Марина Ефиминюк - Лучшие враги [litres]

– Калеб Грэм. – Он подошел и охотно ответил на рукопожатие. – Будущий муж твоей давней подруги.

Пауза была монументальной, но короткой.

– Муж? – неприятно улыбнулся Холт. – Что-то не помню, чтобы я получил приглашение на свадьбу.

С подобной шальной улыбочкой обычно он начинал плести темные чары. Учитывая, что за руку он держал специалиста по защите от этих самых чар, интерьер комнаты и здоровье самих противников оказались под большой угрозой. Теперь и я напряглась и рыкнула, смешав в одной фразе сразу два языка:

– Да потому что их никто не писал!

Мужчины недоуменно повернули головы в мою сторону, словно не догадывались, что я все еще находилась рядом.

– Ты здесь? – удивленно протянул Калеб, подтвердив догадку.

– А куда, по-твоему, я должна была деться?! – прошипела я и перевела дыхание, пытаясь вернуть самообладание, но оно приказало долго жить. – Господа чародеи, выйдите вон… куда-нибудь! Мне нужно десять минут, чтобы привести себя в порядок. Можно рассчитывать, что вы оба за это время останетесь живы? Не хочется одного отправлять домой в ящике, а второму покупать погребальную урну в ромбик.

– А что должно произойти? – спросил Калеб так приветливо, что захотелось ударить его в лицо.

– Мы просто знакомимся, – согласился с ним Холт. – Может, подружимся.

– Чудесно, – улыбнулась я. – В таком случае, господа лучшие друзья, расцепитесь…

Они перевели недоуменный взгляд с меня на свои стиснутые руки с побелевшими костяшками, которыми продолжали агрессивно трясти, имитируя цивилизованное рукопожатие.

– Конечно, можете выметаться, держась за руки, кто я такая, чтобы запрещать, но суставы еще не сводит?

Мужчины мгновенно расцепились, и между их ладонями затрещали заметные даже невооруженным глазом искры остаточной магии. Какими заклятиями все это время они взаимно пытались пробить защиту друг у друга, осталось тайной. Да я и не уверена, что хотела бы знать.

– Ждите там! – указала я в сторону гостиной. – И ничего не разрушьте, иначе прокляну. Обоих!

На выходе Холт обернулся и с улыбочкой уточнил, как на уроке в первом классе:

– Грозная Истван, можно спросить?

– Попытайся, – милостиво согласилась я.

– Кому погребальную урну, а кому гроб?

– Догадайся!

Дверь шарахнула перед его носом с таким грохотом, что наверняка услышал весь замок и, возможно, за его пределами.

Гардеробная оказалась заполнена вещами дорогого гостя. На плечиках висели мужские пиджаки и рубашки, а дорожный сундук, аккуратно сложенный до размера небольшого ящика, был приставлен к стенке. В уголочке скромно притулились несколько платьев, купленных мною в прошлый раз в столице. Видимо, заказ пришел накануне, и горничные позаботились о новых вещах, а старые утащили.

Выбор одежды был невелик, я натянула на себя первое, что попало под руку, но было достаточно приличным, чтобы появиться перед мужчинами. Привела в порядок волосы, надела чистые туфли и вышла в гостиную… Мебель стояла на своих местах, каминная решетка и чугунная кочерга были в сохранности, стены тоже никуда не делись, и даже дверь-страдалица с глубокой трещиной находилась там, где ей положено, в дверном проеме. Чародеи исчезли! Оба как сквозь целенький паркет провалились.

В растерянности я проверила ванную, выглянула в окно, словно они могли вылететь наружу и устроить в небе бой. Замок уныло мок под мелким дождем, в безотрадной серой вышине носились легкие белесые облачка. Ни одного парящего на метле мага не нашлось. В покоях Калеба их тоже не оказалось. Для порядка я прошлась по комнатам, пахнущим знакомым благовонием. В голове не появилось ни одной мысли, куда могла уйти пастись парочка непримиримых баранов… в смысле, магов. К пресветлому, что ли, отправились на ковер?

Откашлявшись в кулак, я задрала голову к потолку и воззвала к Парнасу:

– Дедушка!

Целую минуту ничего не происходило. Он то ли хранил оскорбленное молчание, отказываясь говорить с внучкой по «громкой связи», то ли пытался вернуть дар речи от моей наглости.

– Эннари Истван, ты посмела отправить мне зов?! – наконец громыхнул откуда-то слева, а не сверху, как ожидалось, возмущенный глас деда.

Видимо, все-таки от возмущения он не мог некоторое время говорить, а когда голос вернулся и слова нашлись, то потекли через ночник. Светлячки в нем истерично замигали и, похоже, собрались впасть в летаргический сон.

– Как вы меня слышите? – деловито уточнила я, проверяя, насколько хорошо налажена магическая связь.

– Прекрасно! Спасибо богам, со слухом у меня проблем нет! – взбеленился Парнас.

– Очень хорошо, потому что проблемы есть у меня.

– Со слухом?

– С мужчинами, – подсказала я. – Двумя. Они, случаем, не у вас? Пусть подадут голос.

– То есть ты отправила магический зов, чтобы выяснить, не пытаю ли я твоего ведьмака? – возмутился дед.

– Вообще-то, чтобы выяснить, не пытаете ли вы обоих.

– Какое надругательство над благородной магией! Знаешь ли ты, неразумное дитя, что небесный глас используется только ради великих новостей!

Не хотела дерзить, но дед сам напросился…

– В прошлый раз вы меня будили этим самым гласом, – напомнила я.

В ответ Парнас раскашлялся. Звучало так, словно в тишине по замку прокатился раскат грома.

– Нет у меня твоего ведьмака!

– А жениха? – дотошно выпытывала я.

– И этого тоже нет! Сама с ними занимайся! Знаешь, что мне привез твой темный? Вытяжку из морского огурца! Сказал, что лично сделанную его матушкой. Какой позор! А знаешь, что заявил Калеб?

– Спасибо, дедушка! – Не дослушав стариковское ворчание, щелчком пальцев я разорвала магическую связь. В голове пронзительно тренькнуло, словно порвалась туго натянутая скрипичная струна.

– Ты что, не дала договорить пресветлому, нахалка?! – захлебнувшись словами, взвыл дед, и теперь его голос, как и положено, полился с самого потолка, подобно божественному гласу. – Все! Конец разговора! Жду вас на обед в большой столовой!

– Давно мы обедаем в большой столовой? – не утерпела и все-таки съехидничала я. – Пускаете пыль в глаза аристократическому гостю, дедушка? Не хотите, так сказать, упасть лицом в тарелку с тыквенным супом? Дедушка, вы еще здесь? Пресветлый! Ау!

Оказалось, он оборвал связь, не дав ни одного намека, в какую именно дыру могли провалиться два новых лучших друга. В еще большем недоумении, чем была, я вышла из комнаты Калеба… По лестнице в траурном молчании с постными минами поднимался отряд розовокосых замковых чародеек со стопками подозрительно знакомой одежды в руках. Возглавляла процессию кудрявая девица с тугими жесткими пружинками на голове вместо волос. Под ее чутким руководством девицы выстроились передо мной ровной шеренгой, как судьи, готовые объявить приговор о ритуальном сожжении платьев, а заодно и хозяйки этих самых платьев.