Стелла Так - Гнев богов [litres]

Мэдокс изобразил натянутую улыбку и помахал мне. Я бросилась к нему и прижалась к его груди. Господи, у него что, засосы на шее?

– Пойдем, принцесса, у нас встреча в Олимпе! – он схватил меня за локоть и потащил к лифту с другой стороны приемной, пока Глэдис задумчиво улыбалась нам вслед.

Я взяла пропуск из его руки. Кажется, у меня сейчас глаза из орбит вылезут. Это был пропуск посетителя. С неограниченным сроком действия. Мэдокс сделал невозможное. Двери лифта открылись. Я зашла туда и хотела уже броситься на шею Мэдокса, ведь все было как во сне, но нас остановил хриплый голос Глэдис:

– Секундочку, молодой человек!

Мы застыли. Фурия сердито смотрела на нас.

– Никаких адских гончих в Олимпе! – она указала ручкой на Блада, который хотел зайти в узкую кабину вместе с нами. Он остановился и сложил уши.

– Точно нельзя? – Мэдокс одарил ее очаровательной улыбкой. – Вы не можете сделать исключение ради нас?

– Нет, – отрезала Глэдис, но, когда Мэдокс посмотрел на нее щенячьими глазами, вздохнула. – Мне очень жаль. Псам нельзя в Олимп. Зевс их не любит.

– Но…

– Все в порядке, – зарычал пес, выскакивая из лифта. – Я найду другой путь.

– Ты уверен? – спросила я.

Блад серьезно кивнул:

– Поезжайте. Не подведите меня.

Я задрожала, когда Мэдокс нажал на кнопку «Олимп».

– Удачи, – сказал Бладклоу.

Двери закрылись. Мы поехали вверх, и заиграла песня Lucy in the Sky with Diamonds. Очевидно, это был олимпийский эквивалент Highway to Hell.

– Что ты, черт подери, там делал? – спросила я у брата, все еще переваривая происходящее.

Он улыбнулся, слегка дрожа, скрестил руки на груди и прислонился к стене.

– Ты точно не хочешь об этом знать.

Я уставилась на него.

– Тебе нужен психолог?

– Однозначно.

Мы оба вздрогнули, и я прижала Мэдокса к себе.

– Ты не должен был этого делать, Мэд.

Мой брат вздохнул и резко провел рукой по волосам.

– Еще как должен. Ты недооцениваешь силу тщеславия, принцесса. Боги обожают, когда перед ними благоговеют. Но они не сталкивались с ним уже… думаю, где-то две тысячи лет. Люди больше не молятся им, не приносят жертвы, не устраивают ритуалов в их честь. Глэдис так жаждет признания и обожания, что почти отчаялась. Кроме того, боги все еще играют по старым правилам. Люди приносят жертвы и молятся им, а взамен получают благодарность. Все та же игра. Они работают так же, как и четыре тысячи лет назад, только сегодня они уже старые и отчаявшиеся.

– Ты только что пожертвовал собой!

Я вздрогнула, а Мэд улыбнулся.

– Это, конечно, печально. Я начинаю волноваться о тебе. Вдруг и ты начнешь обжиматься с кем-нибудь за пропуска через пару тысяч лет?

Я поморщилась.

– Если мне когда-нибудь придется работать на месте Глэдис, можешь меня застрелить.

– Ах, почему же? Тебе что, не нравится принт с котятками в качестве формы?

– Толстовки с Hello Kitty однозначно лучше!

– Анимированные котики явно лучше настоящих!

– Боже, я стану новой Глэдис, – причитала я.

Мэдокс рассмеялся и нежно меня обнял. Его дыхание сдуло волосы с моей щеки.

– Как ты? – спросил он.

– Нехорошо, – тихо призналась я. – Когда мы доберемся наверх, я рухну на пол.

– Ладно, тогда я тебя защищу.

– Как ты думаешь, мы справимся?

– Я не знаю. Может быть?

– «Может быть, да» или «может быть, нет»?

– Может быть, может быть.

В лифте ненадолго повисла тишина. Поездка в Олимп была, как всегда, раздражающе долгой. Обычно я очень опаздывала и не могла дождаться, когда уже наконец окажусь на месте, но сегодня этого боялась.

– Я боюсь, – призналась я своему брату.

– Чего боишься?

– Умереть?

– Ты богиня и не можешь умереть.

– Старики наверняка придумают что-то, что будет хуже смерти.

– Я этого не допущу.

– А что если ты умрешь?

– Не умру.

– Почему ты так уверен?

– Потому что я не оставлю тебя в беде. Никогда.

Я вздрогнула, обняла его за талию и зарылась носом в ямку на его шее.

– Я люблю тебя, Мэдокс, – прошептала я.

– Я тебя тоже, – сказал он, погладив меня по голове.

Дзынь. Лифт остановился.

Я ожидала многого. Лобовой атаки. Кричащего феникса, который распознал во мне обманщицу. Того, что Гермес выстрелит в меня мячом для гольфа. Встречи с Шугар, которая пыталась надеть на меня ту отвратительную форму для персонала. Адреналин хлынул по венам. Все во мне было готово к атаке. Мы с Мэдоксом уже обменялись трогательными словами прощания, и теперь настало время разбить богам их носы. Даже мой живот застонал в надежде наконец-то избавиться от всех душ.

Я решительно выбежала наружу, Мэдокс последовал за мной и… ничего.

Перед нами ничего не было. Я рассчитывала увидеть все, но точно не совершенно вымерший Олимп.

Позднее вечернее солнце освещало вестибюль отеля «Святое спа». Но на диванах не сидели боги. Растения голодно свесили листья, а ресепшн перед нами пустовал. Все ключи висели на местах.

Мы выглянули на улицу и посмотрели на тихую и спокойную территорию отеля. Никаких занимавшихся йогой богов. Никто не играл в гольф, ничего не двигалось. Даже птички не пели, и ветер не дул. Да и солнце будто как-то странно зависло в небе.

– Как думаешь… – я уставилась на Мэдокса.

– Боги знали, что мы придем? – закончил он мое предложение. – Ну, они эвакуировали Аваддон. Наверное, логично, что они и из Олимпа уберутся. Трусы! – выплюнул он.

– Но где… – я сжала кулаки.

– Где, черт подери, они скрываются? – растерянно посмотрел на меня Мэдокс. – Понятия не имею. Может, в человеческом мире?

– Но это невозможно. Они могут быть разбросаны по всему миру, и тогда мы не сможем найти их всех. Это невозможно.

Мэдокс вздохнул.

– Может быть, в этом и заключался их план. Они же не идиоты.

– Нет! Нет! Нет! – я сердито растоптала растение, стоявшее у меня на пути, а затем сбросила с дивана подушки. – Вечно все идет наперекосяк! – кричала я. – Почему? Почему хоть раз все не может пройти нормально? Что я такого сделала вселенной, из-за чего она так сильно меня ненавидит?

Я толкнула диван и полным ненависти взглядом окинула статую, стоявшую рядом с ним. Надо оторвать ей руки! А потом и голову!

Я бросилась на нее в своем каннибалистическом приступе гнева и испуганно замерла. Статуя изображала Афродиту. Голую, чувственную, со сведущим выражением лица и улыбкой на пухлых губах. Такой я ее и знала. Это она…

– Может, останемся здесь и поразмышляем над этим? – успокаивая меня, предложил Мэдокс. – Выпусти Пиаса, и мы придумаем новый план. Мы наверняка их найдем. Старые безумцы не могут так…

– Я знаю, где они.

Мэдокс вздрогнул.

– …так быстро бегать.

– Я знаю, где пантеон, – зарычала я, бросаясь к лифту.