Ксения Крейцер - Тёмная порода [litres]

– Милорд Сергос просили передать вам, – она протянула ей свёрток.

Оторопевшая Альба приняла его. Внутри было что-то довольно лёгкое и мягкое.

– Что там, он не сказал?

– Нет, – повертела головой девушка. – Просили только передать.

– Откройте и посмотрите, миледи, – подсказала служанка постарше.

Альба жалела, что сразу не узнала её имени, а теперь уже спрашивать было как-то неудобно.

– Э… Да, – согласилась она и развернула тюк.

Внутри был белый шёлк, легче лёгкого, расшитый жемчугом и ещё какими-то сверкающими камнями, названия которых Альба не знала. Она вытащила его из свёртка и подняла на вытянутых руках перед собой. Служанки дружно охнули, да и Альба едва сдержала восхищенный возглас. Это было платье. Красивое настолько, что дух захватывало.

– Пресветлая Сауле, какая прелесть! – воскликнула взрослая служанка.

Молодая ей поддакнула.

– Примерьте же, миледи!

Альба, совершенно растерянная и смущённая, кивнула. Служанка взяла платье у неё из рук, чтобы Альба могла спокойно вылезти из кресла. Из вороха шелков выпала записка.

Альба! Надеюсь, платье тебе понравится, и я увижу тебя в нём на балу. Буду ждать вечером в Большом зале.

Сергос.

Сердце снова затрепетало. Альба почувствовала, что краснеет. Она сжала записку в кулаке и поднялась, стараясь не выдать дрожи, охватившей её.

Шёлк платья обволакивал невесомым облаком. Женщины шнуровали её корсет, рассыпаясь в восторгах. Даже Тиша заинтересовался происходящим, взобрался на спинку кресла и внимательно наблюдал, как наряжают Альбу.

Конечно же, это просто жест вежливости. Но… Сергос думал о ней. Она, может быть, и так догадывалась об этом, но живое тому подтверждение всё же было невероятно приятным.

Сергос не помнил, чтобы он когда-то так волновался в преддверии праздника. Руки холодели, мурашки собирались где-то в середине живота и оттуда разбегались по всему телу. Ну, как девица перед первым балом, честное слово.

Он вышагивал взад-вперёд по Большому залу, слуги сновали мимо него, гости, уже выказавшие почтение великому князю с княгиней, теперь норовили поздороваться с княжьим сыном и всё время останавливали его. Сергос изо всех сил старался быть вежливым и радушным хозяином, приветствовал каждого, заводил какой-то незамысловатый разговор, но всё его внимание было приковано к лестнице, а мысли бродили далеко отсюда.

Понравился ей подарок или нет? Надо было самому отдать, а не передавать со слугами. Не хотел смущать. Олух. И подняться за ней следовало лично. Ну, как можно быть таким идиотом? Вдруг она вообще не выйдет?

Не в силах больше бороться с сомнениями Сергос откланялся послу Штольма, пожелав ему прекрасного вечера, и двинулся к лестнице. Он успел подняться почти до самого верха, когда увидел её.

В первые мгновения Сергос забыл, как дышать. Альба была ослепительна. Он медленно оглядел её снизу вверх, весь превратившись в зрение и наслаждаясь зрелищем. С платьем Джарвис угадал.

Белый шёлк обволакивал её хрупкое тело, подчёркивая, по большей части целомудренно, но где-то и вполне себе откровенно, все его соблазнительные изгибы. Корсет сжимал в объятьях и без того тонкую талию, острые ключицы и беззащитно открытая шея завораживали. Взгляды встретились, и лицо Альбы полыхнуло улыбкой, обезоруживающей и влекущей.

Приблизилась. Сергос, поклонившись, поцеловал её руку. Именно поцеловал, задержавшись губами на коже сверх всяких приличий. Альба смутилась, румянец разлился по её щекам, и это сделало её ещё более очаровательной. Хотя казалось, куда ещё.

– Ты прекрасна! – не стал скрывать своего восторга Сергос. – Глаз не отвести!

– Спасибо. Хотя, по правде говоря, я не умею всего этого носить. Это одежда для благородных дам, – она повела плечом, слегка наклонила голову.

Так изящно, так естественно. Этим всем благородным дамам, что собрались здесь сегодня, такая восхитительная привлекательность и не снилась. Они выглядели как коровы, которых шутки ради нарядили: неуклюжие, грузные. Альба же будто бы была рождена, чтобы носить шелка, и двигалась так, как если бы они были её второй кожей. Лёгкая, тонкая, гибкая. Неужто сама не понимает, как хороша? Или всё же кокетничает?

– Ты прекрасна, – вслух повторил Сергос, глядя ей в глаза. – Миледи позволит её сопровождать? – он протянул ей руку.

– Сергос! – расхохоталась она.

– Отказ разобьёт мне сердце, – серьёзно сообщил Сергос.

– Ну, если так, – быстрый взгляд из-под ресниц. – Кто ж посмеет разбить сердце князю? – тонкая ладонь легла в руку Сергоса.

Большой зал был полон людей, и Сергос искренне надеялся, что им удастся затеряться в толпе и избежать внимания отца, жаждущего привлечь наследника к исполнению княжьих обязанностей. Но, как назло, князь Деннард заметил их сразу, только-только они спустились в зал. Он сделал Сергосу знак подойти, и проигнорировать его было бы верхом дерзости.

– Подожди меня здесь, хорошо? – попросил он Альбу. – Я быстро.

– Хорошо, – кивнула она и высвободила руку.

Сергос, проклиная все на свете, направился к отцу.

– Сергос! Где ты ходишь?! Почему я один встречаю гостей? – зашипел отец.

Лицо его при этом сохраняло благодушное выражение.

– Ты великий князь, отец. Это твоя работа, – Сергос пустил в голос больше раздражения, чем следовало бы.

– Не паясничай! И если на то пошло, у тебя тоже есть некоторые обязанности, от которых ты все время отлыниваешь. Шляешься не пойми где, пропадаешь. А люди должны видеть, что у Гардена есть наследник. Должны знать твоё лицо!

– Они и так знают, отец, – вздохнул Сергос, высматривая Альбу в толпе. – Я шагу не могу ступить, чтобы меня не узнали. Слишком я похож на одного великого князя.

– Ладно, мы потом об этом поговорим. Сейчас начнёшь со мной пир, а потом делай, что хочешь. Да никуда она не денется, не украдут, – добавил Деннард, поймав взгляд Сергоса, обращённый к Альбе.

Сергос возмущённо вскинулся, собираясь возразить, но к ним уже подошла матушка и заняла место на троне подле отца. Все взгляды были обращены в их сторону. Сергосу ничего не оставалось, как сделать то же самое.

Говорил отец невыносимо долго, целую вечность. Когда он, наконец, закончил, хлопнув в ладоши и позволив пиру начаться, Сергосу стоило немалых усилий не броситься бегом к Альбе, возле которой уже крутился Марис, а как положено поклониться князю и княгине, и только потом быстрым шагом пойти прочь от трона.

– О, князь Сергос! – Марис приветственно поклонился. – Я позволил себе взять на себя заботу о нашей дорогой Альбе, пока Ваша светлость изволили быть заняты княжьими делами.

– Здравствуй, Марис! Благодарю тебя, дорогой друг!