Бьянка Скардони - Порочность [ЛП]

Прежде чем я успеваю возразить, Доминик поднимает ладонь и отстраняется назад, как раз когда раскачивающиеся двери открываются.

Тощая с короткими кудрявыми тёмными волосами вошла в комнату с подносом. Взгляд её изумрудных глаз был направлен в пол всё то время, пока она обходила стол по пути к нашим местам. Не говоря ни слова, она поставила бокал с густой красной жидкостью перед Домиником, а затем поставила блюдо с крышкой передо мной.

Я не могла не сочувствовать ей. Она, как и я, была узницей в этом замке. И как и меня, её держали здесь против её воли.

— Спасибо, Люси.

Она склонила голову и покинула комнату тем же путём, которым пришла.

Моё сердце ухнуло.

— Как давно она здесь? — спросила я, гадая, есть ли у неё семья, которая её ищет.

— Не знаю точно, — равнодушно ответил он, словно его это ни разу не волновало.

— Как ты можешь так себя вести?

Он вскинул бровь.

— Как «так»?

— Как будто это неважно! Будто она никто.

— Она никто. Для меня, — жёстко отрезал он. — Я беспокоюсь только о твоей судьбе и, давай откровенно, тебе тоже нужно думать о себе. Ты не в том положении, чтобы кому-либо помогать. Ты едва ли можешь помочь себе.

Туше.

Он смягчился, заметив мою реакцию.

— Возможно, я выразился несколько…

— Не нужно, — прервала его я. Большую часть времени здесь я провела лёжа на полу без сознания. И вправду, каким макаром я собираюсь ей помочь? — Ты прав.

Он выглядел так, словно хотел сказать ещё что-то, но передумал.

— Ладно тебе, ангел. Пора поесть, — он поднял крышку с моего блюда, под которой оказалось идеально обжаренное филе камбалы с овощами, приготовленными на пару. — Тебе нужно восстанавливать силы, пока есть возможность.

Всё вокруг исчезло, осталась только еда передо мной. Я вдохнула аромат, и рот моментально наполнился слюной. Я ведь даже не люблю рыбу, но была так голодна, что съела бы и целого кита.

Я схватила вилку и бросила взгляд на Доминика — он как раз взял в руку свой «ужин» и сделал глоток.

Моя вилка застыла на полпути.

— Это человеческая кровь? — спросила я, уставившись на него.

— Ну, это явно не несчастная зверушка.

Вилка упала на стол.

— Что? — невинно спросил он.

— Серьёзно? Я не собираюсь просто сидеть здесь и есть, пока ты пьёшь это!

Он свёл брови, растерявшись. Или забавляясь. По нему всегда сложно сказать.

— Я пью твою кровь, по меньшей мере, два раза в день, любовь моя. Какая между этим разница?

— Большая, Доминик. Я добровольно согласилась на это. А тот, чья кровь в этом бокале, — нет, — я скрестила руки на груди и отодвинулась назад.

— Ты ведь это не серьёзно.

Я поджала губы, сверля его взглядом.

— Но я голоден, — произнёс он почти жалобным тоном.

— Какая. Ужасная. Трагедия, — я ни за что не отступлю от своего. Может, я и не могу помочь ни одной из этих девушек-доноров, но я точно не собираюсь становиться соучастницей их угнетения.

После небольшой паузы, за которую он осознал, что ему не победить, он опустил свой стакан на стол и обнажил свои зубы.

— Ну, теперь довольна?

— Нет. Но это хорошее начало, — больше не глядя на него, я снова взяла свою вилку и приступила к ужину. В ту секунду, когда еда коснулась моего языка, мои глаза распахнулись от удовольствия. Солоноватая рыба прямо-таки таяла во рту.

— Вкусно? — спросил он, усмехаясь уголком губ.

— Ммм, здесь больше подойдёт «обалденно», — ответила я и взяла в рот следующий кусочек, и ещё один, и ещё, не останавливаясь, пока вся тарелка не оказалась вылизана дочиста.

— Ох, ангел. Я никогда в жизни не видел, чтобы кто-то ел так быстро.

Мои щёки обожгло румянцем, но это не помешало мне слизать крошки с фарфоровой тарелки.

— Я всё ещё голодна, — призналась я.

— Не волнуйся, любовь моя. Сейчас будет второе блюдо, — подмигнул он. — Наслаждайся, пока можешь.

— О, я так и планирую, — я кладу вилку на стол и переплетаю свои пальцы на коленях, стараясь взять себя в руки, пока не ляпнула ещё что-нибудь неловкое.

Раскачивающиеся двери вновь распахнулись. От одного этого звука мой желудок восторженно подскочил. Но он тут же падает, когда я поднимаю глаза и вижу вместо Люси Энгеля, несущего второе блюдо. Чувство, будто весь мой ужин вывалили на пол.

— Добрый вечер, Принцесса, Доминик, — по очереди кивнул нам Энгель, входя в зал с горсткой своих мёртвых приспешников.

— Энгель, — кивнул в ответ Доминик, пока я просто угрюмо сидела рядом.

— Полагаю, ты очень рада своему ужину, — сказал Энгель, направляясь к противоположному концу стола, словно присоединяясь к нашему ужину. Хотя его никто не приглашал. Он выдвинул стул и сел.

— Вообще-то я только что потеряла аппетит.

Он щёлкнул языком.

— Осторожнее, Принцесса. А то окажешься снова в своей камере, но уже без своего острого язычка, если не научишься следить за словами.

Мои возражения застряли в горле, когда я вспомнила, как легко он обезглавил Деймона.

— Вопреки тому, что ты думаешь, я не такой злодей, каким ты пытаешься меня выставить.

— Ты в своём уме? — вырвалось из меня, не успела я подумать. — Ты держишь меня в заточении. Ты каждый день высасываешь из меня всю кровь для того, чтобы заставить меня отдать ту единственную вещь, благодаря которой я ещё жива! Кто ты, если НЕ злодей?

— Ну, всё могло быть намного хуже, — спокойно ответил он, положив руки на стол.

— Правда? Как же? — спросила я, бросая взгляд на Доминика, который молча следил за нашей перепалкой.

— Ты могла оказаться в руках Тёмного Легиона, — ответил он, сжимая пальцами край стола. — Из-за тебя могло бы восстать зло, какого мира ещё не видел, — он медленно моргнул, тёмные губы слегка изогнулись в улыбке. — Ты могла бы остаться дома… Опасаясь предательства своих друзей и близких, никогда не зная, какой день станет для тебя последним.

— Никки. Мне. Не. Подруга.

Я так сильно стиснула челюсти, что чуть было не раздробила зубы.

— Да, это вполне очевидно, — сказал он и усмехнулся, оглянувшись назад на лысую гору мускулов, стоящую за его стулом. — Я имел в виду членов вашего Ордена. Твоего дорогого дядюшку. И всех тех, кто должен был тебя защищать.

— Я не хотела вовлекать его во всё это, — указала я, отчаянно стараясь сохранить остатки своего достоинства и самоконтроля.

На самом деле с того самого момента, как я узнала правду о своём происхождении, я уже не была уверена, кому можно доверять, а кому — нет. И сомнения мои касались всех членов Ордена. Доминик объяснил мне, что если они узнают, кто я такая, то избавятся от меня без колебаний, и хотя мне не хочется в это верить, я не могу выкинуть из головы подобную вероятность.

— А если бы вовлекла, думаешь, он бы тебе помог? Ты серьёзно считаешь, что они не такие, как я? — он хрипло рассмеялся, будто издеваясь над моей наивностью. — Не заблуждайся, дитя. Здесь нет хороших ребят. Не в этом мире.