Дина Сдобберг - Факультет Переполох

Не смотря на визит родителей, разъяснивший их позицию в отношении решения дочери, Ири предпочла остаться со всеми, а не возвращаться домой на время ремонта корпуса. Впрочем, как и Ирвин Квик, хотя прозвище "Внук" к нему уже приклеилось намертво.

Благодаря вмешательству Лесли Фишера, первая смета на работы была согласованна уже к вечеру первого дня. Без всяких торгов и публичных аукционов, подряд на выполнение работ по восстановлению систем водоснабжения и отопления, а также вентиляции, получил Лерк Уозерр.

Ректор от моментально спевшегося дуэта Ридл — Фишер буквально сбежал, ощущая себя выжатым, как лимон, и зарекся приближаться к этому корпусу в ближайшую неделю. А у ребят появились первые сроки. Лерк обещал, что в течение трёх дней в здание доставят все необходимые для работы материалы. А значит, к утру третьего дня, в будущем кампусе факультета не должно быть мусора и грязи, а все помещения должны быть отмыты.

Лерк решил не откладывать работу на завтра, и так как особой нужды в нем уже не было, рванул к себе, в мастерские. Ему необходимо было заказать всё необходимое и посмотреть, кто из мастеров свободен, а кого нужно поторопить с выполнением имеющихся заказов. Сам он даже не задумываясь, собирался работать на этом подряде. Единственное, на что он потратил время перед уходом, это выловил Алию и, окинув взглядом почти три десятка студентов, вручил девушке ключи от собственного дома.

— Как закончите, веди всех к нам. — Сказал волк, сжимая хрупкую ладошку чуть дольше, чем это требовалось для передачи ключей.

— К нам? — смущённо заулыбалась Алия.

— К нам. Я надеюсь на это. — Сверкнул клыками Лерк.

Алия проводила взглядом мужчину, улыбаясь своим мыслям, и вернулась к ожесточенно спорящим о чем-то однокурсникам. Оказалось, что в одной из подвальных комнат нашли черепицу. И сейчас ребята решали, стоит ли говорить об этом ректору.

— Ну, уж нет, этот жук и так за каждый грош трясся, как оборотень за свою шкуру! — возмущалась полненькая Мадди, — ничего, пусть побольше на крышу уйдет! И так перетопчется!

— А если нам потом предъявят, что мы обманули? Смошенничали? — кто-то попытался убедить остальных, что не стоит скрывать находку от ректора.

— Дааа? А этим предъявителя самим не предъявят, что на содержание зданий академии средства магистратом отпускаются, и не малые. И на ремонт, и на всё остальное. — Выступил Ирвин. — Лучше давайте другое выясним. Я заметил, что большая половина из нас не только артефактами увлекается. Есть и другие умения. Давайте составим по фамильный список, кто и что умеет и в чём в своих силах уверен, и тогда сразу будет понятно, кто будет нас направлять во время работ. Ну и подсказывать заодно.

Эту идею приняли с восторгом, и список составился буквально за несколько минут. Были, конечно, и те, кто кроме своих механизмов ничего и не умел, как например та же Сабрина или Алия. Но от работы никто не отказывался. Даже усталость не прогнала энтузиазм и желание не только обустроить свой будущий быт, но и сразу заявить о себе. Громко сказать, что артефакторы, это не слабые и не неприспособленные к реалиям жизни заучки, живущие в мире своих фантазий и механизмов.

До заката ещё было далеко, и пользуясь щедрым летним светом, ребята с удвоенным рвением вновь приступили к работам по избавлению старого здания от вековой грязи и пыли.

А в административном корпусе, закрывшись в своем кабинете, ректор достал бутылочку припрятанного рома и щедро плеснул себе в стакан. Хоть и чувствовал он себя, словно вернулся в дни жестоких тренировок, когда с полигона буквально уползал, но все равно, если отбросить некоторые нюансы, он был очень доволен.

Он прекрасно понимал, насколько неприятными последствиями мог обернуться скандал с новым факультетом. И хотя никто не использовал этот аргумент в сегодняшних спорах, он ни на минуту не забывал, что этот факультет создан специально по распоряжению магистрата и под нужды управления стражи. А значит, его могли очень хорошо потрясти, уж ухватиться за такой повод нашлись бы желающие.

Самое гадкое, что и изменить он вот так сразу ничего бы не мог. Другие факультеты идут с перебором, на некоторых потоках приходится уплотнять заселение. Да и ещё один не маловажный факт.

То же следствие, силовики, ребята дерзкие, привыкшие считать себя элитой. Среди них много тех, кто приходится родственникам главам кланов, наследниками обеспеченных семей, про вампирские крылья лучше вообще не вспоминать во избежание головной боли. А среди артефакторов отпрысков богатых семейств нет. Многие обычные люди с талантом, или даже оборотни, но со спящим зверем.

Он и так постарался, чтобы максимально отсеять девушек, и то считал, что слишком многих набрали. Но чего не отнять, те, кто прошёл, обладают не искрой, а целым пламенем таланта. И ему лично, будет очень жаль каждого, с кем придется проститься. И дело не в сложности экзаменов и практик.

Для девушек особой опасностью был гон. Обычно он подписывал заявления на отчисление пачками. Или пробуждение зверя. Вот честно, он бы с удовольствием выдавал бы амулеты, лишь бы уберечь от этой напасти. Вот только такого амулета ещё никто не придумал.

Но и особой статьей его тихого бешенства было вечное чувство собственной самовлюбленности и вседозволенности у двуликих студентов. У всех. А уж если и происхождение примешивалось… Девушки часто становились развлечением для двуликих. Да и парням перепадало. Сколько из них оказывались на больничных койках после драк с двуликими?! Точнее избиений. И ректор дураком не был и прекрасно понимал, что однажды это все приведет к чему-то совсем нехорошему. Поэтому расселение артефакторов по корпусам других факультетов, для него было равноценно тому, чтобы просто бросить их на растерзание. А за них в этот раз могли и спросить. Только не со своих дочек и сыночков, а с него!

Но ребята оказались не из тех, кто готов сдаться при первых трудностях. Он был готов к слезам и истерикам, что придется успокаивать и уговаривать. Но студенты нового факультета удивили. Может и будет толк, может и выстоят, может и дадут достойный отпор, главное проследить, чтобы все было в рамках.

Ну и ещё его грела мысль, что он отлично сэкономил на ремонте, но при этом был уверен, что сделано всё будет на отлично. Даже когда бился, словно лев, за каждую монету, не уступая ни на йоту, он знал, что уже в выигрыше. Поэтому широко улыбаясь, отсалютовал собственному отражению в стеклянной створке книжного шкафа.

Дни летели незаметно, со стороны дальнего полигона доносился шум и грохот, пару раз даже звук каких-то взрывов. Но ректор жёстко подавлял свое любопытство. Он и так уже подписал дополнительно две сметы, на крышу и на внутренние перекрытия.