хочешь объяснить? Когда это Ханар Морена успел стать твоим врагом?

— Когда воспользовался Джен, чтобы подставить Ксанора и бросить тень на его брата.

Видно, что Каре тяжело даются воспоминания, поэтому про дебильный план Морены рассказываю я. Де Ларра слушают, не перебивая. Только Эдвард с каждой минутой все больше мрачнеет, а Амелия становится все бледнее.

— Боги, ты ведь тоже могла пострадать! — наконец выдыхает она.

— Но ведь не пострадала. — Кара мягко касается ее руки, чуть сжимая дрожащие пальцы. — Я большая девочка и могу за себя постоять.

— И я тоже не дам ее в обиду, — обещаю я, но почему-то мои слова им не нравятся.

— У Кары есть кому о ней позаботиться, — нервно сминая салфетку, говорит Амелия.

Теперь всегда так будет? Все разговоры будут сводиться к их светлому любимчику?

— Не переживайте, я помню, — скрепя сердце заверяю сонору.

Думаю, не стоит уточнять, что ужин заканчивается дерьмово. Я так и не покорил сердце Амелии, не расположил к себе Эдварда. И если Виктор для них чуть ли не идол, то я что долбаный камень преткновения на пути к счастью их дочери.

— Завтра поговорю с отцом о Нарди, — обещает Кара после того, как мы, простившись, расходимся по аэрокарам.

— Боюсь, после сегодняшнего ужина он не захочет иметь с Хоросами ничего общего.

— Не правда. — Кара качает головой. — Отец очень уважает твоего брата и ценит все, что он делает для Светлых.

— Жаль, ко мне он ничего подобного не испытывает.

Обойдя машину, занимаю место с ней рядом, из последних сил сдерживаясь, чтобы не выругаться в голос. Громко и грязно.

Светлая слабо улыбается:

— Ты сделал все, что мог. Был почти образцовым Темным. Просто это не твоя роль.

Улыбка на ее лице сменяется болезненной гримасой.

— Все в порядке?

— В голове немного шумит. И виски ломит. Это от усталости. Не терпится добраться до номера.

— Тогда полетели.

Во время обратной дороги Кара сидит с закрытыми глазами, откинув голову назад и почти не шевелясь. Кажется, ей действительно плохо, и в этом есть и моя вина. Вчера я со своими замашками собственника, сегодня ужин в облаках. Стычка с Мореной, разговоры о да Коста… Тут у кого хочешь виски заломит.

Я был бы рад продлить этот вечер, но вижу, что Кара нуждается не в моей компании, а в отдыхе. Задавив все свои «хочу», отпускаю ее, желаю спокойной ночи. Иду к себе в номер.

Пытаюсь отвлечься выпивкой, разговором с братом — ни хрена не получается. Перед глазами стоит бледное лицо Кары. Тусклый, усталый взгляд. Блеклая тень улыбки на губах.

Это точно не моя Дерзкая.

Может, наоборот не стоило оставлять ее одну? Пока я тут надираюсь, ей может стать еще хуже. Вдруг нужно отвезти ее в больницу и вообще… Я как минимум должен проверить.

Решительно поднявшись, выхожу из номера, стучусь в соседний и… обнаруживаю, что дверь приоткрыта.

— Кара? — Захожу внутрь, бегло осматриваю гостиную, машинально отмечая, как от сквозняка на окнах дрожат занавески. — Кара, ты как? Я просто хотел убедиться, что ты в порядке.

В спальне ее нет и в ванной, Йорги побери, тоже.

Вещи на месте, но сама Дерзкая исчезла.

— Пожалуйста, не надо!

Громкий крик отчаявшегося существа, и я, резко вздохнув, открываю глаза.

— Прошу, отпустите меня! Я никому не скажу… Клянусь!

Парень, мой ровесник или, может, чуть младше, жмется к стене, с ужасом наблюдая, как змеи тьмы медленно к нему подползают. Все ближе и ближе…

— Нет… Нет!!! — Его голос срывается на истерический визг.

Я морщусь от этого пронзительного звука, раздраженно встряхиваю руку, поторапливая тьму скорее до него добраться. Задушить, заставить умолкнуть, чтобы перестал скулить как побитая собачонка.

Боги, как же мне этого хочется!

— Кара!

Обернуться не успеваю. Тьма, чуждая и вместе с тем такая родная, схлестывается с моей, душным облаком окутывая тело. Я злюсь, пытаюсь ее оттолкнуть, но на помощь одной силе приходит другая. Та, с которой мне уже точно не справиться.

Еще и звучащий где-то вдалеке голос матери отвлекает, мешает сбросить с себя мутные оковы магии.

— Кара, все в порядке. Это мы, твои родные. Дыши… Просто дыши…

Не знаю, зачем я ее слушаю, зачем втягиваю в себя вонючий воздух глухой подворотни. Вдох, выдох… Еще и еще… Снова прикрываю глаза, перебирая, как мусор в утилизаторе, рваные клочья воспоминаний. Как я здесь оказалась? Почему дала волю силе? И этот парень…

— Боги, с тобой все в порядке?! — Я бросаюсь к нему, запоздало понимая, что мне, наоборот, следовало бы держаться от бедолаги подальше.

Тот судорожно вздыхает и, закатив глаза, сползает по стене, сбегая из реальности. Будь я на его месте, беззащитной низшей, наверное, сделала бы то же самое.

— Живой, и это главное. — Меня перехватывает Ксанор. Чувствую его прикосновения к локтю и то, как он тянет меня обратно.

Наверное, все еще опасается, что от низшего мокрого места не оставлю.

— Нужно… нужно кого-нибудь вызвать, — шепчу я, мысленно себя проклиная.

Ну вот какого на него напала?! Взялась за старое?

Дура Кара…

— Мы о нем позаботимся. — Отец мягко обнимает за плечи и, что-то шепнув матери, куда-то меня ведет. По узкой темной улочке, грязной, как и все окраины Акры, по облупившемуся тротуару к машине, пялящейся на меня, несостоявшуюся убийцу, желтыми глазами-фарами.

— Отвези ее в отель и побудь с ней, пока мы не прилетим, — говорит отец кому-то у меня за спиной.

Обернувшись, вижу Ксанора, бледного и сосредоточенного. Оказывается, он все это время шел за нами, а я даже не замечала. В голове по-прежнему шумит и даже что-то потрескивает, а ужин уже вовсю просится наружу. Знакомые ощущения… Больше всего мне сейчас хочется просто вырубиться.

Забыться.

— Он ведь не вспомнит? О Каре? — обеспокоенно интересуется Темный.

— Не вспомнит, — заверяет отец, после чего помогает мне сесть в аэрокар.

Хорос занимает место водителя, терпеливо ждет, когда справлюсь с ремнем безопасности. Не думала, что это будет так сложно, — просто пристегнуться, но пальцы дрожат, не слушаются.

— Давай я.

— Я сама!

Наконец мне удается одержать победу над йорговым ремнем, и аэрокар взлетает, медленно и осторожно, словно им управляет сдающая на права школьница.