Марина Дечко - Дочь алхимика

— Это торговое судно, на нем можно найти с десяток человек. Ночью в порту небезопасно, даже когда корабль отмечен вензелем императорского дома.

— Согласен, — откликнулся Николай. — Но сообщили о другом. О пленнике.

— О пленнике? — В голосе старого маркиза засквозило неудовольствие. — Быть такого не может! Я могу взглянуть на бумаги? Ваш обыск должен был одобрить сам цесаревич — законы Старороссии равны даже для чиноначальника особого кабинета.

Левшин кивнул. Обернулся к молодому Мухину:

— Володя, подай бумаги.

Кожаная папка с императорским вензелем опустилась в ладони маркиза Орлова, раскрыв ворох разрешающих документов, и тот не смог скрыть изумления:

— Императрица знает?

Последний козырь был пущен в дело, заставив Николая ощутить неприятное движение внутри живота. Он до последнего надеялся, что осмотреть судно удастся без принятия столь резких мер, потому как Павел Алексеевич беспокоить сердце матери без надобности не станет.

И вот теперь выходит плохо.

— Об этом мне ничего не известно, ваше сиятельство. Все, что я знаю: мне нужно осмотреть «Императорский гнев». Позволите?

— Прошу.

Орлов показательно отошел в сторону, позволяя Левшину осмотреть палубу.

— Желаете заглянуть в трюм, господин чиноначальник?

— Желаю, — не стал скрывать маркиз. — Только… позже.

Палуба «Имперского гнева» оказалась такой же, как и с берега: чистой, блестящей новым лаком в свете ночной луны. Отличало ее лишь то, что по контуру корабля едва заметно тянулась все та же силовая нить. Простая предусмотрительность или… нечто большее?

Проведя пальцами по колючему контуру, маркиз расслышал у себя за спиной:

— Без защиты судно оставлять нельзя, вы же понимаете.

— Понимаю, — откликнулся Левшин. И остановился в том месте, где пальцы колоть перестало…

Вход в воздушный портал был едва заметен — скрытый за разрывом силовой нити, он почти неслышно подсасывал пальцы при малейшем приближении. Откликался на силу — пусть даже огненную, и если ладонь опустить в него чуть глубже…

Маркиз Левшин заранее знал, что делать этого не стоит. Но понимание того, что пророчество старого герцога сбывалось слово за словом, заставляло забыть обо всех предосторожностях. Нырнуть в открытое окно, оставив позади себя начинающееся сражение, — и мигом перенестись на…

Пятое судно — старый рыбацкий корабль сродни тем двум, которые лишь портили вид пристани.

Портал закрылся так же скоро, как и открылся, пренебрежительно выбросив маркиза на качающиеся зеленоватые волны мертвенной силы. Влажные доски рассохшегося дерева хранили множество запахов, но только в двух из них Николай был уверен наверняка: ливиум и кровь. Хотя…

Резко развернувшись в сторону внезапного порыва ветра, Николай от ярости задохнулся. Сделал широкий шаг, увидев полные боли глаза Ольги, и, уже поняв, что его план все же терпит неудачу, снова обернулся.

На судне их ждали. Старый граф Никитин — видимо, владелец корабля. И еще двое…

Тетерин! — Николай едва сдерживал эмоции. После случившегося в министерстве понималось четко: маркиз предал цесаревича, бежав со службы. Значит, до сих пор не нашли?

Беглый маг склонился перед маркизом, скрыв третьего спутника, вокруг которого зеленоватое свечение клубилось особенно густо, но говорить ничего не стал. Некромант? Николай попытался разглядеть мага, только на сей раз у него ничего не выходило: в свободном плаще с накинутым на голову капюшоном, тот был надежно укрыт от посторонних глаз. Да и отворотные чары давались ему гораздо лучше, чем самому чиноначальнику.

— Ваша невеста… — начал было Никитин.

— Супруга, — поправил его Левшин.

— Супруга, — согласился граф, позволив в голосе нотку удивления. — В одиночестве гуляла по набережной. Крайне неосмотрительно, крайне! Особенно если учесть все происходящее в империи. Я взял на себя смелость пригласить ее на судно, чтобы уберечь от чего дурного. Все-таки они с сыном давно знакомы…

Маркиз промолчал. Внешне оставаясь спокойным, он призывал все больше огня, черпая его не только изнутри себя, но и со всего окружающего пространства — с тысячи верст вокруг, пытаясь дотянуться даже до крошечного тлеющего огонька в сельской печи.

— Вынужден с вами согласиться, граф. — Николай бросил испепеляющий взгляд на свою супругу, заставив ее едва ли не лишиться последних чувств, лишь затем прямо посмотрев на своего противника: — И поблагодарить за проявленную заботу. Мы немедленно откланяемся.

— Как пожелаете, — откликнулся Никитин. — Примите мои искренние поздравления по случаю свадьбы!

Маркиз подошел ближе к дрожащей Ольге, крепко обхватив ее ладонь своею. Нежно провел большим пальцем по тонкой коже, успокаивая девушку, после чего закончил:

— Только мы должны забрать с собой графа Ершова. Он здесь задержался.

Мертвенное сияние вырвалось из рук стоящего мага почти мгновенно. Пронеслось по ветхой палубе, безжалостно раскрошив по пути широкую выемку, и наткнулось на огненную преграду, шитом вставшую между ним и маркизом.

А тот все звал.

Огонь откликался так охотно, что, казалось, вся Староросская империя всего за ночь отдаст остатки тепла. Однако Николай понимал: без боя им не позволят уйти отсюда живыми, уведя с собой графа. Значит, все же придется открыться, разменяв главный козырь на жизнь Ольги и ее отца-алхимика.

Жар загудел, а вслед за ним по широкой мостовой Петергофа пронесся раскатистый гортанный рев. Выпустив огненного зверя в сторону некроманта, маркиз метнул несколько пламенных колец к самому Никитину, взяв его в прочный плен. И хотя тот пытался призвать эфир, горящие кольца прочно удерживали его.

Несколько ледяных игл вонзились под самые ноги маркизу, но тот с легкостью отмахнулся от них, бросив в сторону Тетерина пылающую огненную сферу.

— Ты должна спуститься вниз! — не терпящим возражений тоном приказал Николай Ольге. — Найди отца, открой императорский портал и унеси его в кабинет цесаревича.

Он вложил в руку жене золотую звезду, сорванную с груди, и сделал короткую паузу, пытаясь совладать с мыслями:

— Сил сдержать магов у меня хватит, не беспокойся. Я прибуду чуть позже…

— Нет! — Ольга, как всегда, была непокорна, и эта ее непокорность рождала в душе огненного мага одновременно целый вихрь чувств — от дикой, необузданной ярости до щемящего душу восхищения. — Только с вами!

— Это приказ! Если ослушаешься — пожалеешь!

И он отвернулся от жены, восполняя огненный резерв там, где мертвенное сияние испепелило его безвозвратно.

Силы истекали. Краем глаза Николай чувствовал, как Ольга удаляется от него, но он не позволял себе обернуться. Одно неверное движение могло стоить ему жизни, потому как некромант был силен.