Марина Ефиминюк - Лучшие враги [litres]

Левый глаз вдруг кольнуло, и из него выкатилась слеза. Самая настоящая, искренняя, горькая… Слезы невинной темной чародейки днем с огнем не сыщешь. С такой редкостью в рабочем сундучке какие горизонты открываются!

– Да демоны же мои дорогие! – пробормотала я, задирая голову, чтобы драгоценная капля не скатилась с подбородка и бездарно не впиталась в ткань платья. Похоже, последнего уцелевшего платья из моего не особенно разнообразного гардероба. Не зря Холт говорил, что принцип минимализма в одежде не доводит девушек до хорошего.

Шмыгая носом и щурясь одним глазом, с задранной башкой я кое-как добрела до туалетного столика. Нащупала шкатулку и вытащила из нее пустую бутылочку.

– Попалась! – соскребла стеклянным горлышком прозрачную слезу и шмыгнула носом. – Удачно порыдала…

Острая мысль пронзила меня, как молнией: по-ры-да-ла?! Кто? Я?

В другое время от злости я прокляла бы всех по порядку: подружек Эбигейл, потом саму Эбигейл и, вишенкой на торте, еще и Вайрона. Просто так, за компанию. Рожей, что называется, не вышел и неудачно попался на пути. Но я напоминала вовсе не злую ведьму, а влюбленную принцессу, обиженную плохими девчонками…

Никогда еще я не пробуждала живой гримуар с такой потрясающей воображение скоростью. Буквально только что стояла в спальне, и вот уже сижу на подоконнике гостиной и держу пробужденную Брунгильду на коленях.

– Брунгильда, как определить, что темная чародейка влюблена?

Книга зашуршала страничками, добралась до «розовой» главы и раскрылась на развороте с заголовком «Основные симптомы приворота». Брунгильда была циничной и считала, что просто так, без магии, темная чародейка влюбиться не способна. Характерец не позволит.

– Нестабильное состояние, перепады настроения от ярости до меланхолии, беспричинные слезы, – прочла я первый пункт и как бы чуточку напряглась, но не настолько, чтобы биться головой о книжный разворот или об оконный откос.

«Отсутствие аппетита».

«Присутствие аппетита».

– Нет, вы уж определитесь: худеем или полнеем, – пробормотала я, невольно вспоминая, как пыталась за ужином проглотить хоть кусочек, а потом до тошноты объелась ночью. И заволновалась посильнее.

«Бессонница».

«Откровенные сны».

«Неконтролируемая честность».

– Ну, такое-то со всеми бывает, – пробормотала я, отказываясь признать очевидное.

«Жар, признаки лихорадки».

Поспешно потрогала влажной ладонью лоб. Нормальный же! Вообще никакого жара.

– Святые демоны, кому я вру?

Потерев переносицу, я закрыла Брунгильду и позволила ей спокойно заснуть. Книга дала исчерпывающий ответ. Стоило признать, что в моем гениальном плане по возращению свободы и обретению независимости случилось непредвиденное обстоятельство. Я сама себя приворожила к Калебу Грэму!

На самом деле было неважно, как именно случилось странное: нанюхалась ли я паров приворотного зелья, уткнулась ли носом в рукав, пропитанный концентрированным любовным хмелем, а заодно облизала его. Главная проблема заключалась в том, что если меня срочно не попустит, то влюбленная принцесса-дурочка Энни вопреки привычкам, силе воли и здравому смыслу превратится во влюбленную злую ведьму Эннари Истван.

– Вещь! – Я соскочила с подоконника и диковато огляделась вокруг. – В комнате должна быть его вещь!

Логично ведь! Иначе не взяло бы.

Встала посреди комнаты, раскрыла ладони и прикрыла глаза. Потом поняла, что, перепутав части света, встала к северу задом. Перевернулась. Начала входить в транс, усиленно думая о Калебе. Образ появился очень быстро. Мужчина был одет в шикарный костюм «ослепительная нагота», что, конечно же, страшно радовало, но совершенно не способствовало успешному заклятию поиска.

– Быстро надень халат, бесстыжий!

Я поморгала, вроде как перелистнула пару страниц в книге с картинками. Однако именно эта книга была для взрослых, и иллюстрации в ней оказались подобраны одна к одной. Калеба Грэма в одежде или хотя бы с кленовым листочком на выразительном месте не было! Он продолжал с удовольствием позировать в естественном виде, не стесненный ни покровами, ни условностями.

Пришлось стоически сосредотачиваться на той его части, которая у меня не вызывала ровным счетом никаких эротических фантазий – на волосах. И только-только погрузилась в транс, в котором легко разыскивались потерянные вещи, как в дверь постучались.

– Да пойдите же все вон из гостевой башни! – рыкнула я. – В покоях никого нет!

– Эннари, открой! – проговорил из коридора Калеб и добавил через паузу, видимо, рассчитывая, что вежливость прибавит мне сговорчивости: – Пожалуйста!

Конечно, ближе к ночи я просеку, что любовный дурман заставлял меня искать нелепые причины, чтобы оказаться рядом с предметом вожделения. Да хоть бы постоять рядышком! Но в тот момент я еще не понимала, что близко находилась не к Калебу Грэму, а к провалу всех планов, кроме матримониальных, и открыла дверь.

Жених стоял за порогом. По сердитым глазам было видно, что пришел с лекцией о хороших манерах. К счастью, полностью одетый. Комментарий об этом я мудро проглотила, неожиданно вспомнив, какими словами меня саму встретил несчастный Хардинг. Честное слово, после того, как нас с мэром обоих отпустит, пришлю ему самый дорогой коньяк из замкового винного погреба! Бедный мужик реально заслужил. Если уж у меня от приворота настоящая душевная травма, то каково обычному человеку?

Калеба, к слову, было не жалко. Может, он тоже страдал всеми страшными симптомами любовной лихорадки, перечисленными Брунгильдой, но что-то больным не выглядел. Ярость ему была к лицу: похорошел, посвежел и приготовился читать мораль о том, что приличные чародейки не душат галстуками собственных женихов. Особенно с помощью темной магии.

– Что ты оставил в моей комнате? – резко спросила я, пока он не успел приступить к вступительному слову.

– Я в твою комнату даже не заходил, – после паузы, явно пытаясь переварить неожиданный вопрос, ответил он.

– Уверена, ты просто забыл. Идем! Поищем вместе!

Я настойчиво открыла дверь шире. Пусть не стесняется и заходит! Но Калеб насторожился, видимо, злющая невеста для него была привычнее сговорчивой невесты, подозрительно зазывающей в гости.

– Эннари… у тебя жар?

Он протянул руку и положил прохладную ладонь мне на пылающий лоб. Прикосновение, как удар молнии, пробило до самого затылка, даже в ушах зашумело.

– Однозначно у тебя жар, – поставил диагноз Калеб.

– Скажи… – пробормотала я и, подавив желание, как кошка, потереться макушкой о его ладонь, отстранилась. – Брунгильда так же сказала: жар, бессонница, честность и все такое прочее. Аж бесит!