Оливия Штерн - Мой хозяин дракон [litres]

Я не удержалась и скептически хмыкнула. Долго же ему придется сохнуть! С Арктура вода текла потоками, он оставлял лужи на мраморном полу и выглядел совершенно непривычно, мокрым и взъерошенным, но… при этом донельзя довольным.

Однако тут дракон нашел чем меня удивить. Он что-то сделал – не знаю, что именно, – но от одежды вверх устремились струйки пара. Так, словно тело его сделалось очень и очень горячим, как утюг. Несколько минут – и Арктур стал совершенно сухим.

– Позволь я отнесу тебя в кровать. – Он близко наклонился ко мне, жадно вдыхая воздух рядом с моим лицом.

Я вздохнула и смирилась. В конце концов, не так уж и плохо, если твой жених постоянно носит тебя на руках. И нам нужно было поговорить. Очень.

Он снова уложил меня в свою кровать, бережно закутав в пушистый плед, а сам прилег рядом, притянул меня спиной к себе и уткнулся носом в шею, щекоча и согревая дыханием.

– Так нельзя, Кора, – прошептал лорд-дракон. – Ты же будущая мать моих детей, а я только и успеваю, что вытаскивать тебя из всяческих неприятностей. Они словно липнут к тебе…

И замолчал, видимо задумавшись.

Мне же думать не хотелось. Мне было чрезвычайно хорошо, несмотря на всю двусмысленность ситуации: я в кровати с драконом. Как бы санна Теодора охала! Что бы сказал папа! Впрочем, папа, наверное, ничего бы не сказал, потому что я, считай, почти замужем.

– Как ты меня нашел? – спросила я тихо.

Арктур шевельнулся, по-хозяйски обнял меня за талию, буквально вжимая в себя. Горячий шепот приятно ласкал шею.

– Ко мне прибежала Айта, прямо на тренировочную площадку. Говорит, мол, санну Кору санна Левия позвала в кладовую, и что-то долго уже никто не возвращается. Часа три, наверное, прошло. Я пошел, разыскал Левию – и конечно же никого она никуда не звала. Тогда пришлось еще раз расспросить Айту, и она добавила к своему рассказу, что просьбу Левии ей передала Таша. Тогда… Я разыскал Ташку… – он на миг запнулся, словно говорить было тяжело, – отобрал твое кольцо. И побежал в кладовую. Я знал, что из кладовой есть лаз вниз, в ледник, ты там еще ни разу не бывала. А из ледника – еще глубже, вниз, под замок. Я тебя почуял еще в леднике, запах остался на камнях, когда она тебя сбросила вниз. Ну и полез следом. Пришлось, правда, проплавить себе дорогу… А ты умудрилась протиснуться в такие щели, куда бы я точно не пролез. Ну и вот. Я успел тебя схватить как раз в тот момент, когда ты уже собиралась падать в «пуповину».

Я невольно передернулась, почему-то представив, что действительно упала во сне туда и что в легкие хлынула вода. Арктур жадно втянул носом мой запах и продолжил:

– Понимаешь, «пуповина» отравлена границей Хаоса. Ты напилась оттуда воды и была явно не в себе. Но хорошо, что все хорошо закончилось.

Хорошо ли?

– Я не знала, что драконы умеют нагреваться, как утюг, – промямлила я.

В голове крутилась тысяча вопросов, и этот, почти детский, был в их числе.

– Но, Кора, это закон сохранения магии. – Он тихо рассмеялся. – Разве ты не знала?

– Меня не учили магии, хоть у меня и есть дар целительства, – пожаловалась я.

– Когда ты станешь моей женой, я обязательно приглашу сюда какого-нибудь благообразного старичка из столичной академии.

– Почему старичка? – не поняла я.

– Потому что молодым наглецам незачем крутиться вокруг моей жены, – решительно припечатал Арктур. – Но в любом случае, если захочешь, я приглашу тебе преподавателя. Так вот, санна Кора. Закон сохранения магии гласит, что магическая энергия, присущая телу, никуда не исчезает. То есть, посуди сама, когда я дракон – я сильно увеличиваюсь в размерах относительно человеческого тела. Все это – эффект магии. А когда я человек, ну или почти человек, куда должен деться весь тот объем, присущий дракону?

– Переходит в магическую энергию?

– Совершенно верно, милая. Так что в человеческом облике я куда более сильный маг, чем в драконьем. Что позволило мне очень быстро и без особых затей проплавить ход сквозь камни.

– Тот проход… Его когда-то пытались засыпать? – уточнила я.

– Конечно. И почти преуспели, как видишь. Этим занимался кто-то из предыдущих владельцев замка.

И он снова с наслаждением поводил носом по моему затылку, прижимая завернутую в плед меня к груди.

– Я как будто видела линзу в воде того водоема, – поделилась я. – Оно так и есть? Что там, на дне?

– На дне поставлен щит, конечно же. Если бы его не было, никто не мешал бы варгам лезть сюда еще и этим путем.

– Значит, я видела там и варга, – шепнула я.

Интересно, тот рыжий… Это был только сон? Или не совсем? Ведь он так активно меня звал, а в итоге я едва не свалилась в воду.

И почему-то, лежа в объятиях лорда-дракона, я вдруг захотела рассказать ему все – до самых мельчайших подробностей. В эти мгновения мы как будто стали чуточку ближе, возможно, оттого, что лежали так близко друг к другу, в тепле, и я с наслаждением слушала о вещах, о которых мне никто и никогда не рассказывал, считая, что будущей матери семейства это вовсе не нужно.

– Знаешь, – сказала я, – мне приснился варг. Почему-то тот самый, что тогда напал на меня в подземном бассейне. Он меня звал. Во сне сказал мне, что я – лиан-тэ и что я буду принадлежать ему. А еще… когда я всматривалась в толщу воды, то видела, как что-то темное мелькнуло за тем щитом. Мелькнуло – и пропало, больше не показывалось…

Воцарилось долгое молчание – такое долгое, что я не выдержала и, кряхтя, с трудом повернулась на другой бок, лицом к дракону. Он смотрел на меня совершенно неподвижным взглядом, лицо окаменело.

– Арктур? – несмело позвала я. – Ты рассердился?

Он дернулся, как будто я вырвала его из глубоких размышлений. Затем медленно провел подушечками пальцев по моему лицу, обрисовывая его контуры.

– Арктур… – Душу царапнул страх.

У дракона был такой вид, словно я только что сообщила ему нечто совершенно ужасное.

– Мы поженимся завтра же, – вдруг сказал Арктур. – Мы не будем ждать месяц. Скажи… я не противен тебе? Ты станешь моей добровольно?

Опешив, я не знала, что и сказать. Только вот под ложечкой противно заныло. Происходило что-то неправильное, некрасивое, неприятное…

– Арктур… ответь, ты знаешь, что такое «лиан-тэ»?

Он положил ладонь мне на щеку – невероятно нежное, сладкое прикосновение. Арктур не был мне противен. Скорее всего, он даже успел мне понравиться – своими поступками, тем, что, как мне казалось, искренне пытался ценить меня не только как таури, но и как человека. Я не знала, люблю ли я его и любит ли он меня… но уже договорилась с собой о том, что любовь – это необязательно, пусть и хотелось. К тому же как определить, есть эта самая любовь – или нет? Пресловутые бабочки в животе не порхали… Вроде бы не порхали. Но находиться рядом с Арктуром все равно было очень приятно.