Анна Платунова - Один поцелуй до другого мира [litres]

– Ксандор!

Мужчина со шрамом, изловчившись, сорвал с плеч плащ и кинул его Ксандору. Тот обмотал тканью левое предплечье, соорудив что-то вроде щита. Воины прикрывали его, но вот он, вооруженный теперь лишь мечом, бросился в гущу сражения.

Уже невозможно было разобрать, где защитники, где нападающие. Тела, руки, окровавленные мечи, воздетые для удара, сплавились в единую колышущуюся массу. Ива видела только Ксандора. Его она ни на миг не упускала из вида.

Упал, пошатнувшись, мужчина со шрамом. Встал на одно колено. Ксандор, стремительно обернувшись, успел подставить плечо и помог подняться.

– На крыльцо! – крикнул он.

Но тот зарычал, словно зверь, вновь ринулся в бой и скрылся в толпе.

Ива давно перестала считать павших. Не понимала, кто убит и много ли осталось в живых из отряда Ксандора. Но главное, что сам он был жив и цел!

Ксандор сражался, как бог! Ива мысленно гладила его широкие плечи, убирала с его лба мокрые от пота волосы. Она шептала ему на ухо: «Держись, мой любимый! Держись!» А Ксандор был прекрасен и страшен в этот миг.

Но Ива совсем упустила из вида Силвана. Он затерялся где-то в пылу сражения. Сначала Ива слышала его голос, отдающий распоряжения, но потом он смолк. Ива решила было, что нового префекта убили, и обрадовалась этому.

И тут он неожиданно вынырнул рядом с Ксандором. Принц удерживал натиск троих воинов, и те отступали, поддаваясь его неистовому напору. Удар, и один из них упал, зажимая рукой рану в животе.

На его место скользнул Силван, лезвие его меча мелькнуло, как змея: он действовал подло, исподтишка. И уколов, тут же отступил. Иве показалось, что Ксандор невредим, но принц досадливо провел рукой по груди, стряхивая на землю алые капли, будто надоедливых мух. Капли посыпались густо, быстро пропитали кожаный кожух, потекли по ноге.

– Ксан! – взвыла Ива, упираясь руками в стекло, которое затрещало под ее ладонями – вот-вот вылетит из рамы.

Ксандор едва отвлекся на ранение, но Ива видела, что каждый новый удар теперь дается ему сложнее. А Силван стоял неподвижно и ждал. Его губы растягивала холодная, презрительная усмешка.

– Ксан… Ксан…

Ива сползла на пол, всем телом прильнула к окну, будто могла вот так дотянуться до него, передать часть своих сил.

Иногда в ней оживала робкая надежда, и тогда Ива кидала быстрый взгляд в сторону востока. Горизонт уже порозовел, еще немного – и рассветет. Именно оттуда, с востока, должен прийти Роберт. Он обязательно успеет! Он должен!

Ксандор бился не на жизнь, а на смерть. Движения его сделались неуверенными, пот заливал глаза. Плащ, намотанный на правую руку, был весь изрублен, искромсан мечами. Но все же Ксандор и теперь сумел одолеть двоих и, когда те, бездыханные, упали у его ног, коротко оглянулся. Ива догадалась, что он ищет взглядом ее, и застучала ладонями о стекло.

– Ксан! Я здесь!

Его лицо, бледное и измученное, на миг осветилось улыбкой.

– Ива…

Она безошибочно прочитала по губам свое имя, а потом Ксандор сказал еще что-то, но так тихо, что Ива не разобрала слов. «Прости»? «Спроси»?

– Что? – прошептала она.

И тут же забилась, закричала, охваченная ужасом.

Силван ждал не напрасно. Кинжал, который он снял с перевязи, вошел в грудь Ксандора во всю длину лезвия. Принц содрогнулся, но не издал ни звука. Только молча, с каким-то сосредоточенным остервенением, схватил рукоять поверх руки Силвана, сжал и медленно, сантиметр за сантиметром, вынул лезвие из раны.

– Ты труп! – крикнул Силван. – Я убил тебя!

Он расхохотался, выставляя напоказ крепкие зубы. И тут же закашлялся, хлынула кровь – это Ксандор, не отпуская его руки, всадил кинжал в горло Силвана по самую рукоять.

– Нет. Это я убил тебя! – проговорил он, глядя префекту в лицо.

Тот хрипел, скреб ногтями по запястью Ксандора, его глаза смотрели изумленно и дико. Ксандор разжал пальцы. Силван сполз на землю и скорчился в пыли.

Ксандор сделал шаг, другой. Оглядел поле битвы. Двор был усеян трупами и умирающими, воздух гудел от воплей и стонов. Сражение еще продолжалось, но уже было ясно, что защитникам Алого дома не справиться. Они проиграли битву.

Принц прижал руку к груди, попытался обернуться, чтобы снова посмотреть на Иву, но ноги подломились, и он упал, неловко подвернув под себя руку. На светлой пыли расплылось темное пятно.

Слезы застилали глаза. В ушах звенело. Ива только потом поняла, что она кричит, повторяя имя Ксандора.

Маленькие руки обвили ее за шею, в плечо уткнулся теплый нос.

– Ивушка… – прошептала Фиалка.

За этими объятиями последовали другие: сестры садились рядом, гладили ее по рукам и плечам, шептали утешительные слова. Ива не слышала их, она не могла отвести взгляда от Ксандора. Он упал и больше не шевелился…

– Смотрите! – тихо сказала Ирис.

Ива подняла мутный взгляд. Старшая сестра указывала вовсе не на восток, как можно было подумать.

– Ой… – прошептала Тензи. – Это ведь пекарь дядя Рубер? Это же… все наши! – Она изумленно обернулась на сестер.

По улице сплошным потоком шли люди. Они несли с собой топоры и вилы. Обычные жители города, которые больше не могли оставаться в стороне.

Воины отряда, измотанные битвой, лишившиеся командира, растерялись перед лицом новой напасти. Тяжело дыша, опустив мечи, они смотрели на приближающееся ополчение.

– Вы не тронете наших девочек! – проговорил Рубер, выходя вперед.

Никто не ожидал от добродушного полноватого владельца булочной такой смелости. Мужчины за его спиной сдвинули ряды. Воины переглянулись, настороженно глядя на жителей.

– Мы… спасены? – тихо произнесла Азалия, точно не веря тому, что говорит.

Рядом всхлипнула Лилия, а потом уже разревелись все маленькие сестры: они плакали от облегчения.

И только Иве было все равно, спасены они или нет. Утро, залитое светом восходящего солнца, померкло в ее глазах. Ее тормошили, целовали, а она смотрела и смотрела на тело, распростертое в пыли.

Медленно и осторожно Ива освободилась от объятий, поднялась на ноги и начала спускаться по лестнице.

«Нет, нет, нет…» – стучало в голове каждый раз, когда нога касалась ступеньки. «Нет, нет, нет…» – билось о ребра сердце.

Ива открыла дверь, сошла вниз, во двор, и побрела босиком по мягкой пыли. Встала на колени рядом с Ксандором.

– Ксан…

Ксандор не отвечал, и, как Ива ни гнала эту мысль, она знала, что он не ответит. Закусив губу, она, прилагая все силы, перевернула Ксандора на спину. Руки перепачкались в алом, горячем…

Ксандор смотрел в небо. Его серые глаза были полузакрыты, а на лице отразилось такое спокойствие, будто он наконец находился в мире с самим собой.

Вздрагивая от беззвучных слез – на рыдания уже не хватало сил, – Ива оторвала от рубахи лоскут и начала оттирать от пыли лицо Ксандора. Из уголка его рта тянулась тонкая струйка крови.