Энжи Собран - С ней будут проблемы!

Яркие платья придворных дам и костюмы мужчин, снующие между ними во фраках официанты с подносами уставленными бокалами и закусками.…

Все почти как в ту ставшую роковой для меня ночь.

На мгновение перед глазами даже мелькнуло платье моей лучшей подруги и отчаянные толчки накачанной задницы между ними. Несколько долгих минут я стояла, не в силах отвести глаз от этой вбивающейся друг в друга парочки, слушая их томные вздохи и стоны. Это было подобно обрушившемуся с безоблачного неба холодному ливню с градом. Не верилось! Ведь еще полчаса назад она помогала мне с платьем и уверяла, что Сергей безумно в меня влюблен. А он обворожительно улыбался и заверял, что счастлив, потому что сегодня вечером получит право называть меня своей. Я же смущенно краснела, слушая его двусмысленные намеки, но неискушенное девичье сердце застенчиво трепыхалось, и я вполне была готова уступить его настойчивости.

– …так хочешь видеть ее в моей постели? – долетел до меня смешок Сергея, выдергивая из этого странного оцепенения.

– Хочу…, – промурлыкала подруга, – сбить с нее спесь, увидеть ее заплаканное лицо, когда до нее дойдет, что ты собой представляешь, дорогой.

«Не дождешься, дорогая», – усмехнулась я, отступая обратно в темный коридор, размазывая злые слезы на лице и глуша причудливый вихрь эмоций – боли от предательства; разочарования от неразделенной первой любви; самобичевания из-за собственной наивности и глупости; отчаяния от крушения надежд; облегчения о того, что я узнала это сейчас, а не тогда, когда за мою юбку будет цепляться малыш, о котором я страстно мечтала, и новый виток боли от того, что не будет этого самого малыша с голубыми, как у Сергея, глазами. И спокойствие, удивительное спокойствие, словно кто-то другой совершенно бесстрастный и хладнокровный вытеснил вспыльчивую меня, скрывая от этой раздирающей душу боли.

– И что же я собой представляю? – кокетливо протянул мой теперь уже точно не-жених, празднуя нашу помолвку в тишине запертого кабинета, пока я варилась в этом коктейле запутанных чувств и страданий.

Шагнула в зал. Отрешенно взяла бокал с шампанским, что разносили услужливые официанты, и опрокинула в себя его содержимое. Сладкий пузырящийся напиток приятно смочил горло и разбежался, будоража кровь. Опорожнив бокал, тут же заменила его полным и, натянув безмятежную улыбку, прошла на середину сцены, где отчим уже начал свою поздравительную речь.

– Сегодня в день восемнадцатилетия моей дочери…, – покривилась от этого обращения, о том, что я его дочь он вспоминал только тогда, когда ему что-то было нужно.

– Прости, перебью, – вмешалась я, забираясь на подготовленный помост с бокалом в руке. – Так вот сегодня в день моего совершеннолетия, я хотела бы напомнить вам, мои дорогие родители, – на этих словах натянуто улыбнулась матери и отчиму, – что я уже взрослая и могу сама решать свою судьбу, а поэтому я решила продолжить учебу. Так выпьем же за мое поступление! – с апломбом закончила свою речь, под громкие хлопки ничего непонимающих гостей и злой взгляд появившегося в дверях Сергея.

«Надо же! Успел!» – пронеслось в моей голове, пока я, традиционно взмахнув бокалом, допивала шампанское. Остаток того вечера слился в бесконечную череду танцев, избегания Сергея и слезы на плече официанта, что таки поддался моему настойчивому неумелому соблазнению и помог осуществить то, к чему я так тщательно готовилась.

Воспоминание о моем первом сексуальном опыте вернуло мне решительность и уверенность в себе и легкое сожаление о том, что я так и не узнала имя ставшего моим первым парня, поутру покинув забытый фургончик кейтеринговой компании.

Миг и давно забытое прошлое растаяло безвозвратно в дымке неотвратимого настоявшего. Сотня глаз скрестилась на мне, пока я, прослушав объявление, и натянув безмятежную улыбку, преодолевая желание спрятаться в своей комнате, убеждала себя в том, что ужин это всего лишь сценка, которую мне предстоит отыграть. Так, что улыбаемся и машем, невзирая ни на что.

– …обворожительна…

– …безвкусное платье.

– …вульгарный цвет волос…

– …совершенно не подходит…

Доносились до меня обрывки чужих разговоров, и я машинально задирала подбородок все выше и выше. Где-то на середине пути к императору рядом со мной молчаливыми стражами выросли Ти-Мер и Ми-Раш.

Изысканный реверанс и опущенные в пол глаза – этот выход до мелочей был отрепетирован с Ми-Рашем.

– Где же вы так долго прятали сокровище клана Ти-Рхо? – довольно громко прозвучал вполне узнаваемый голос императора.

– В Алеасе, Ваше Величество. Мать хотела, чтобы сестра росла в приграничье, подальше от суеты столицы, – спокойно и уверенно ответил Ти-Мер, пока я примеряла на себя новую роль.

– Сестра? – с сомнением переспросил император. – Поднимите голову, не-йри. Вы очаровательны, настоящий огненный цветок. Никакого семейного сходства, – отметил скептически.

– О, Та-Нья просто копия сссвоего отца, Ваше Величество, – довольно заметил Ми-Раш.

– И кто же отец сего цветочка?

– Презренный слуга чьего имени мы уже и не вспомним, Ваше Величество, – поспешно произнес Ти-Мер, а меня полоснуло еле сдерживаемой яростью.

– Незаконнорождённая? Теперь понятно, почему вы ее скрывали, – удовлетворился ответом император, вмиг теряя ко мне всякий интерес, и отмахнулся от нас, как от надоедливой мухи.

– Та-Нья, – тихо прошептал Ми-Раш, перехватывая мою вцепившуюся в юбку ладошку, едва мы немного отошли в сторону.

– Что за выдумки, Ти-Мер? – прошипела чуть слышно.

– Не здесь. Мы зайдем к тебе перед сном. Надо все обсудить, а пока молчи и веди себя…, – но договаривать и озвучивать, как именно я должна себя вести не стал, замолчал на середине фразы.

Оно и к лучшему. Перевела свой прожигающий дырку взгляд с названного братца на особу, что привлекла его внимание. Высокая, выше меня на полголовы, в меру пышная писаная красавица, словно сошедшая с полотен эпохи Ренессанса, приближалась к нам, рассекая пространство своим шикарным украшенным драгоценными камнями платьем. И, чего уж греха таить, шикарным бюстом в соблазнительном декольте.

– Ти-Мер, Ми-Раш, я так рада вас видеть, – приторно улыбнулась девушка.

– Ли-Яра, позволь представить тебе нашу сестру, Та-Нью, – церемонно ответил ей Ти-Мер, поворачиваясь ко мне и одаривая предупреждающим взглядом.

– Сестру? – удивилась девица не меньше императора. – Но вы никогда не говорили, что у вас есть сестра.

– Видишь ли, не-йри, Та-Нья только недавно достигла совершеннолетия, и мы хотели вывести ее в свет после отбора гайнэ, но обстоятельство сложились так, что пришлось представить ее раньше.