Стелла Так - Гнев богов [litres]

Пиас сделал глубокий вдох и посмотрел на О. Она немного выпрямилась и облизнула сухие губы:

– Никак. В любом возможном раскладе мы либо терпим неудачу, либо несем огромные потери.

Мы неверяще уставились на нее.

– И почему ты хочешь, чтобы мы все равно отправились в Олимп? Это будет массовый суицид? – задал Мэдокс вопрос на миллион.

Пиас решительно улыбнулся.

– Я думал об этом, – сказал он, начиная ходить взад-вперед. – И пришел к выводу, что мы победим лишь тогда, когда будем точно знать, что произойдет, когда это произойдет и в чем мы ошибемся. Мы должны просто быть на шаг впереди.

– Мы не все тут оракулы, – со скептицизмом в голосе сказала Джендер. – Я правда не понимаю, к чему ты ведешь.

Пиас кивнул. Хак встал со своего стула и достал из кармана что-то черное и блестящее. Он положил вещь на стол и запустил ее в сторону Пиаса, который сразу же схватил штуку размером с пуговицу.

– Это камера, – объяснил он.

– Ух ты, как революционно, – усмехнулся Сейлор.

Пиас смерил его суровым взглядом, и по синим волосам пробежались несколько раздраженных молний.

– Это камера, которая может записывать картинку и звук, – снова начал он. – Она будет вживлена в наши мозги и сможет вести запись через глаз. Если нажать на кнопку, можно перемотать запись, и картинки начнут проигрываться в наших головах. Что бы ни произошло, мы сможем все пересмотреть. Если понадобится, в режиме замедленной съемки, чтобы подробно проанализировать каждое движение. Каждый из вас получит по камере.

Я нахмурилась и впервые взяла слово.

– Не понимаю, как это должно нам помочь. Даже если эта штука будет записывать все происходящее, в случае если старики надерут нам зад, она нам не поможет. Если, конечно, потом мы не планируем устроить вечеринку жалости к себе.

Уголки рта Пиаса дрогнули.

– Именно это нам и поможет, – сказал он, по-прежнему не глядя на меня. – Потому что у нас есть Эйдж.

Теперь все уставились на бога времени. Он, кажется, тоже был удивлен, даже почти в состоянии паники.

– И что это значит? – спросил он, и все вздрогнули от боли. Ну, кроме Пиаса. Иногда отсутствие души приносило свои преимущества.

Пиас выглядел довольным собой и вертел камеру в пальцах.

– Ты, Эйдж, – главная причина, по которой я вообще согласился на этот идиотский альянс. Вместе с Хаком вы будете держать каждого из нас под контролем. Если во время боя что-то пойдет не так, как планировалось, а такое точно случится не раз, ты отмотаешь время. Всего на несколько секунд. Хак с помощью Эйджа сможет проиграть происходящее в ваших головах, чтобы вы знали, что произойдет дальше, и могли соответственно отреагировать.

Мы все уставились на Пиаса. Это было совершенно…

– Безумно, – фыркнул брат.

– Гениально, – возразила я.

Мэдокс посмотрел на меня так, будто я только что назвала коровье дерьмо золотом.

– План сумасшедший. И что главное: как мы доставим такое большое количество богов в Олимп?

Все посмотрели на Пиаса, а он – на меня. В его серебряных глазах отразилось затишье перед бурей.

– Ворриор пронесет нас. Всех нас.

Я чуть не подавилась собственной слюной.

– Что-о-о-э-э?

– Ты пыталась одновременно сказать «что» и «э»?

Я кивнула и подняла руку.

– У меня вопрос!

Пиас закатил глаза.

– Да?

– Как я должна это сделать?

Он вздохнул и прислонился к стене.

– Просто. Ты всосешь всех в себя. Тридцать богов, может быть, и не смогут добраться до Олимпа, но ты одна сможешь. Когда ты туда проберешься, то пронесешь нас в самое сердце и выпустишь на волю.

Мы все хлопали глазами, смотря на Пиаса. Не знаю, гениально это было или безумно. Я снова подняла руку, а он опять вздохнул:

– Да?

– Возможно, ты забыл, – раздраженно начала я, – но у меня нет VIP-пропуска в Олимп. Может быть, мне и повезет пробраться через Аваддон, но уже в чистилище Глэдис шоу закончится. Она никогда не пустит меня наверх.

Пиас кивнул.

– Тебя, может, и не впустит. А твою сестру Даймонд – вполне.

– Что… – у меня отвисла челюсть.

– Даймонд! – крикнул Пиас, и дверь с щелчком открылась.

Моя сестра, элегантная, как и всегда, вошла в комнату. На ней был голубой брючный костюм, идеально подходящий к глазам, а светлые волосы убраны в свободный пучок. Она встала рядом с Пиасом, и они обменялись взглядами, свидетельствовавшими о том, что уже несколько раз обсуждали этот план. Как будто знали, что будет дальше. Я ощутила волну возмущения в своей груди. Маленький страшный зверь, который вонзил свои острые зубы в мое сердце и надкусил его. Значит, он уже все обсудил с моей сестрой, но не со мной? Вот как я ему была нужна. Очевидно, только для исполнения его плана революции, но не для того, чтобы обсуждать со мной все заранее.

Я стиснула зубы, сдерживая слезы разочарования.

– Даймонд – служанка Геры, – объяснил другим богам Пиас. – У нее всегда есть доступ в Олимп. Даже на самый высокий этаж. И что немаловажно, меньше чем через две недели пройдет встреча G‐18.

– Она разве не прошла? – резко прервал его Вирус.

Пиас сердито посмотрел на него, но Даймонд его остановила.

– Ее отложили. Она пройдет через две недели в Олимпе. Если мы появимся там, все стратегически важные боги будут практически на блюдечке с голубой каемочкой. Если убьем G‐18, вся конструкция рухнет.

– Но там будут их семьи, дети. Как мы можем втягивать их в это? – испуганно возразила я.

– Нет, – покачала головой моя сестра. – В этот раз будет закрытое собрание. Весь этот спектакль отменили. Лишь немногие знают о том, что встречу отложили. Я сама знаю об этом лишь потому, что занимаюсь организацией. Могу отправиться в Олимп в любой момент.

– Значит, – Пиас улыбнулся, словно волк, собирающийся схватить олененка, – Ворриор должна вобрать всех нас в себя, а после этого вселиться в тело Даймонд и пронести нас в Олимп.

– Значит, весь твой план базируется на том, что маленький выродок пронесет нас туда в своем животе и потом выплюнет? – недоверчиво спросила Шейм и с презрением указала на меня. – Я в этом не участвую.

Очевидно, она не одна придерживалась такой позиции. Вся элита от такого предложения выглядела так, будто они бы предпочли скорее объесться канцелярскими кнопками.

– Кроме того, – продолжала жаловаться Шейм, – у куколки рвотные позывы начинаются сразу же после всасывания в себя одного-единственного бога. Несколько десятков она точно не проглотит. И уж точно не на длительное время.

Я захотела возразить и открыла рот, но вскоре передумала.

– Я, конечно, не хотела бы соглашаться с проституткой, но она права, – признала я. – Мне жаль, но план не сработает.

Пиас заскрежетал зубами.

– Должно получиться.