Лёля Зайкина - В мире теней

– Это божественно… – протягивает Рэтбоун, сделав глоток и закрыв глаза, от наслаждения, после чего допивает все содержимое кубка до последней капли. – Я никогда не пробовал ничего похожего…. – говорит он, расслабившись от наслаждения и тут же приобретя куда менее устрашающий вид, чем обычно.

– Я хочу еще, – говорит он и его глаза вновь загораются, но сейчас они вспыхивают с легким зеленоватым оттенком, которого я не видел ни разу, за все время, что знаю его.

– Как только она немного отдохнет, я принесу еще. Но Вы должны понимать, что она скоро погибнет. И ее страх будет потерян, – напоминаю я, чтобы хозяин не питал иллюзий. – Сейчас я распоряжусь, чтобы ее покормили. Но, к сожалению это не поможет ей, страх будет доступен дней пять не более.

Лицо хозяина искажается злобой, и огоньки его глаз становятся вновь холодными белыми.

– Сделай все, чтобы она получила все что необходимо, мы не можем потерять такой деликатес слишком быстро, – говорит он грозно, и отворачивается, тем самым показывая, что наш диалог завершен. И я покидаю залу, спускаясь вниз.

********

Спустившись в подземелье, я нахожу одну из служанок, поручая ей кормление пленницы, но так как, эта девушка слишком важна для нас, я принимаю решение проследить за кормлением лично, чтобы все проходило так, как нужно.

Я снимаю защиту, ожидая, что девушка снова вскочит, как в первый раз, но она лежит без движений, и я начинаю волноваться. Вдруг она умерла? Хотя и отчетливо слышу ее сердцебиение. Ддля меня это удивительно. Я никогда не испытывал волнение. Страх за себя да, за родных, но чтобы переживать за постороннюю мне тень, такого не случалось, а тут речь и вовсе идет всего-навсего о человеке…

И у этого есть лишь одно логическое объяснение, от ее благополучия зависит и моя жизнь, и беспокойство может быть связано с этим.

Пока я размышлял, девушка лежала неподвижно, но спустя пару минут, после снятия барьера, она поворачивается и смотрит на вход. Тогда служанка, сообразив, что пора выполнить свои обязанности, медленно подходит к ней, а в воздух вновь выделяется сладкий, дурманящий страх.

Но не смотря на свою фобию. Девушка не так проста, с характером. Она наотрез отказывается принимать еду, чем безумно меня злит. На мне лежит ответственность за ее жизнь, я не могу рисковать, позволяя ей сократить срок ее пребывания тут, отказом от еды. Поэтому заметив ее сопротивление, я тут же включаюсь в действие.

Испытывая злость, я резко приближаюсь к ней и подвигаю к ней миску с едой одним движением. Но она не прикасается к пище, подняв глаза на меня и дрожа всем телом, девушка замирает, впившись в меня своим взглядом. А я ощущаю безумную жажду ее страха и какое-то непонятное чувство внутри своего организма, похожее на то, когда я испытывал в детстве, когда был болен. Но жажда настолько сильна, что второе ощущение в сравнении с ней ничто.

И злясь на себя за свою слабость, я грозно произношу:

– Ешь, – подвигая миску к ней, но она по-прежнему не двигается, а мой гнев и желание лишь растут. – Не хочешь есть, тогда спи, – испытав вспышку гнева, рычу я, и тут же блокирую девушку туманным барьером.

********

Успокоившись через пару часов, я возвращаюсь, снимая барьер и намереваясь накормить эту упертую дамочку, но едва я снимаю защиту, вспышка ее страха настолько опьяняет меня. Что я даже не понимаю, как оказываюсь рядом с ней, поднимая с пола и прижимая к себе. Я впитываю ее страх, наслаждаясь им и лишь сделав два крупных глотка, понимаю, что опять сорвался, усилием воли, я заставляю себя переключить внимание на хранилище и наполнить его для хозяина.

Ее тело обмякает в руках, и я осторожно опускаю ее на пол, почти с заботой.

Наверное, из-за того, что она источник такого вкусного страха, поэтому у меня возникает желание дольше иметь возможность наслаждаться этим деликатесом, и поэтому мне хочется заботиться о ней, лишь с целью сохранения ресурса, – думаю я, пытаясь объяснить не свойственное себе поведение.

И только опустив ее и накрыв тканью, которую заранее попросил принести Юми, с целью создания хоть какого-то удобства нашей пленнице, понимаю что пришел не для того чтобы взять у нее страх, а с целью накормить. А мои действия, могут спровоцировать ее скорую кончину, страх забирает много энергии, а взамен она ничего не получает.

– Но в любом случае сейчас думать об этом поздно, – понимаю я.

И тут мне приходит мысль. В том, что эта девушка необычна, я уверен на все сто. А значит, есть надежда, что и ранее встречались такие и возможно наши летописи хранят сведения о том, как сохранить такое сокровище. И поэтому отлив немного страха в пузырек, и отдав остальной слугам хозяина, я отправляюсь к хранителям.

********

Решив, что такой информацией не стоит делиться абы с кем. Я напрямую обращаюсь к самому старейшему и опытному хранителю – Веденею. Я рассказываю обо всем, что мне удалось узнать, не скрывая того, как сильно я жажду ее страха. И отдаю образец хранителю.

Веденей внимательно меня слушает, расхаживая в раздумьях по комнате, в которой он проводит дни и ночи, размышляя о нашем будущем, читая летописи и записывая хронологию событий.

– Я позову тебя, если что-то найду о подобном случае. Но сейчас, к сожалению, ничем не могу порадовать, – говорит старец, когда я заканчиваю разговор ,не спеша пробовать страх и кивает мне на выход, намекая на то, что мне пора освободить помещение.

А я, простившись с ним, возвращаюсь в подземелье, замечая, что девушка находится в той же позе, как в тот миг, когда я выходил, а ее сердце едва заметно стучит, что наводит на мысль, что она медленно умирает.

– Она так и не ела? – спрашиваю я гневно у служанки, которую оставил присматривать за ней.

– Нет – тихо отвечает та, и я чувствую, как на меня накатывает волна ярости…

– Она должна есть, это твоя обязанность следить, чтобы с объектом все было в порядке, – практически рычу я. – Хозяину нравится ее страх, мы не можем потерять ее так быстро.

От гнева меня трясет, и я подхожу к девушке и с силой ее встряхиваю, но она не реагирует… От чего меня бросает в холод.

Неужели поздно? – думаю я, но ее пусть и слабое сердцебиение напоминает о том, что она жива.

– Ты хочешь ее смерти? – рычу я, опустив девушку и практически набросившись на Юми, которая в испуге замирает, бледнея и начиная мерцать.

– Нет не надо, пожалуйста! – кричит она испугано, а ее голос наполняется слезами.

– Это все из-за тебя! – кричу я грозно, взяв ее за плечи и хорошенько встряхнув. – Если она умрет из-за тебя раньше, чем хозяин ею насытится, ты будешь отвечать передо мной, а потом перед ним!

Внутри я просто киплю от гнева, и чтобы хоть немного успокоиться, я резко выхожу из помещения.