Надежда Соколова - Невеста — такая работа

Звонкий визг оглушил не только ее, но и всех, кто имел уши, в районе пары-тройки метров точно.

Восторги, страсти и мечты,

Все, что волнует нашу кровь, —

Питает ясный, чистый свет

Твоих лампад, Любовь.

Мне часто снится наяву

Воспоминанье дней былых,

Когда лежал я на холме

У башен вековых.

С зарей мешался блеск луны

И предо мной стояла дева, —

Моя надежда и любовь,

Мой ангел — Женевьева.

Сэмюэл Тэйлор Кольридж. «Любовь»

Женщины… Громкие, бесполезные создания, способные лишь отравлять жизнь мужчинам! Жена заставляет танцевать в пустом зале, ее сестра визжит так, что уши закладывает. О сестрах и матери Витор вообще старался не думать. Угрюмо наблюдая за поцелуями и объятиями Алисы и Вики, он с тоской думал о том, что скоро к жене прибавятся дети. И тогда от шума и криков даже лаборатория не спасет. Единственное, что примиряло Витора с действительностью, так это вкусная еда. Он готов был признать, что некоторые земные блюда приготовлены намного лучше, чем те, что готовит его замковый повар. Но одной едой постоянно утешаться было нельзя. Да и постельные игры, постоянные, не запретные, могли приесться. Не сказать, чтобы Витор только терпел Алису. Нет, если быть честным перед самим собой, он к ней привязался, когда она распорола ногу в том жутком лесу, он по-настоящему за нее испугался. Но… Но это ее поведение!

Женщина должна быть тихой, скромной, незаметной, а не скакать, как горная коза, по лесам и не пить крепкий алкоголь на пару с мужем! Это неправильно! Его, Витора, учили совсем не тому!

— Он на тебя смотрит так, будто готов убить, — насмешливо заметила усевшаяся рядом Вика.

Витор почувствовал, как кровь приливает к щекам. Что за чушь!

— Не обращай внимания, — равнодушно отмахнулась Алиса, потягивая молочный коктейль через соломинку. — Витор всю жизнь вокруг так смотрит. Да еще и не привык к новости о детях.

— Ты не хочешь детей? — повернулась к Витору Вика. Ее брови встали домиком, в голосе можно было расслышать явное разочарование.

— А чего их хотеть, — буркнул уязвленный таким отношением к себе Витор. — Они вечно орут и под ногами мешаются.

— Я ж говорю, — безразлично пожала плечами Алиса, — бирюк.

Витор выругался, мысленно, грубо и грязно, вспомнив все выражения вампиров и смешав их с крепкими словечками троллей.

Эти женщины когда-нибудь его доконают! Еще и на пару!

— Дети здесь замерзнут, — категорично заявила Алиса, едва они с Витором оказались в замке, в ее спальне. — Нужно отопление. И больше ковров. Как ты вообще здесь живешь?! Здесь же сквозняки гуляют по всем комнатам! А сырость..

Она замолчала: ей самым наглым образом закрыли рот. Губами. Витор целовал напористо, может, жестко, но при этом аккуратно, не стремясь продемонстрировать власть, скорее, сбрасывая напряжение. Его горячие губы не давали вдохнуть столь желанный воздух, а язык терзал язык Алисы. Оба отстранились друг от друга, тяжело дыша. Через несколько мгновений одежда оказалась на полу. Витор подхватил Алису на руки и шагнул к постели. Уложив ее, навис над ее обнаженным телом, хрипло выдохнул:

— Женщина!

Алиса облизала губы, протянула руку, коснулась его соска, напряженного, темно- коричневого, начала, словно играя, теребить его, с вызовом смотря в глаза Витору.

Он тихонько зарычал и вошел в нее, резко, грубо. Алиса подалась вперед, закинула ноги ему за спину, сплела их вместе. Движения Витора были частыми, прерывистыми. Алиса, приноровившись к его темпу, отвечала такими же движениями, не желая уступать первенство даже в сексе.

Ей было хорошо рядом с ним, таким неотесанным, но прямым и честным. Сейчас, во время секса, она чувствовала себя его продолжением.

— Ах-х-х-х… — выдохнула Алиса, кончая.

Витор довольно улыбнулся и тоже кончил. Его сперма полилась в нее.

Позже, когда оба мылись под душем, Алиса огляделась вокруг и покачала головой:

— Надо проводить водопровод, нормальный, и ставить ванну. Детей как купать будем?

— Женщина, не доводи, — Витор ухмыльнулся, положив собственническим жестом руку ей на грудь. — Хотя бы здесь помолчи.

В ответ Алиса погладила пальцами сморщившийся член.

— Не доводи, значит? Ты уверен? — мурлыкнула она.

Витор прищурился:

— Ну и кто из нас двоих ненасытный?

— Ты, конечно, — пожала плечами Алиса, не убирая руку. — Вон, снова напрягаться начинаешь.

В ответ — тихий рык.

— Если ты не уберешь руку, мы отсюда еще долго не вылезем.

— А ты уверен, что я хочу вылезать? — улыбнулась Алиса.

Я пел, и слушала она,

Облокотясь у изваянья

Стального рыцаря — в лучах

Закатного сиянья.

Так мало горя и забот

В душе у юной Женевьевы,

Но любо слушать ей мои

Печальные напевы.

Я пел ей повесть старины.

Рассказ был мрачен и печален,

Суров и дик, как скорбный вид

Седеющих развалин.

Сэмюэл Тэйлор Кольридж. «Любовь»

Витор никогда бы не признался окружающим, да и самому себе — тоже, но через три месяца после свадьбы ему постепенно начинала нравиться новая жизнь. Раньше в замке было тихо, спокойно, но скучно. Теперь скука исчезла, правда, забрав с собой тишину и покой. Зато появились удобства, без которых, по уверениям Алисы, жить был просто невозможно. Тролли спокойно обходились без эмалированной ванны, теплого унитаза, центрального отопления и прочих «радостей цивилизации». Витор считал себя троллем, а потом привык жить, как выражалась Алиса, «в казарменных условиях».

— Переселяйся к отцу и живи, ка знаешь, — заявила она Витору, начав обустройство замка. — А мы с детьми станем жить в уюте и комфорте.

— To есть ты выгоняешь меня из собственного дома? — прищурился Витор.

— Пока только выгоняю. Скоро насильно выселю. Здесь должны быть удобства, бирюк ты эдакий. Не думаешь обо мне — подумай о потомстве. Как ты его растить собрался?!

— Так же, как рос и я, — фыркнул Витор. — Все дети троллей так живут.

— Но наши с тобой дети — не тролли. Если ты забыл, в них кровь и людей, и эльфов, и вампиров. В общем, я все сказала.

Спорить с беременной женой — удовольствие ниже среднего. А потому Витор умыл руки, разрешив Алисе менять замок так, как она пожелает. И она первым делом уволила служанок.

— Неужели ты думаешь, я стану жить бок о бок с твоими любовницами? — спросила она, когда Витор уточнил причину увольнения.

— Они не любовницы. И я с ними давно не сплю.

— И что?

Действительно. Ей захотелось. Точка.

Теперь, спустя три месяца после свадьбы, в замке было тепло, а для Витора — даже жарко, и в самые лютые морозы. Родственники Алисы, те, с Земли, узнав о ее беременности, привезли уйму вещей для будущих наследников. Ее мать так вообще с завидной частотой появлялась в замке и не стеснялась оставаться на несколько дней.