Леока Хабарова - Юнит

– Да ну тебя, – огрызнулась Беликова и с трудом сдержалась, чтобы не столкнуть киборга в бассейн. Как ни крути, обидно, что угроза ее жизни для него так себе триггер.

– Не сработало, – сообщила она Павлу через браслет, укрывшись в раздевалке.

– Ничего, это только начало! – бодро отозвался черноглазый любитель экспериментов. – Пустим в ход план «Б». Готова?

Нет! Надо было сказать «нет»!!!

К чему к чему, а к такому жизнь Риту точно не готовила. В течение трех последующих дней она только и делала, что рисковала собственной шкурой. Такого с ней не случалось даже на военных сборах перед отправкой на станцию!

Фантазия Павличенко не знала границ. Похоже, в Пашке умер великий драматург. Ну… или, наоборот, внезапно ожил…

– Встань сюда, на тебя упадут провода, – командовал он.

– Какие еще провода?

– Оголенные! Под напряжением!

Откуда он их взял, да еще оголенные и под напряжением, оставалось загадкой. Но порой случалось и хуже.

– Когда поедете наверх, в лифте начнется задымление.

Или еще хуже:

– Когда будешь спускаться к техноблоку, под тобой внезапно обвалится лестница, так что прицепи к поясу страховочный трос. Так… чисто на всякий случай. Береженого, как говорится, Бог бережет.

Маргарита послушно подвергала себя опасности. Джон исправно ее спасал, однако состояние киборга не изменялось, а Павел выдумывал все более рискованные челенджи.

Безумные эксперименты повторялись снова, и снова, и снова…

– До возвращения шефа руки у нас развязаны, так что надо ловить момент! – убеждал казак, сверкая черными глазами. – Упускать такой шанс грешно! Прошу тебя, Белка, ну давай попробуем еще разок, а? Чувствую, мы на правильном пути. Вдруг в этот раз сработает?

И это наивное полудетское «вдруг сработает» действовало на Риту совершенно волшебным образом. Очень уж хотелось вернуть Джона. Того, настоящего. Влюбленного в космос, одержимого самолетами и тоскующего по загадочной Софи…

Именно его она хотела видеть рядом, а не бездушную статую с февралем на лице и вечной мерзлотой в сердце!

– Ну что ж, давай попробуем, – вздыхала Маргарита, соглашаясь на очередную Пашкину затею.

И они пробовали. Но в поведении юнита, увы, ничего не менялось…

– Ты раздобыла то, что я просила? – спросила Рита Асуми, когда Павличенко с воодушевлением погрузился в подготовку нового испытания.

– Гоменасай, Марагарита-сан! – Самурайская дочь согнулась чуть ли не пополам. – Парастите! Ничего не вышло! Хельга Адольфовна потаребовала разрешение за подписью сенсея Левандовского, а профессор Стессель даже говорить не стал – выгнал. Парастите! Гоменасай!

– Ничего, Асуми, – прервала Беликова поток бесконечных поклоноизвинений и нахмурилась. То, что профессора первого уровня отказались «одолжить» именные ключи без прямого распоряжения шефа, весьма показательно. – Ты сделала все правильно. Спасибо тебе. Домо аригато. А что там с летными училищами?

– Письма отапаравлены, но отавета пока нет, – грустно вздохнула маленькая японка.

Рита понимающе кивнула. Примерно такого расклада она и ждала. Беликова сама просила ассистентку организовать рассылку, не привлекая лишнего внимания. Для верности, помимо голоснимка Семьсот двадцать седьмого, Маргарита велела прикрепить к письмам фотографии знаменитых пилотов времен Последней войны. Так что со стороны все смотрелось вполне себе безобидно: студентка пишет диплом о выпускниках элитных летных школ. Идеально! Под таким благовидным предлогом можно спрашивать практически о чем угодно, и никто не заподозрит неладное. Как ни крути, а исследовательская работа – это святое.

Жаль только, что результата пока ноль. Причем по всем фронтам.

Погруженная в раздумья и совершенно измотанная тревогами и подозрениями, Рита плелась на встречу с Павлом. Джон шел следом. Звук шагов гулко разносился по цельнометаллической кишке, соединяющей сектора «Гамма» и «Каппа». Идти предстояло порядочно – почти полкилометра. Нормальные люди при обычных обстоятельствах преодолевали это расстояние на внешних эскалаторах. Однако Беликова с некоторых пор перестала считать себя нормальной, да и сложившиеся обстоятельства обычными уж точно не назовешь: сотрудница научной базы незаконно присвоила дорогостоящее изделие, влюбилась в него и теперь пытается спровоцировать у киборга системный сбой! Да такого бреда нарочно не придумаешь! Да еще момент Пашка выбрал крайне неудачный: близился условный полдень, и к эскалаторам тянулись оголодавшие сотрудники. Конечной их целью являлся пищеблок, а время пути к нему коллеги завсегда коротали за разговорами. Так что стоит только засветиться, и вопросов о Джоне не избежать. А вопросов Рита допустить не могла.

Никаких вопросов. Никакого внимания.

– Я хочу, чтобы ты шел рядом, – приказала она, не повернув головы.

– Рациональность распоряжения ниже нормы на двадцать четыре процента, – отозвался Семь-два-семь. – Требуется дополнительное подтверждение.

– Выполняй.

Юнит ускорил шаг и поравнялся с ней. Маргарита покосилась на киборга. До чего хорош! Широкий разворот плеч, рельефные мускулы, твердокаменный плоский живот… Могучее сложение и миловидное лицо. Интересное сочетание. Удачный экземпляр…

Однако Беликовой отчего-то вспомнилось, как он уплетал дареные пирожки и клялся в вечной любви к гуляшу Галатеи Михайловны. Как смотрел в панорамные иллюминаторы и тосковал о том, чего никак не мог воскресить в памяти. С какой завидной серьезностью помогал ей справиться с шефскими заданиями и как загорелись глаза Джона, когда Рита привела его в космоблок к Резо…

Тогда он был человеком. Настоящим. Живым.

А теперь… Красивая оболочка, напичканная стандартными функциями.

Рита стиснула зубы и отвернулась. Черт, что ж так больно-то? Сегодня она в сто пятьсот пятьдесят первый раз попыталась разблокировать волевые центры Джона. И опять, в сто пятьсот пятьдесят первый раз, потерпела неудачу. Недостаточный уровень доступа!

Но ведь у кого-то хватило доступа, чтобы эти самые центры заблокировать? Вот только у кого? У Пашки? Сомнительно. А кроме Павличенко и самой Риты к Джону в ту роковую ночь никто не прикасался. Можно, конечно, повлиять на программу дистанционно, подключившись к фронтальной сети «Юниверсума», однако на такое способен только шеф: помимо него, никто из сотрудников не обладает допуском вне категорий. Но Левандовский уже вторую неделю торчит на Марсе, так что…

Не понятно ни фига!

– И как же тебя так переклинило, дружище? – тяжело вздохнула Маргарита, а Джон…

Джон вдруг остановился и застыл как вкопанный…