Тиана Тон - Только ты

«Какое знакомое ощущение!»

Элли быстро развернулся и приземлился на спину.

Что-то мягкое зашевелилось, схватило дубинку и ударило его по непутёвой голове.

«Дуворка! Красавица!»

Парень потерял сознание. Очнулся он чуть позже, когда почувствовал дуновение ветерка. Распахнув бирюзовые глаза, юноша увидел перед собой прямой ореховый взгляд. Девчонка склонилась над ним и дула на выпирающую шишку, образовавшуюся на лбу элли.

– Чего дерёшься? – возмутился парень. Он попытался встать, но снова повалился на землю.

Удар девицы получился отменным, и теперь неудачливому бродяге придётся отсвечивать перед своим племенем чудесным, прямо посреди лба синяком.

– А ты чего под ноги не смотришь? – парировала Кирма. Она стояла на коленях и осматривала его бледное лицо. – Я у себя дома, что хочу, то и делаю. А вот ты, зачем сюда вернулся?

– Запомнила! – обрадовался элли. Он продолжал лежать, заложив руки под голову и рассматривая рыжеволосую хулиганку.

«Я точно уже встречал эту девчонку, но где?»

– Тебя, растяпу, разве забудешь? Постоянно толкаешь меня, – возмутилась красавица. Она вскочила на ноги и стряхнула с коленей пожелтевшую хвою.

«Кого-то он мне напоминает? Вспоминай, Кирма, где ты видела этого парня раньше».

– А может, это судьба? – пошутил Ирим, отвлекая девчонку от раздумий. Он повёл носом.

В воздухе пахло ягодами и грибами, покрытыми вечерней росой. Мох отдавал плесенью и перебивал этот запах. Но в целом, это нисколько не испортило свежести вечнозелёного леса. Почву кое-где укрывал роскошным малахитовым покрывалом папоротник, разросшийся во все стороны. Его крупные нежные ветки только на вид казались хрупкими. На деле же, его листами можно покрыть крышу лесной времянки.

– Иди, ты, – посоветовала девушка. Она злилась в шутку, и делала вид, что осматривает местность.

– Не обижайся на меня. Я ведь не нарочно толкался. И не думал тревожить тебя, – примирительно произнёс парень. Он сидел на земле, подогнув колени и обхватив их руками.

– Да знаю я. И ты не обижайся. Я уж подумала, не орши ли объявились. Военные действия мне совсем ни к чему, – пояснила Кирма.

– О! Ты точно узнала бы орши, – заразительно рассмеялся парень.

– Ты прав, – улыбнулась дуворка. – Что ты здесь делаешь?

– Я гулял, но в этот раз зашёл далеко. Люблю лес, и почти что живу в нём. Мне здесь легко и спокойно. Я уйду, – пообещал Ирим и поднялся на ноги. Он уже собрался идти, когда незнакомка схватила его за рукав.

– Не торопись, я не гоню тебя, – произнесла дуворка. Она смутилась и быстро отвела руку за спину. – Об этом месте никто не знает. Я, как и ты, люблю тишину и покой. Вот и прихожу сюда частенько. Недавно у меня появился детёныш, и теперь я сбегаю его навестить.

– А почему твой ребёнок живёт здесь, а не дома? – недоумевал элли. Он чуть отошёл от дуворки и привалился плечом к тонкой ольхе.

– Ты не так всё понял. Смотри сюда, это питомец, – девушка раздвинула лапник, оттуда на них смотрел малютка гиппогриф. Он испугался громких разговоров и дрожал всем телом.

– Ого! – вымолвил элли, наклоняясь вперёд и рассматривая найдёныша.

– Я его нашла, когда охотилась. Домой взять нельзя, поэтому прячу здесь. Когда он подрастёт, улетит, – произнесла с грустью в голосе девушка. Она поманила детёныша к себе.

– Ты добрая! – похвалил парень.

– А ты? – спросила Кирма у элли, когда гиппогриф вышел из берлоги.

– А я – шалопай, – широко улыбаясь, пояснил Ирим. В его глазах промелькнула тень глубокой печали. Хоть парень и не подавал вида, но дуворка успела заметить за его показным весельем грусть.

– Как это? – удивилась Кирма. Она сейчас гадала про себя, чем так озабочен этот юноша.

– Да никак. Я не хочу жениться и не хочу работать. Сам не знаю, чего хочу. Только в лесу мне комфортно. Только соплеменникам этого не понять. Они всегда ругают меня, – вздохнул Ирим и присел перед гиппогрифом на колени, погладив перья на его голове. Тот радостно заворчал и прижался всем телом к тёплому, пахнущему лесом юноше.

– Не переживай. Просто не пришло твоё время. Чуть позднее, ты обязательно найдёшь своё место, – попыталась как-то подбодрить Кирма. Ей нравился этот юноша. Она чувствовала себя рядом с ним увереннее, ведь он подкупал своим чудаковатым характером.

– Что же, раз я нагло вторгся в твой уголок, давай знакомиться. Я – Ирим.

– А я – Кирма, дочь вождя Пуотса!

– О! Тогда тебе не пристало со мной водиться. Я из бедной семьи, – пояснил Ирим и опустил взгляд.

– И что же, ты не достоин общения?

– Ну, не знаю. Может, ты не захочешь теперь говорить со мной.

– Не глупи, парень, я не принцесса. Лучше помоги мне покормить малютку Якса.

– Красивую ты ему кличку придумала! – похвалил элли. Он взялся за мешок с пищей для питомца и раскрыл его.

Кирма усадила малыша к себе на колени и гладила его пушистые перья, в то время как Ирим угощал детёныша.

Чуть позже, когда они погуляли с Яксом и отвели того в убежище, Ирим вызвался проводить девушку до опушки.

– А тебе не пора возвращаться? – интересовалась девушка. – Путь назад не близкий.

– Нет, не пора. Я никуда не тороплюсь, – ответил Ирим. Он вышагивал рядом, такой статный, высокий, серьёзный, что Кирма начала немного терять суть разговора рядом с ним. В её сердце зарождалась тревога.

– А мне вот запрещено задерживаться. Отец у нас строгий, – поделилась дуворка. Она смотрела на Ирима, на его светлые гладкие волосы, на длинные ресницы и хмурые брови, и краснела.

– У вас? – переспросил элли, делая вид, что не замечает заинтересованный взгляд собеседницы.

Кирма удивленно взглянула в его глаза и не сразу сообразила, о чём идет речь.

– У меня есть сестрёнка, – опомнилась дуворка. – Она ещё маленькая, поэтому я не беру её в лес. За ней нужен глаз да глаз, а я сама люблю по сторонам повертеться. Однажды, когда была маленькой, я попала в страшный переплёт. Меня пытались поймать дети орши. Я теперь понимаю всю серьёзность такой ситуации, и никуда не пускаю сестру. В тот раз мне помогли мальчики племени элли, они прогнали тех мальчишек и помогли мне вернуться в лагерь.

– Той озорной малышкой была ты? – заразительно засмеялся Ирим. – Как же, как же, помню, как тогда сверкали пятки дикарей. А я всё думаю, где видел такую красавицу раньше. Эти чумазые щёки и взъерошенные волосы я часто вспоминал

– Скажешь тоже, – смутилась Кирма. – Тогда я была веснушчатой разбойницей, а сейчас я уже взрослая.

– Сколько лет твоей сестрёнке и тебе самой?

– Пять лет, – ответила Кирма. – А мне тринадцать. Через год отец выдаст меня замуж, а Риссу начнут обучать взрослым премудростям.

– Вот как?! А я у родителей один.

– А сколько тебе лет? – поинтересовалась Кирма, рассматривая хвою под ногами.